Полуночная земля - Евгений Шпунт

сосредоточенное; рубашка промокла насквозь от пота и пролитой на нее воды, волосы совсем потемнели и все еще липли к лицу.

«Ты любишь его, так ведь?» — вдруг вспомнила Леу ехидные слова сына наместника. Наверное, да, подумала она. Мартин мой друг и мне хорошо с ним. Хорошо даже просто сидеть вместе и молчать, как сейчас, и смотреть на него. Я не хочу, чтобы с Мартином что-то случилось. Не хочу, чтобы он умер, ни завтра, вообще никогда. Кто тогда будет слушать мою болтовню, утешать меня, когда я расстроена, держать за руку и поить горячим молоком с медом и специями? Пусть лучше я умру, чем он.

— Ты должен бежать, — сказала Леу. Мартин недоуменно взглянул на нее. — Прямо сейчас. Я скажу, что помогла тебе, пусть наказывают меня. Из-за меня ты ввязался во все это, поэтому…

— Бежать? — мягко переспросил он. — Куда? Мы же на острове. Вряд ли я сумею добраться до материка вплавь. Леу, в самом деле.,, — Да я не об этом, конечно! Спрячься где-нибудь, подожди, когда вернется здешняя королева. Армайд говорит, она добрая и справедливая. Она разберется во всем и отменит поединок!

— Нет, Леу. Этот тип обидел тебя. Я буду драться с ним. Все.

Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Он фаэйри! Он быстрее и ловчее тебя, он учился обращаться с оружием с детства, а ты… Мартин, пожалуйста!

— Когда-то я мечтал стать рыцарем, знаешь? — он помолчал, потом улыбнулся, вспомнив что-то. — Когда сэр Уилмот взял меня с собой на турнир в Беломост, я глазел на тех, что собрались там, и представлял, как выезжаю на ристалище на коне, в золотом панцире и с оружием. Даже прозвище придумал — Рыцарь Медвяной Пустоши. Сбежать накануне боя, спрятаться, а потом жаловаться королеве и просить отменить его — это было бы совсем не по-рыцарски.

— Но ты же не рыцарь! — воскликнула Леу. — Мартин, в этом нет нужды! Ну хорошо, этот Эмрис наговорил мне гадостей, ну и что? От меня же не убыло!

— Леу…

— Беги, пожалуйста! Никто не будет обвинять тебя в трусости! Уж точно не я!

— Он обидел тебя. Не буду врать, будто мне не страшно, но убегать я тоже не стану.

— Пожалуйста!..

Она заплакала. Мартин вздохнул и привлек ее к себе, зарылся пальцами в волосы Леу.

— Тише, тише… Все хорошо. Все будет хорошо. Леу, пожалуйста…

— Если он… если с тобой что-нибудь случится… я… я убью его, — всхлипывала она, спрятав лицо на его плече. Пальцы Леу судорожно вцепились в ткань рубашки. Она ненавидела себя за собственную слабость, пыталась подавить рыдания и загнать слезы назад, старалась быть сильной, такой же как Мартин, но ничего не получалось.

Он терпеливо ждал, продолжая гладить Леу по волосам. Через какое-то время ей стало чуть легче.

— Леу?

— Что?

Мартин отстранился, и она, подняв на него мокрые глаза, снова увидела это выражение на его лице, сосредоточенное и серьезное — Я хотел сказать тебе… ну, на всякий случай, если завтра проиграю бой… хотел сказать, что я… — он вдруг осекся и отвел взгляд — но недостаточно быстро, и Леу заметила в нем промелькнувшую тень нерешительности и печаль.

— Что?

Мартин снова вздохнул.

— Это… это ничего. Прости.

Он опять привлек Леу к себе и стал тихонько укачивать ее.

Зачем здесь собралось столько народа?

Леу снова огляделась вокруг. Она знала, что за боем будет наблюдать сам наместник. Может быть, его подруга тоже, в конце концов Эмрис ее сын. Ну еще, наверное, Морана и ее отец. Но здесь, на лугу, который начинался сразу за городской чертой, собрались сотни полторы фаэйри. Придворные, приехавшие на праздник главы дворов со свитой, даже те, кто приплыл сюда вместе с ней. Это-то зачем? Обязательно нужно устраивать из поединка целое представление? Еще эта дурацкая музыка, флаги с гербами двора Эйл, полощущиеся на высоких шестах — для чего?

— Кчему весь этот балаган? — не оборачиваясь, негромко спросила она, но Каэрден, который стоял позади Леу, услышал ее, несмотря на хлопанье зелено-золотых полотнищ на ветру, звуки струн и свирелей.

— Традиция. Поединки всегда проводятся при зрителях. Чем больше свидетелей, тем лучше. Если ты про музыку, то, думаю, это просто прихоть Эмриса. Это вполне в его духе.

— Почему именно здесь? — снова спросила она через какое-то время, просто чтобы не молчать. На душе было так тошно, что Леу боялась снова разреветься, а этого она совсем не хотела. Хватит. Нужно быть сильной. Она и так проплакала весь вчерашний вечер и почти всю ночь. Не хватало, чтобы Мартин, когда выйдет на бой, снова увидел ее с красными опухшими глазами.

— Я же сказал, традиция. Если бы поединок проходил в любом другом городе, участники сами выбрали бы место. Дворцовый парк, площадь, просто какой-нибудь двор попросторней. Но Тара — это не простой город. Это столица Полуночной земли, место, где стоит Высокий Престол. В ней никогда не проливалась кровь, ни во время войны с гоблинами, ни в дни смуты принца Элату. Поэтому…

Музыка смолкла, и у Леу екнуло сердце. Что, уже? Сейчас?

Собравшиеся раздались в стороны, но от того, что в проходе появился не Эмрис и не Мартин, а какой-то фаэйри в зеленом и золотом и со свитком в руке, ей легче не стало. Глашатай, герольд, или как они еще называются…

Так и оказалось. Фаэйри вышел в центр образованного зрителями круга, развернул свой пергамент и стал громко читать с него, но до ушей Леу долетали какие-то обрывки — Эмрис двора Эйл… обвиняет… напал без причины… до смерти… если пожелает, может в любой момент прекратить бой…

На мгновение перед глазами все закружилось — взлетающая в небо белая башня, которую было видно даже отсюда, полная луна в синеве, горы на горизонте, и совсем рядом — яркие одежды собравшихся, мерцающие золотом, серебром и