Улыбочку! - Омер Барак

class="p1">– Ты что, совсем глупый? Беги!

Собрав остаток сил, я бросился бежать на подкашивающихся ногах вдоль длиннющего причала, пытаясь попасть на корабль раньше, чем произойдет непоправимое.

– Окей, Джаред, – доносилось изо всех громкоговорителей. – Это кольцо… Нешама, помоги мне перевести…

Когда я добрался до корабля, ведущий как раз попросил Джареда повторить за ним то, что мне так и не удалось произнести.

– Вот стоишь ты предо мной…

– Вот стоишь ты предо мной…

Я изо всех сил надавил на кнопку вызова лифта.

– Уготованная мне богом…

– Уготованная мне богом…

Но вспомнив, что это самый медленный лифт на свете, ринулся вверх, перескакивая через ступеньки.

– Через это кольцо…

– Через это…

– Стойте!

И тут же на меня устремились злобные взгляды всей аудитории, не говоря уже о бедном багроволицем парне, потеющем в нелепом свадебном костюме.

А рядом с ним стояла Яара в светло-голубом платье, такая красивая, что мое сердце в тот же миг растаяло.

Прихрамывая после незапланированной пробежки, я подошел к сцене, и Яара, сойдя с нее, остановилась возле меня.

И улыбнулась.

И я улыбнулся ей в ответ.

И сделал то, что должен был немедленно сделать после посещения доктора Бартова, и еще много-много раз после того, – обнял ее.

Сколько раз представлял я себе это наше объятие, предвидя наперед, что должен чувствовать – что все будет так, как тогда, когда мы были детьми и верили, что перед нами открыт весь мир и лишь родители этого не понимают.

Но ведь мы уже не дети.

И столько всего изменилось за это время.

А может, это мы изменились, а все осталось на своих местах?

– Я с тобой, – прошептал я.

– Знаю, – прошептала она, положив голову мне на плечо.

– Остановите!.. – донесся до меня от дверей лифта мамин крик.

– Они уже остановили ее, Рутинька.

– Теперь и я вижу, Ицик.

– Как же ты видишь без очков-то?..

– Ш-ш-ш, – шикнула на них Декла.

– Прости меня, – произнес я.

– За что? – улыбнулась Яара, вытирая слезы.

Вот она, моя лучшая подружка с пятнадцати лет. Вот она, женщина, с которой в двадцать пять мы отметили десятилетие совместной жизни. Столько всего накопилось за эти годы – борьба с бесплодием, размолвки, больница Святой Марии, царящий в нашей лондонской квартире холод, коронавирус – слишком много того, что хотелось бы забыть, и гораздо меньше того, что стоило запомнить.

– Я ничего не пропустил? – В зал, обливаясь потом, ворвался Амихай с Яэли на руках и Офеком в кенгуру за спиной. – Они уже продолжают?

– Ш-ш-ш, – шикнула на него Декла.

– Так они продолжают или нет? – не унимался Амихай.

– Заткнись, Амихай.

– Следи за языком, Декла, – вставил Дан.

– Как я скучала по твоей семье, – прошептала Яара.

– Правда?

– Да, – засмеялась она. – Но потом это прошло.

Именно таким представлялся мне счастливый конец: вот хупа, вот невеста, вот гости. Разве можно было думать о чем-нибудь другом?

Но, стоя в объятиях друг друга и пытаясь растянуть этот момент как можно дольше, мы оба знали, как не знал никто другой в этом зале, что есть отношения, которые нельзя оживить.

Но можно вспомнить.

– Я хотел… – прошептал я, доставая из рюкзака старую добрую «Лейку», к которой не притрагивался со дня посещения больницы Святой Марии.

Солнце почти коснулось горизонта. Не говоря ни слова, я помог Яаре подняться на сцену и снова обнял ее, а потом пожал руку ее парню, от чего тот едва не потерял сознание.

Несмотря ни на что, все будет хорошо, Яара.

Сойдя со сцены, я приготовился снимать.

– Отличный кадр, – произнесла Яара, улыбнувшись.

– Я знаю. – Смахнув навернувшиеся на глаза слезы, я посмотрел в окошко видоискателя. – Раз у вас нет фотографа, им стану я. Подвиньтесь, пожалуйста, немного влево и наклонитесь…

Не говоря ни слова, Яара нагнулась ко мне, полностью разрушив композицию, и указала на стоящих в ряд членов моей семьи:

– Вот, Йони. Вот отличный кадр.

Взяв у меня из рук камеру, она посмотрела в окошко видоискателя.

– Становись в кадр, Йони.

– Что? Разве ты умеешь?..

– Я прожила с тобой столько лет, – засмеялась Яара. – Давай проверим, научилась ли я хоть чему-нибудь.

Отойдя назад сквозь расступившуюся передо мной толпу, я встал посередине.

– Что теперь?

– Мне кажется, мы должны улыбнуться, – произнес отец.

– С чего это мы будем улыбаться? – заспорила мама. – Мы же не на выпускном вечере.

– Мамочка! – закричала вдруг Яэли, сидя на плечах у Деклы. – Так меня совсем не видно. Подними меня повыше!

– Прекрасно видно. Ну, снимай уже. Мне тяжело.

– Тяжело ей, – фыркнула мама. – Я носила тебя на руках до одиннадцати лет.

– Верно, – согласился Дан. – Именно поэтому я в восемь месяцев уже начал ходить.

– Давайте соединим руки, – предложил я.

– Что?

Не говоря ни слова, я протянул вперед руку.

Которую накрыла рука Дана.

Поверх которой легла рука Деклы.

Накрытая ладонью Амихая.

Поверх которой положила обе свои маленькие ладошки Яэли.

А на вершину этой пирамиды положили руки мама с папой.

– Семейка Элул во всей красе! – закричал Амихай, и мы все с одинаковым изумлением посмотрели на него.

– Простите, еноты, – потупил взор Амихай. – Что-то меня понесло.

Мы все повернулись к объективу.

Яара нажала на спуск.

И вот спустя почти год после той ужасной ночи мне удалось получить семейное фото, которого мне так недоставало.

29

– Вот. Вспомнил, что я могу заказывать в баре все что угодно, – произнес я, поставив перед Лираз два бокала пива.

– Да ну!

– Да, – усмехнулся я. – Тут одна ненормальная сказала бармену в начале круиза, что я могу брать в баре все что угодно за ее счет.

– Поздновато ты об этом вспомнил. Через двадцать минут мы прибываем в Хайфу. Как ты меня нашел?

– Ты же сидишь в моем укрытии.

– Оно было моим задолго до тебя, – произнесла Лираз, отпив глоток.

– Значит, теперь оно наше общее, – улыбнулся я, садясь рядом.

– Ненормальный! – улыбнулась Лираз.

– У меня остался еще один кадр, – произнес я, глядя на приближающиеся горы, окружающие хайфский порт.

– Что?

– В фотоаппарате. – Достав из футляра камеру, я показал Лираз счетчик кадров, остановившийся на цифре тридцать семь.

– А… так разве бывает?

– Иногда, – пожал плечами я, – пленка получается чуть-чуть длиннее. Говорят, это приносит удачу.

– Значит, сегодня у тебя удачный день?

– Зависит от того, чем я заполню этот кадр.

Не говоря ни слова, я прислонил свою голову к голове Лираз, направил объектив в нашу сторону и нажал на спуск.

– Можно посмотреть, что у тебя вышло?

– Нельзя, – засмеялся я, взъерошив ей волосы. – Остается только надеяться.

– Ты это серьезно?

– Да.

– Хорошо, что ты фотограф, Йони,