В 4:50 с вокзала Паддингтон - Агата Кристи

– Вина, Эмма, целиком на тебе, – гневно звучалглубокий бас Гарольда. – Непостижимо, как ты могла проявить стольконедомыслия и близорукости! Дернуло же тебя потащиться с письмом в Скотленд-Ярд– с этого-то все и началось…

– Последнего ума надо лишиться! – вторил емувысокий тенор Альфреда.

– Вы что это на нее напустились? – вступилсяСедрик. – Что сделано, то сделано. Куда подозрительнее выглядело бы, еслиб женщину опознали как Мартину, а мы бы не заикнулись, что имели от нееизвестие.

– Хорошо тебе рассуждать, – огрызнулся злобноГарольд. – Тебя не было в стране двадцатого, то есть в тот день, который,судя по всему, их интересует. А вот для нас с Альфредом это головная боль.Хорошо еще, что я мог вспомнить, где был в тот день и чем занимался.

– Ты-то – конечно! – сказал Альфред. – Ты,Гарольд, если бы задумал убийство, то, я уверен, позаботился бы обеспечить себетвердое алиби.

– С чем тебя, насколько я понимаю, поздравитьнельзя, – холодно парировал Гарольд.

– Это как посмотреть, – сказал Альфред. – Вселучше, чем предъявить полиции железное алиби, когда оно на поверку не железное.Они там специалисты рушить подобные конструкции.

– Если ты намекаешь, что это я убил ту женщину…

– Ох, прекратите вы! – вскричала Эмма. –Понятно, что никто из вас ее не убивал.

– Между прочим, к твоему сведению, я уже находился вАнглии двадцатого, – сказал Седрик. – И в полиции об этом знают. Такчто мы все под подозрением.

– Если б только не Эмма…

– Ты опять начинаешь, Гарольд? – крикнула Эмма.

Из кабинета, где уединился со своим врачом старикКракенторп, вышел доктор Куимпер. Взгляд его упал на кувшин в руке у Люси.

– Это что? Празднуем?

– Скорей пытаемся разрядить обстановку. Очень уж онатам у них накалилась.

– Обмениваются упреками?

– В основном чехвостят Эмму.

– Ах, вот как?

Он взял у Люси кувшин, открыл дверь и вошел в библиотеку.

– Добрый вечер.

– А, доктор Куимпер, мне как раз нужно сказать вам паруслов. – Голос, повышенный и резкий, принадлежал Гарольду. – Я хочузнать, на каком основании вы вмешиваетесь в сугубо частное семейное дело инаущаете мою сестру обратиться по поводу него в Скотленд-Ярд.

Доктор Куимпер сказал спокойно:

– Мисс Кракенторп спросила у меня совета. Я его дал. Помоему мнению, она поступила совершенно правильно.

– И вы смеете говорить…

– Эй, девица! – послышался знакомый призыв старикаКракенторпа.

Люси неохотно обернулась.

Кракенторп-старший выглядывал из дверей своего кабинета.

– Да, мистер Кракенторп?

– Что вы сегодня готовите на обед? Я хочу карри. У васзнаменито получается. Сто лет не ел карри.

– Понимаете, мальчики не очень-то жалуют карри…

– Мальчики, мальчики, – подумаешь, важность! Не сними нужно считаться, а со мной. Тем более они уехали – и скатертью дорога!Чтобы мне было карри, слышали? Остренькое, по всем правилам.

– Хорошо, мистер Кракенторп, будет вам карри.

– Ну, то-то. Вы славная девица, Люси. Ублажите меня – явам отвечу тем же.

Люси вернулась на кухню. Оставив мысль о задуманномпервоначально курином фрикасе, принялась собирать все необходимое для карри.Хлопнула парадная дверь, в окно видно было, как доктор Куимпер сердито шагаетот дома к своей машине и уезжает.

Люси вздохнула. Ей было жаль, что нет мальчиков. И что нетБрайена – тоже немного жаль.

Ну, что поделаешь! Она уселась чистить грибы.

По крайней мере закатит для семейства сногсшибательный обед.Будем кормить зверей!

К трем часам утра доктор Куимпер поставил машину в гараж,запер его и, войдя в дом, устало затворил за собой парадную дверь. Ну что ж,теперь у миссис Симпкинс прибавление к восьмерым – пара крепких, здоровенькихдвойняшек. Мистер Джош Симпкинс, правда, не выразил особого восторга по поводупополнения в своей семье.

– Двойняшки, – молвил он хмуро. – Какой отних прок? Была бы четверня – тогда хоть есть польза. Гору тебе надарят всякойвсячины, журналисты понабегут, в газетах фотографии и, говорят, Ее Величествосамолично пришлет родителям телеграмму. А двойня что? Два рта голодных на твоюголову заместо одного. У нас в роду никогда не бывало близнецов, и у супруги ихтоже не водилось. Несправедливость, я считаю.

Доктор Куимпер поднялся к себе в спальню и начал нетерпеливораздеваться. Мельком взглянул на часы. Пять минут четвертого. Не ожидал, чтоспособствовать появлению этой двойни на свет окажется так непросто, но всеобошлось благополучно. Доктор зевнул. Устал, до чего же он устал. Он свожделением покосился на кровать.

И в этот миг зазвонил телефон.

Доктор Куимпер чертыхнулся и взял трубку.

– Доктор Куимпер?

– У телефона.

– Это звонит Люси Айлзбарроу, из Резерфорд-Холла. Вам,наверное, надо срочно приехать. У нас все заболели.

– Заболели? Чем? Какие симптомы?

Люси детально описала их.

– Сейчас буду. А вы тем временем…

Он дал ей сжатые, четкие указания. После чего торопливо натянулна себя то, что успел снять, побросал кое-что дополнительно в сумку дляоказания первой помощи и поспешил вниз к машине.

Часа через три доктор и Люси, едва держась на ногах, подселик кухонному столу выпить по большой чашке черного кофе.

– Ха. – Доктор Куимпер допил до дна свою чашку и,зевнув, медленно поставил ее на блюдце. – Вот чего мне недоставало! Атеперь, мисс Айлзбарроу, давайте-ка разберемся.

Люси посмотрела на него. Следы усталости яснее обозначилисьу него на лице, отчего он сейчас выглядел старше своих сорока четырех лет:темные волосы тронула на висках седина, под глазами пролегли морщинки.

– Сколько можно судить, – сказал он, – теперьс ними все будет в порядке. Но каким образом это могло случиться? Вот что яхочу знать. Кто готовил обед?

– Я, – сказала Люси.

– И что именно готовили? В подробностях.

– Грибной суп. Карри из кур с рисом. Сбитые сливки свином. На закуску – куриная печенка с беконом.