И не прервется род - Наталья Способина

его в грязь. Я с ужасом смотрела на опаленную ткань, понимая, что мы все были в шаге от грандиозного пожара.

– Из ума выжил? – Альгидрас, оттолкнув по пути Радима, подскочил к Миролюбу и быстро обошел его, оглядывая с ног до головы, чтобы убедиться, что ничего больше не тлеет. – Он бы сейчас от тебя горсть пепла оставил! Сказано же: тяжело ему здесь.

Миролюб дернул плечом и хмуро посмотрел на покрасневшую ладонь.

– Сам же сказал: на слово веришь, – прошептала я, беря его за руку и поворачивая ее, чтобы лучше рассмотреть. Ладонь выглядела так, будто к ней приложили раскаленный прут.

– Я не мог не попытать удачу, – негромко произнес Миролюб, и, судя по тому, как хмыкнул Радим, было ясно, что он полностью поддерживает княжича в этом вопросе.

Алвар медленно подошел к нашей группе, и если до того в моей голове образ всесильного человека, способного спалить всю округу, не складывался до конца воедино с вечно улыбающимся позером Алваром, то сейчас… я застыла. Этот человек мог. В его Силу верилось безоговорочно. Как и в то, что он не преминет ей воспользоваться, если в этом будет необходимость. Оказалось, что глаза у Алвара почти черные – точно остывшие угли, и, когда он не улыбается, а смотрит вот так, ничего человеческого в нем нет.

– Ты выбрал плохое время для шутки, княжич, – его голос звучал спокойно, но что-то новое появилось в интонациях. – Мне дорого стоило отвести удар от тебя. Да так, чтобы не спалить дом воеводы, сестру воеводы, самого воеводу.

Я посмотрела на Альгидраса. Тот разглядывал землю у своих ног, не вмешиваясь в происходящее. И в эту минуту я не была уверена, что от него можно будет ожидать помощи. Они оба предупредили об опасности. Их не послушали.

– Вы либо верите, либо нет, – продолжил меж тем Алвар. – Я даю слово, что не причиню вред никому из вас. Но я считаю себя свободным от своего слова, если еще раз повторится то, что было сейчас. Я не хочу быть врагом, светлый княжич, видят боги. Но я могу им стать. Выбор ваш.

Радим посмотрел на затоптанный плащ, а после на Альгидраса.

– Поговорить с тобой хочу, – недобро произнес он.

Альгидрас кивнул и послушно последовал за Радимом к сараям. Я вернулась к крыльцу и присела на ступеньку, Миролюб остался задумчиво изучать свою ладонь, Алвар же неожиданно подошел ко мне и присел рядом. Я подавила инстинктивное желание отодвинуться подальше. Он, словно это почувствовав, вдруг протянул мне руку таким будничным и привычным жестом, что я, поколебавшись мгновение, коснулась его ладони.

Водоворот чужих эмоций захлестнул меня с головой. Я ожидала вновь почувствовать Деву, однако уже знакомое касание невидимых струн сейчас было едва различимым за прочими эмоциями. Злость и досада – пожалуй, это было главное, что сейчас обуревало Алвара. Еще ему было грустно, и он отчаянно чего-то желал. Я открыла глаза и посмотрела в его лицо. Он уже не выглядел пугающе. Привычная легкая улыбка играла на губах, и сейчас, при свете дня, стало заметно, что в аккуратно подстриженной бородке пробиваются седые волоски. «А ведь он мне ровесник», – вдруг вспомнила я.

– Я не враг тебе, – негромко сказал он.

– Руки убери! – раздалось над головой.

Я вздрогнула, поняв, что не заметила приближения Миролюба, и поспешно отняла руку от ладони Алвара, опасаясь, что дело перерастет в спор.

– Я не враг ей, – уже громче повторил Алвар и обхватил себя за плечи, зябко ежась.

Оправдания того, что мы с ним держались за руки, у меня не было. Не говорить же, что я каким-то образом чувствую эмоции волшебного чужеземца? Я торопливо встала, не смея поднять взгляд на Миролюба, и направилась к Серому. Да, оставлять их одних – не очень хорошая идея, но находиться там я больше не могла.

За углом меня поджидала неожиданная картина: Радим впечатал Альгидраса в стену и, придерживая того за плечо, что-то яростно ему выговаривал. Будто и не было демонстрации смертоносной Силы несколько минут назад, и Альгидрас для Радима вновь был лишь мальчишкой-хванцем, привезенным из далекого похода.

