Обратный отсчет: Равнина - Токацин

с этим веществом тоже предстояло провести несколько опытов.

— А я вот подумал, — заговорил Вепуат, выглядывая из-за вытянутого купола. — Асаан — жёсткий и прочный. Гзеш — эластичный… ну, и тоже прочный. Но легкоплавкий. Если асаан пропитать сешем — ну, как ткань пропитывают — станет он эластичнее? А что будет с плавкостью?

Гедимин пожал плечами.

— Эластичнее? Скорее всего, станет. Плавкость? Сеш при нагреве стечёт, асаан останется… Можно проверить, но навряд ли будет что-то интересное.

Он заглянул в ящик стола — там в отдельных ячейках лежали вываренные полоски некрашеного гзеша и сырой сеш. «Попробовать и так, и так,» — Гедимин отделил небольшой фрагмент от каждого образца. «И с разными видами асаана. Ставить опыты — так уж ставить. Вепуат присмотрит.»

…Из-за приоткрытого люка донёсся негромкий голос Гварзы. Гедимин угрюмо сощурился, покосился на реактор — может, сразу заэкранировать?..

— Гедимин, что с накопителем? — деловито спросил Айзек, спускаясь в бункер. В руках он держал разукрашенный излучатель.

Гедимин кивнул на монитор — в углу зеркала хорошо просматривался ярко-зелёный луч, упирающийся в потемневшую пластину.

— Заряд неполный, но на эксперимент хватит.

— Кенен, спускайся, — позвал Айзек. — Надо тут всё заэкранировать. Гедимин будет облучать, а я прослежу за нашим кольцом. Экраны на тебе.

Гедимин, отойдя в сторону, смотрел, как в туннеле растягиваются полотнища защитного поля. За экранами он следил больше по привычке — ничего интересного в них не было. Его занимал скафандр Гварзы — особенно положение височных пластин. «Пока всё плотно пригнано,» — думал он. «Хоть бы в этот раз хватило ума не донимать хранителя! Не знаю, из-за чего они не ладят, но что не ладят — это факт.»

— Кольцо стандартное, для передающей сборки, — Айзек показал Гедимину ярко-красный «стеклянный» обруч. — Заряжать будем до неполного насыщения — на девять десятых.

— Запуск откуда? — спросил Гедимин, примеряясь к излучателю. Аппарат был слишком маленьким и лёгким для сармата — проектировали его для филков…

— Из малой шахты, разумеется, — ответил Айзек. — Мы с Кененом запустим. Выброс пройдёт на высоте, над долиной, тебя достать не должен, но если что почуешь…

Гедимин кивнул.

— Гварзе надо бы стоять снаружи, с дозиметром, — недовольно сощурился он. От установленных экранов донеслось насмешливое фырканье.

— Кет, иди работать! Что кому надо — без тебя разберутся.

Айзек опустил кольцо в углубление «постамента», свёрнутого из защитного поля.

— Буду его проворачивать. На полоборота — туда и сюда, — вполголоса пояснил он. — Ну что, начинаем?

— Tza tatzqa kendeka den una, — отрывисто проговорил Гедимин, поднимая излучатель. Маятники закачались. Ещё секунда — и ослепительный зелёный луч на мониторе погас, сменившись рассеянным свечением.

— Ter — du — un! — закончил отсчёт, чуть повысив голос, Айзек. Гедимин сдвинул массивную пластину, выворачивая альнкит накопителем наружу. Со стороны твэлов встал, развернувшись, временный экран — часть реакторной обшивки.

Полунасыщенный накопитель сильно потемнел; Гедимин всмотрелся в стеклянистую поверхность, выискивая неоднородности. Там, где пластины касался луч, она была темнее; энергия распределялась постепенно, передаваясь от ячейки к ячейке. «При равномерном облучении такого не будет,» — успокоил себя Гедимин. «Это мы форсировали события.»

Он снова поднял излучатель, «выжимая» энергию из синего «стекла» в красное. Со стороны реактора на него кто-то смотрел, но Гедимин не пытался перехватить его взгляд. Он видел только яркий зелёный луч, соединивший два накопителя, и синюю пластину, постепенно светлеющую.

— Hetatza! — скомандовал Айзек. Гедимин перехватил маятники, останавливая исходящий поток, и щёлкнул предохранителем. Свечение погасло. Синяя пластина, разряженная почти в ноль, снова провернулась, вставая на место внутри реактора. Айзек поднял потемневшее красное кольцо, взвесил его на руках и еле слышно хмыкнул.

— Всё-таки энергия материальна… Кенен, можно снимать экраны. Гедимин, следи за приборами. Что с реактором?

Гедимин взглянул на монитор и пожал плечами.

— Работает. Где Вепуат? Пусть снаружи следит за излучением. Я тут, под куполом и экранами, вообще ничего не почую.

Гварза фыркнул.

— Тебе командир что сказал делать?

Айзек толкнул его в плечо и сунул в руки накопитель.

— Ну просил же сдерживаться!.. Идём. Вепуата поставим у лаборато…

Голоса затихли. Гедимин покосился на дозиметр. Вектор сигма-излучения постепенно смещался — вслед за сарматами, невидимыми из бункера, но, скорее всего, идущими к обрыву. Гедимин хмыкнул.

— И тебе интересно? Да всё будет в порядке. Может, не с первого раза. Может, сядут мимо шахты. Но взрываться там нечему.

Он посмотрел на туннель, ведущий на поверхность. Снаружи тянуло прохладой. Светлее не становилось — в долине Элид давно стемнело.

«Семь минут прошло. Пора бы…» — додумать Гедимин не успел — снаружи что-то громыхнуло. Сердце сармата пропустило удар.

— Hasu! — выдохнул он, разворачиваясь к пульту. «Заглушить, заэкранировать — и наружу. Что они там могли взорвать⁈»

— Э-эй! — долетел издалека приглушённый голос Вепуата. — Ложная трево-ога!

— Ложная⁈ — крикнул Гедимин, приложив ладони ко рту. Пальцы слегка дрожали.

— Ага! — Вепуат, шурша гравием, подошёл к люку. — Что-то с крыльями нацелилось на дрон. Я его на всякий случай шуганул. Улетело. Оглушённое, но, может, не сдохнет.

Гедимин шумно выдохнул. Только теперь он вспомнил, что взрыв с самого начала казался знакомым — именно так взрывался на воздухе плазменный шар. «Ты идиот,» — заключил он, досадливо щурясь. «Вот сейчас бы перезапускал реактор…»

— Красиво! — крикнул Вепуат. — Такие зелёные волны в небе. Жаль, тебе не видно. Может, вы… А всё, поздно. Всё погасло.

— Купол цел? — Гедимин посмотрел на дозиметр.

— Цел, даже не мигнул. Всё поверху прошло, — ответил Вепуат. — О-ой… Ядро Сатурна! Опять местных никто не предупредил…

— Лезь сюда, — скомандовал Гедимин, ставя купол над реактором на непрерывную генерацию. — Тут два командира. Вот они пусть и объясняют всем, что это было.

…В