Скульптор твоего тела - Игорь Евгеньевич Журавлёв

тоже подстава? Ну, нет, это уже точно паранойя. Шрам у нее был настоящий и давний, это я точно знаю. Стала бы адама ходить с таким шрамом, имея возможность избавиться от него? А если не было возможности? Вдруг, это очень редкий дар? Тогда… что? — Да все то же самое, меня играют втемную.

Если задуматься, с какой стати я вдруг в первый же день прицепился к этой Элис? Я что, елы-палы, Дон Жуан какой, на первую же девку прыгать? Да ввек со мной такого не было! А тут, прям, осмелел, подвалил и, увидев шрам, не охладел к ней, как положено, а воспылал желанием помочь! Если подумать, это нормально для меня? Да вообще не нормально! И что это значит? В чем подстава? Я прям, почувствовал, что подстава здесь есть и еле дождался, когда Элис вышла, уже одетая и причёсанная. Но потом все же сдержался и просто прошел в душ, не глядя на нее.

Стоя под струями воды, я еще раз прокручивал весь вчерашний день и еще раз убеждался в том, что меня очень тонко вели как по ниточке. Это какой-то особый дар? Наверняка!

Стоп! — остановил я сам себя. Не слишком ли ловко она изображала эмоции от исчезновения шрама? Хотя, почему изображала? Даже если она адама, избавление от уродующего щеку шрама — это, что, разве не должно вызывать подобных эмоций? Конечно, она немного играла, но…

***

Обмотав бедра полотенцем, я вышел из душевой и первым делом, встретился взглядом с лежавшей на кровати поверх одеяла Элис. Она молчала. Я подошел и лег рядом. Тоже немного помолчал и она моего молчания не прерывала. Наконец, я решился:

— Только честно, Элис, ты ведь адама?

С противоположной стороны кровати размера «king size» не прозвучало ни слова в ответ. И уже это было ответом. Я повернул голову и уставился на ее профиль.

— Извини, Олег, — наконец, ответила она в потолок. — Я хотела просто подойти и попросить тебя помочь. Не знаю, что на меня нашло. Когда мне сказали, что в России появился Скульптор, я сразу же хотела бросить все и лететь к тебе. Но меня попросили не делать этого. Важные люди попросили, я не могла отказать.

Она помолчала.

— Но потом я узнала, что ты взял тур сюда, узнала, на какое число. И я не могла упустить этот шанс. Никому ничего не сказав, позвонила в отель и сняла номер на неделю.

— Какой у тебя дар?

— У меня нет дара, я не чистая адама, моя мама — человек. Но у меня есть талант, я умею привлекать людей, заинтересовывать их. Ничего сверхъестественного, в сравнении с настоящим даром, просто я умею нравиться людям, даже несмотря на свое уродство. Ой! Не могу привыкнуть, что его уже нет. В общем, вот, — неожиданно оборвала она сама себя и замолчала.

— Другими словами, — медленно начал говорить я, — ты умеешь втираться в доверие людям и, мягко говоря, влиять на те или иные их решения?

— Ну, что-то типа этого. — Элис повернула лицо ко мне, — Ты не подумай, это не внушение, не гипноз какой-то, ты не был марионеткой в моих руках. Да я этого и не умею. Я лишь постаралась понравиться тебе, вызвать у тебя жалость к моей проблеме и желание помочь. Теоретически, это может любая девушка, даже не адама, но если они используют свою красоту, привлекательность для мужчины и прочие женские уловки, то мне приходиться заинтересовывать как-то иначе.

— Например, очень эротичным танцем у океана?

— А что бы ты делал на моем месте? — вскинулась она.

Я лишь пожал плечами, мне не хотелось спорить. Я был на ее месте долгие годы. Но я ведь и не девушка. А еще мне показалось, что если она и не врет, то что-то явно не договаривает. Вот как она могла узнать, что я приеду сюда? Отец, который, вероятно, чистый адам, узнал для любимой дочурки? Вполне может быть, но я ей больше не верил. Тот, кто начинает обманывать с первого слова, способен врать всегда. Но я ни капли не жалел о том, что помог ей. Хорошие поступки совершать легко и приятно. К тому же, после того, как мы провели ночь вместе, сердиться на нее совсем не хотелось. Ну, соврала, подумаешь, с кем не бывает. Ничего плохо ведь она мне не сделала! К тому же, я тоже получил от нее то, что хотел.

Я улыбнулся последней мысли и с этой улыбкой повернулся к адаме из Канады, подумав, что «там» у нее все устроено как у обычных девушек. Зубов нет. И засмеялся вслух, блин, какая только чушь в голову не лезет! Усилием воли заставив себя прекратить смех, я быстро поднял голову и дотронулся губами до ее губ, показывая тем, что не сержусь на нее.

— Прости, Олег, — глаза Элис увлажнились. — Я так благодарна тебе! И еще хочу сказать тебе, что ты в моем лице приобрел себе друга на всю жизнь. Будет нужна моя помощь, я всегда найду способ помочь. Просто Скульпторов совсем сейчас нет. Ходят слухи, есть где-то в Африке, но они прячутся. Один есть в Японии, но он отказал мне.

— Почему? — удивился я.

— Он не объяснил. Вы, скульпторы, адамы творческие, непредсказуемые. Говорят, вы часто выгораете и, если не переходите на следующую ступень, порой начинаете избегать и людей и адамов. Не знаю точно почему, но это как-то связано с твоим даром. Ты пока очень молод и дар получил недавно, но, вполне возможно, подойди я к тебе через несколько лет, ты бы только равнодушно скользнул взглядом по шраму и пальцем бы не пошевелил, чтобы помочь. Поэтому я так спешила, поэтому испугалась и обманула.

— Так, Элис, — прервал я этот словесный поток, — я тебя прощаю и не сержусь.Но за это ты расскажешь мне все, что знаешь об адамах, об устройстве их сообщества…

— Нашего.

— Что?

— Не их, а нашего сообщества, ты тоже адам.

— А, ну…, неважно, пусть — нашего. Я почти ничего не знаю, мне никто не хочет объяснять.

— Узнаю адамов, — горько усмехнулась Элис. — Сплошная скрытность во всем! Я очень мало знаю, я ведь не