Альгидрас выглядел виноватым и даже не пытался оправдываться. Увидев меня, он что-то сказал Радиму – и тот отпустил его плечо.

– В дом иди! – бросил мне Радим через плечо.

– А ты?

– Мы пойдем эту их Деву искать, – раздраженно ответил воевода, и я поняла по опыту, что он достиг той точки кипения, когда даже Злате не удалось бы его остудить.

Златы здесь не было, но я не могла пойти в дом. Во-первых, я боялась оставаться одна, а во-вторых, и это, пожалуй, было самым главным, отчаянно хотела увидеть Деву. Я не могла отступить сейчас, потому что, несмотря на более чем убедительную демонстрацию Силы Алвара, все же до конца не верила в эту историю. В голове просто не укладывалось, что я несколько месяцев жила рядом с древним артефактом, силы которого хватило на создание целого мира. К тому же если верить в эти истории до конца, то именно благодаря Деве я очутилась в этом мире, и если уж на то пошло, то именно она каким-то образом поселила этот мир в мою голову, заставила начать о нем писать. После всего этого я просто обязана была ее увидеть. Кроме того, мне просто очень хотелось удостовериться, действительно ли она так необыкновенно красива, как показалось мне в том чудовищном сне о разделении Святынь.

– Возьми меня с собой, – попросила я Радима, заглядывая ему в глаза.

В первый момент мне показалось, что грозный воевода сейчас меня убьет, невзирая на всю его братскую любовь.

– Совсем из ума выжила?! – громыхнул Радим, и я против воли втянула голову в плечи, но все же нашла в себе силы не отступить и ухватила его за рукав:

– Я прошу. Я не могу оставаться здесь одна. Меня пытались убить.

Внутренним чутьем я поняла, что нужно давить именно на его фанатичную заботу о безопасности Всемилы. Радим на миг задумался, а потом решил:

– Девку пришлю. Одна не будешь.

– Да кто меня защитит? Маруша?

– Серого спустишь, двор запрешь! – не сдавался Радим.

Я обхватила его руку своей и прижалась щекой к плечу:

– Возьми меня с собой. Меня из-за этого украли.

– Что? – Радим отклонился, а потом взял меня за подбородок и посмотрел в глаза: – Что ты сказала?

– Я думаю, меня из-за этого украли.

– Ты думаешь? Или знаешь?

– Знать не могу. Но зачем еще меня было красть? Кому я нужна? – убеждала его я.

Радим на миг задумался, а потом покачал головой:

– Дружину пришлю.

– Чтобы вся Свирь о том говорила? – подал голос Альгидрас, все еще, как оказалось, стоявший рядом.

– Мне уже что так, что так от пересудов не спастись, – огрызнулся Радим и, подхватив меня за локоть, потащил к дому.

– Радим, я все равно сбегу! Только хуже сделаешь, – пыталась упираться я, понимая, что впервые в жизни попадаю в такую унизительную ситуацию.

Свернув за угол, мы нос к носу столкнулись с Миролюбом, который, видимо, спешил на шум.

– Что такое? – спросил он, выразительно глядя на руку Радима, сжимавшую мое плечо.

– Дома запру. Ишь удумала! Девку вашу каменную смотреть хочет.

– Радим! – взмолилась я.

– Не позорь меня, – откликнулся он. – Сперва побратим, теперь ты…

– Радим! Эй, Радим! – повысил голос Миролюб и перехватил руку воеводы.

– Ты здесь не указывай! – тут же развернулся к нему тот. – Не жених еще, чтобы говорить мог.

– А я не как жених, как друг твой прошу: не запирай ее. Все одно ведь сбежит, не знаешь, что ли? Только хуже будет. Нельзя ее без присмотра оставлять. Ты можешь своей дружине верить?

– Могу! – огрызнулся Радим.

– И я бы так ответил еще три седмицы назад. А ну как потом окажется, что тот, кого охранять ее приставишь, ей же косу вместе с головой и отрежет?

На этих словах Миролюб на миг запнулся. Вероятно потому, что о косе в моем случае говорить было неловко. Этот символ девичества у меня еще не отрос, что само по себе было довольно постыдным в этом мире.

Радим хмурился, однако спорить не спешил. После раздумий он выпустил мою руку, и я осторожно потерла порядком занемевшее плечо. Радим это увидел и неловко