И не прервется род - Наталья Способина

сейчас Радиму видеть человека, которому он верил как себе, стоящим за спиной чужака и готовым прийти этому чужаку на помощь.

Миролюб вновь потер плечо и откинул волосы с лица. Это движение словно послужило сигналом.

– Ну что, чужеземец, – начал Радим, – показывай, что ты можешь, коль не врут.

Алвар едва успел открыть рот, как Альгидрас легко коснулся его плеча и вышел вперед, становясь между ним и Радимом.

– Дозволь говорить, воевода.

Радим помотал головой, словно не веря в то, что слышит:

– Ты теперь так говорить будешь?

– Я… – начал Альгидрас и замолчал.

– Ну, коль так, то говори, – голос Радима прозвучал глухо.

Альгидрас, видно, это тоже заметил, потому что прокашлялся и негромко произнес:

– Я не хочу чинить обиду, Радим. Он чужак, но он брат мне. По вашим законам…

– По делу говори! – отрезал Радим.

Альгидрас резко выдохнул и кивнул:

– У Алвара есть Сила. Она не только его волей зло может причинить, но и, его храня, клинок отведет, того, кто со злым умыслом приблизится, ранит. Княжич не верил… – В этом месте Радим отчетливо хмыкнул, а Альгидрас продолжил: – Мне пришлось в Алвара нож метнуть. Но то далеко от Свири было. Он сильнее был.

– А в Свири ему что не так? – прищурился Радим.

– В Свири чужая Святыня. Она его Силу забирает. До конца не заберет, – тут же пояснил Альгидрас, увидев просветлевшее лицо Радима, – но ему сейчас трудно. Держать ее трудно.

– Чудес не будет? – полунасмешливо спросил Радим.

– Будут, славный воевода… – начал Алвар, но Альгидрас вскинул руку – и тот послушно замолчал.

– Дозволь в него не кинжал, а палку бросить. Силу увидишь, да все целы останутся.

Радим пожал плечами, и Альгидрас с облегчением на лице продемонстрировал небольшой кусок дерева, размером с рукоять меча, который сжимал в кулаке. Он повернулся к Алвару и поднял руку для броска. Все это делалось медленно и демонстративно. Совсем не так, как тогда, когда он метнул нож в дороге.

Алвар что-то сказал по-кварски и отступил на несколько шагов назад.

– Что он сказал? – требовательно спросил Радим.

– Подождать попросил, – пояснил Альгидрас, обернувшись к Радиму через плечо. – Не хочет, чтобы пламя на вас попало.

Радим шагнул вперед и выхватил деревяшку из руки Альгидраса, повертел ее в руках, словно желая удостовериться, что это всего лишь кусок дерева, и, отодвинув хванца в сторону, поднял руку для броска.

– Коль уж чудеса будут, так дозвольте и мне не в стороне стоять, – решительно произнес он.

Альгидрас тут же перехватил поднятую руку Радима и что-то требовательно сказал Алвару.

– Говори по-словенски! – сквозь зубы процедил Радим.

– Я попросил…

– Славный воевода, – голос Алвара звучал непривычно напряженно, – он просил не причинять тебе вреда. Сила видит в тебе врага. Но я ее сдержу.

– Какие долгие пляски, – пробормотал стоявший позади Радима Миролюб, всем своим видом показывая, что скучает, но при этом взгляда от Алвара не отводил.

Альгидрас наконец выпустил запястье Радима и направился к крыльцу. На миг наши взгляды встретились – и я почувствовала, что каждый нерв в нем буквально вибрирует от напряжения. Я поежилась и посмотрела на Алвара. Альгидрас тоже развернулся в их сторону, чтобы ничего не пропустить. Радим глубоко вдохнул и сделал бросок. Легкое дерево полетело точно в голову Алвару, но, не долетев до него совсем чуть-чуть, вспыхнуло, словно облитое бензином, и упало в паре метров от воеводы, на пустом участке двора. Как ни старался Радим выглядеть спокойным, при виде вспыхнувшей деревяшки он отступил назад и растерянно оглянулся на Миролюба.

Тот пожал плечами. Радим медленно подошел к обуглившейся палке и поднял ее, тут же перекинул в другую руку, а потом и вовсе бросил на землю. Потер обожженные пальцы и повернулся к Алвару:

– Добро. Что еще сжечь можешь?

В его голосе звучала глухая угроза. Словно он всерьез мог что-либо сделать Алвару. Мне стало невыносимо жаль Радима. Ведь, если Алвар сейчас начнет паясничать в своей обычной манере, крутой нравом воевода не стерпит.

Однако Алвар, глядя в глаза воеводе Свири, без улыбки ответил:

– Всё.

