Вампирский роман Клары Остерман - Ульяна Черкасова

слова не скажет. Они же якобы следят за порядком, – ядовито проговорила она, выплёвывая каждое слово..

– Я… огонь… там был огонь. И золото. И…

– Ах, это, – она неожиданно горько усмехнулась, – так они же ведьмы. Что ты хотела от ведьм?

– И ты…

– И я тоже. И ты, – она покрутила головой, рассматривая меня внимательно, – что-то непонятное. Ладно, выясним, кто ты такая. Пойдём, Клара.

Она поднялась и протянула мне руку, предлагая помощь. Сидя в снегу, я, что удивительно, совсем не ощущала холода и потому не спешила встать.

– Обещаю больше не пытаться тебя убить, – усмехнулась фарадалка. – Если сама не нападёшь. Знаешь ли, я тебе тоже не доверяю.

– Ты не доверяешь мне? – удивлённо воскликнула я.

– Конечно! Ты же буквально соткана из тьмы, – с лёгким отвращением произнесла она. – Но раз Сумеречные Сёстры – твои враги, значит, у нас с тобой есть что-то общее.

Тяжело довериться человеку, который так легко пытался тебя убить. Но я оказалась совсем одна в лесу. Меня преследовали люди, которые убили Тео. И я совсем не знала, да и сейчас не знаю, что делать.

– Почему Сёстры твои враги?

– Они враги всего моего табора, – пояснила фарадалка. – Сёстры украли у нас кое-что очень важное.

– Что?

– Хм… расскажу позже. Сейчас нет времени, а история долгая. Так что? Идёшь? Я долго ждать не буду.

Но меня всё ещё грызли сомнения.

– Как тебя зовут хотя бы?

– Вита.

– Клара, – повторила я, хотя она уже и без того знала.

И я протянула руку, заключая немой договор о временном нашем сотрудничестве.

Так я и оказалась в фарадальском лагере.

Но об этом чуть подробнее.

Мы ещё долго плутали по лесу, хотя теперь думаю, что Вита, скорее всего, путала следы, сбивая Сестёр с пути.

А потом, когда я совсем выбилась из сил и отчаялась, когда слёзы мои заледенели на щеках, и те горели огнём, сквозь тьму еловых ветвей блеснул сначала огонёк костра. Я замешкалась, утопая в сугробе по колено. Снег попал в мой валенок, и чулок тут же промок.

Как бы посмеялся Давыдов, если бы теперь оказался рядом. Он бы, наверное, сказал, что мы попали в один из моих романов, потому что никогда в жизни я не видела ничего столь… диковинного? Сказочного?

– Идём, – дёрнула меня торопливо Вита.

Ночную пелену разрезали низкие мужские голоса, и я невольно отшатнулась, точно вместо человеческого смеха услышала волчий вой. Но нет, пусть назовут меня трусихой или дурочкой, а всё же лесных зверей я опасаюсь меньше людей.

Но Вита тянула меня всё дальше, из глубины леса к свету. Обычно человек ощущает себя безопаснее среди других людей, чем в лесу, но в этот раз мной овладел лютый ужас. Он схватил меня за горло, пригвоздил к дереву.

– Нет, – вырвалось у меня.

Незнакомка оглянулась. Я всё ещё не могла разглядеть её лица, но распознала удивление в голосе:

– Что случилось? Идём, там мои люди.

Ей и не требовалось этого говорить, потому что нечто новое и неизведанное, что поселилось во мне, уже почуяло тепло человеческих жизней. И оно – это чёрное скрежещущее когтями чудище – потянулось туда, к огню. И это напугало до оцепенения. Я должна была удержать его, не выпустить на волю.

– Они…

Щурясь, хотя в лесу и так было слишком темно, я присматривалась к огонькам на поляне, а было их куда больше, чем один.

Незнакомка проследила за моим взглядом.

– Ты тоже его видишь, да? – удовлетворённо произнесла она.

– Что?

– Золотой огонь.

Зная всё, что изучает мой отец, стоило уже давно сопоставить факты и догадаться, что происходит, но само осознание этого оказалось непростым процессом, и всё рациональное во мне этому воспротивилось, а я сама продолжала упорствовать и отрицать очевидное.

Но это я сейчас понимаю, сидя у костра и записывая всё. А тогда… тогда в лесу, окружённая со всех сторон деревьями, подгоняемая монахинями и незнакомкой с огнём в груди, я, если честно, совсем потеряла ощущение реальности происходящего.

Это мы со стороны всегда такие умные. «А вот я бы догадался», – рассуждаем мы, читая детектив и поражаясь, почему убийцу не вычислили сразу на второй странице.

«Ах, надо было ему сказать…» – сокрушаемся мы, когда спор уже давно закончен, а наш собеседник, одержав победу в дискуссии, уже и думать забыл о разговоре.

Но когда вся твоя обыденная жизнь переворачивается с ног на голову, тяжело это сразу принять и смириться. Вот и я сопротивлялась новой жизни изо всех сил, не понимая, что старая сгорела дотла, и некуда возвращаться. Только идти вперёд.

Это я после двух стопок самогона такая мудрая. Ох, что бы сказал папа, узнай, что я пью самогон с фарадалами! Впрочем, его тут нет. Он бросил меня и убежал с графом. Вот пусть со своим графом разбирается, а не со мной! Захочу – буду пить самогон. Захочу – присоединюсь к табору и пойду воровать лошадей и всякое такое.

Но это говорит моя пьяная отвага. Кураж. Тогда я встала на границе леса, опасаясь войти в лагерь.

– Что ж… – Вита покосилась куда-то мне за спину, точно всё ещё ожидая погони. Хотя Сестёр давно не было слышно и видно. – Пойдём сначала в лагерь. Там безопаснее говорить.

Невольно следуя её примеру, я тоже оглянулась.

– В лагере они нас разве не найдут? Тут горит огонь и голоса слышно…

– Это заклятия, – улыбнулась Вита. – Они не пропустят чужака и даже не позволят ему заметить издалека лагерь. Ты пришла со мной, поэтому тебя обереги признали за свою. Пошли.

И вдвоём, держась за руки, точно давние подружки (а у меня никогда не было подружки, только Николя, поэтому такой опыт ощущается совсем новым) мы направились к костру.

Там в круг, точно стены крепости, выстроились фарадальские кибитки, а в центре вокруг огня сидели люди. Пятеро мужчин. Женщин я сначала не заметила, отчего встревожилась, тут же представив грозящую беду, но, видимо, мужчины единственные не спали, потому что сторожили лагерь.

– Вита, – послышалось, когда мы приблизились.

Я успела заметить паутину золотых светящихся нитей, натянутых среди фургонов, и сначала посчитала, что это какое-то новое чудесное изобретение вроде тех гирлянд, что, по новостям из газет, появились в Новом Белграде. Какой-то продвинутый вид газового освещения или ещё нечто подобное. Но потом осознала, что это чары. Чары! Не знаю, не понимаю, что произошло со мной, но моё новое зрение просто поражает до глубины души! Такое ощущение, будто все сказки ожили разом, и я захлёбываюсь от этих чудес, что