Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— спросила Ауна, приподняв посох. Он разгорелся ярче прежнего, и аборигены снова притихли.

— Дим-мин говорит — выставь посты по периметру холма! — сармат сердито фыркнул. — Вот на этих направлениях. И поднимай всех по тревоге, как только там хоть что-то шевельнётся! И Скогнов, и нас, — всех, понятно? Пока вы сидите на кухне, этот склон весь открыт. А я один от броненосца с пушками не отобьюсь!

Он оглянулся на бункер. Крышка реактора в неверном свете посоха и «факелов» выглядела очень маленькой и уязвимой. «Тварь, на которой едут кочевники, снесёт бункер одной лапой. Надо было в скалу его заглублять…»

— Скажи Пламени — мы выставим новые посты, — услышал он голос Ауны. — Защищать его — честь для нас. Оно ещё не рразгоррелось в полную силу, для него ещё опасны Джагулы, — пусть так. Мы выполним волю Пламени.

Айзек сжал руку сармата и тут же её выпустил. Ауна, погасив посох, шагнула в темноту. Аборигены расходились по лагерю. Отовсюду был слышен их взбудораженный писк. Гедимин угрюмо щурился им вслед.

— Завтра, на последней пересменке, повторим, — сказал Айзек, повернувшись к нему. — Ритуал, какой ни есть, надо соблюдать регулярно.

Гварза сдержанно усмехнулся.

— Жрец Пламени входит во вкус? — он кивнул на Гедимина. — Наловчился толковать волю богов в свою пользу, да?

Айзек недовольно хмыкнул.

— Караульные и впрямь неуместно расслаблены. Вот сейчас им бы как раз насторожиться. Сейчас, а не перед вылазкой в чужой огород! Гедимин, ты что-нибудь знаешь об этих Джагулах?

— Откуда? — отозвался ремонтник. — Их учуял Сокол. Знаю, что групп четыре, все на разных направлениях. Или они так странно кочуют, или мы в кольце. А где Калиг и Навкет?

— Этой ночью Ауна подменяет их, — сказал Айзек. — Мне тоже это не нравится, но — могли бы прийти, пришли. Кенен, поднимай филков. На всякий случай продублируем посты.

…Хранитель был спокоен. Гедимин оставил крышку люка приоткрытой на полпальца, чтобы снаружи доходили хотя бы громкие звуки, — но шёл уже второй час дежурства, а на холме было тихо. «Мало что так раздражает, как эти хождения вокруг лагеря,» — думал сармат, угрюмо щурясь на монитор. «И не нападение, и непонятно, опасность ли, — но как же бесит!»

14 день Пустоты, месяц Кислоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген — Сфен Огня

— С утра тихо, — заметил Вепуат, глядя на «трилобитов». Все трое сидели на стойке, свесив хвосты и поджав хоботки, разворачивали крылья, прогревая их в тёплых потоках воздуха, и изредка раздували внутренние полости. Шире всех раздувался Сокол — только так Гедимин его и отличал по утрам.

— Тихо, — согласился он, прислушиваясь к тишине. — То ли кочевники прошли мимо, то ли… Неспокойно мне что-то.

— Угу, — Вепуат, кивнув, снял с вешалки утеплённый мешок, и «трилобиты» закопошились и недовольно захрюкали. — Сходим, пока не началось?

Гедимин задумчиво сощурился.

— Волокушу, что ли, взять… Полтора куба, меньше никак.

Вепуат мигнул.

— Полтора куба чего?

— Термоизоляции, естественно, — Гедимин недовольно сощурился. — Для горячего цеха. Чуть меньше двух тонн… Пойду за волокушей.

Вепуат, стянув горловину мешка с «трилобитами», ухватил сармата за плечо.

— Погоди! Ты про красно-жёлтые камни? Хм… А дадут нам столько вывезти? Там же, в гнёздах, они тоже нужны…

Гедимин остановился. «Да, верно. Это я поспешил. Пока без волокуши. Соберу в мешок, сколько влезет.»

— Я не буду ломать гнёзда, — пообещал он. — Там этих кратеров много. Соберу то, что само отвалилось. Ты предупреди Сэта, что это для важного дела.

Вепуат ухмыльнулся.

— Если я сразу скажу, для чего, — может, нам всё соберут и донесут, и тебе не мучаться, — сказал он и снова ухмыльнулся, глядя на помрачневшего Гедимина. — Тихо! Уже и пошутить нельзя. Всё-таки не понимаю я тебя…

— Построим — скажем, — буркнул Гедимин, вслед за Вепуатом выходя из шатра. По пути к обрыву он заметил в темноте жёлтые комбинезоны — двое филков стояли у обрыва, что-то высматривая среди холмов. Сигма-сканер показал, что оба вооружены — один излучателем, другой камнеметалкой.

— А Скогны опять сторожат кухню, — вздохнул Вепуат, оглянувшись на лагерь. — Самое важное место на базе. Им бы сейчас подтянуть подкрепления из Синви и Сэви…

Гедимин поморщился.

— Ничего никто не подтянет, — с мрачной уверенностью сказал он. Несмотря на тишину за холмами, сармату было неспокойно. «Пока не убедимся, что Джагулы ушли, я бы с холма не уходил,» — думал он. «Не вернуться бы к очередной аварии…»

…Сэта спустился на дно кратера вместе с ним. Что им рассказал Вепуат, Гедимин не знал — но существо прошло к красно-жёлтым зубцам и наклонилось над проёмом, рыхля когтями пепел. Сармат опустился рядом — и увидел отделённый от зубца отломок. Трещина прошла вдоль скалы, отколов камень длиной в тридцать сантиметров. Рядом, зарытые в пепел, лежали куски, отделившиеся ещё раньше — такие же неровные отломки, успевшие треснуть по нескольким направлениям. Самый крупный из них был пяти сантиметров в длину.

Сэта поднял вырытый камешек, отложил его и пошёл дальше, высматривая что-то у оснований каменных зубцов. Гедимин сгрёб обломки в пакет и взрыхлил когтем плотный слежавшийся пепел. «Понятно. Они откалываются у основания. Потом надламываются выше по зубцу — и получается скала в форме загнутого когтя. Все изгибы по направлению отлома. Разрушение идёт с внутренней стороны, со дна кратера…»

У самых разрушенных зубцов, к удивлению сармата, отломков было мало, и все мелкие — видимо, Сэта сами растаскивали ценное сырьё по мере надобности. Абориген показал Гедимину ещё несколько «залежей» — и перебрался на высокую скалу смотреть на «трилобитов». Сегодня Вепуат тренировал их один; Гедимин их только и видел, когда очередной проносился над кратером, набирая скорость для таранного удара.

Из ямы сармат поднимался, обвешанный полупустыми пакетами, — полные порвались бы от тяжести груза, да и