– И пса?

– И пса.

– И коня?

– И коня, и человека, – произнес Алвар то, что явно не решался спросить воевода.

– Но как? – голос Радима прозвучал беспомощно.

– Это Сила, воевода. Как ты можешь управляться мечом так, что другим и не снилось, так и я могу управлять огнем.

– Ты можешь сжечь мой город?

– Я не стану, воевода. Я не враг тебе. Ты – друг и побратим моего брата. Тебе нет нужды меня бояться.

Радим не стал привычно добавлять «бывший», как не стал и говорить, что «ничего не боится», потому что было видно: боится. Боится за судьбу своего отстроенного из дерева города, оказавшегося беспомощным перед Силой незваного гостя.

– Чего ты хочешь, чужеземец? – наконец проговорил он и оглянулся при этом на Альгидраса.

Алвар тоже посмотрел на Альгидраса, точно предоставляя ему право говорить от лица обоих.

– Мы должны найти Святыню, Радим, – тихо, но твердо сказал хванец. – Прости, но иначе никак.

– Ты веришь, что она здесь?

– Мы… ее чувствуем.

Воевода Свири на миг зажмурился, а потом посмотрел на бывшего побратима:

– Отчего ты никогда не говорил, что здесь есть какая-то Святыня?

– Оттого, что сперва я ее не чувствовал. Она меня не звала до поры. Я услышал ее, лишь когда меня поставили к столбу, но подумал тогда, что это хванский Шар. Ведь моя Святыня – он.

– Но почему тогда не сказал? – в сердцах воскликнул Радим, и было видно, что ему вправду важно услышать ответ.

– Потому что думал, что это Шар, – повторил Альгидрас.

Радим потряс головой, явно не понимая.

– Я злился. Думал, что Шар с острова не квары забрали, а вы. Я – последний в роду, а меня лишили Святыни. Это…

– Ты думал, что Шар у меня, но я его скрыл? – неверяще переспросил Радим. – Ты так обо мне думал?!

– Прости! – в голосе Альгидраса послышалась мольба. – Я виноват. Но я не мог подумать иное. Она звала так похоже на Шар, а о том, что есть еще Святыня, я лишь думал, но не знал точно.

– Ты мог просто спросить, Олег! – негромко произнес Радим и покачал головой. – Я никогда тебе не врал. А вот ты…

Альгидрас тяжело вздохнул:

– Я не врал. Я просто не мог сказать. Я думал, Шар утерян и все это уже неважно.

– Неважно то, что ты можешь спалить мне целый город?!

– Я не могу, – замотал головой Альгидрас. – Радим, я не могу спалить. Я… только ветер могу… Я стрелять могу. Облака разогнать. Я…

– Дыхание из врага выбить, – себе под нос, но так, что услышали все, пробормотал Алвар.

– Правда? – тут же спросил Радим, подходя ближе к Альгидрасу. – Покажи!

– Не буду! – Альгидрас попятился сначала к крыльцу, а потом, видно сообразив, что загоняет себя в ловушку, скользнул в сторону.

– Покажи!

– На тебе не буду!

Радим повернулся к Миролюбу за поддержкой, но тот помотал головой, отступая на шаг.

– На себе не дам. Я уж на то насмотрелся – на слово поверю.

Радим резко рванулся вперед, схватил не ожидавшего этого Альгидраса за запястье и сильно сжал. Альгидрас попытался выдернуть руку – не вышло. Радим, глядя в глаза хванцу, усилил нажим. Я с ужасом ждала, что вот-вот затрещат кости. Альгидрас зажмурился и замотал головой, давая понять, что ничего делать не будет.

– Ну же! – сквозь зубы процедил Радим. – Покажи!

– Альгар, мне сложно просто смотреть, – негромко произнес Алвар. – Не сделаешь ты, сделаю я.

Альгидрас зло выдохнул и отвернулся в сторону, словно не желая смотреть Радиму в лицо; и в ту же секунду взгляд Радима изменился, глаза расширились, рот приоткрылся, и он, выпустив запястье хванца, схватился за горло. Альгидрас тут же отступил назад – и Радим, жадно втянув воздух, закашлялся. Он отшатнулся прочь, глядя на Альгидраса в неверии. Потом, еще не отдышавшись, открыл рот, но сказать ничего не успел.

Что-то свистнуло в воздухе – и Алвар негромко охнул, схватившись за плечо, по которому чиркнул кинжал. Подол плаща Миролюба тут же занялся огнем, а сам он, простонав сквозь зубы, потряс кистью в воздухе. Мы с Радимом одновременно бросились к Миролюбу, но тот уже скинул плащ на землю и теперь с остервенением втаптывал