Одной ногой в могиле - Джанин Фрост

Во вторник мы поехали встретить в аэропорту одного из людейКости. Эта особа прилетала из Лондона и, как я поняла, была одной из первых,превращенных Кости. Иной раз вампирская иерархия напоминала мне «Крестногоотца».

Злая шутка…

Мы как раз добрались до той части аэропорта, где встречающиеждали прибывших пассажиров. Учитывая систему безопасности аэролиний, не включиКости свои «фары», дальше нас бы не пропустили.

— Еще одна старая страсть? — пошутила я.

Кости не засмеялся:

— Можно и так сказать.

Мне захотелось хлебнуть джина.

— Здорово, жду не дождусь встречи!

— Помнишь, я тебе рассказывал, как еще в бытность моючеловеком одна из клиенток спасла мне жизнь, убедив судью сослать меня вАвстралию, а не вешать за карманные кражи? Так это была Аннет. Вернувшись вЛондон вампиром, я стал искать людей, которые были ко мне добры. Мадам Люсиль,хозяйка борделя, помогавшая меня вырастить, к тому времени умерла, как ибольшинство проституток, с которыми я жил, но Аннет осталась. Я предложил ейтакую жизнь, и она согласилась. Ее мы и встречаем.

Дерьмо! Я заранее ее возненавидела. Новое унижение!

— И она заночует у нас…

Как мило! Кости взял меня за руку:

— Пусть это тебя не тревожит. Ты для меня —единственная женщина, Котенок. Поверь мне.

Миг спустя свистнул заряженный воздух.

— Она здесь, — сказала я.

Женщина шла к нам с той неподражаемой грацией, что доступналишь вампирам. Ее холодное лицо патрицианки так и кричало об аристократизме, акожа с легкими морщинами светилась вампирским сиянием.

«Ну почему она не могла оказаться уродиной? — первымделом пришло мне в голову. — Выглядит как помесь Мэрилин Монро с СюзанСарандон!»

Ее глаза цвета шампанского мгновенно остановились на мне, ия поняла, что между нами общего: она тоже меня заранее невзлюбила.

— Криспин, получу ли я поцелуй после долгой дороги?

Она говорила с акцентом англичанки из высшего общества. Иодета была стильно: жакет цвета морской волны с брюками того же оттенка. А наее туфельки, ручаюсь, ушло бы все мое месячное жалованье. От одного взгляда нанее я почувствовала себя так, словно у меня чумазое лицо или нечищеные зубы.

— Конечно, — сказал Кости, чмокнув ее в обе щеки.

Она ответила тем же, посматривая на меня. Под ее взглядом яказалась себе такой же мелкой, какой была в ее высокомерном суждении. Онаповернулась ко мне.

— Это Кэт, — представил Кости.

Я протянула руку. Она пожала ее с неповторимым изяществом,лишь на мгновение сжав бледную, хрупкую на вид лапку. О, сила в ней тоже была.Не мастерская, но ровный приятный импульс.

— Я в восхищении! Наконец-то я вижу вас, милочка. Янадеялась, что Криспин сумеет вас отыскать. — Она провела пальцем по егощеке, словно, кроме них, здесь никого не было. — Бедняжка был вне себя отбеспокойства.

Она соблюдала форму. Я ее ненавидела. Как благородно с еестороны — напомнить, что по моей вине он страдал несколько лет. Где же ты, моймилый серебряный кинжальчик!

— Как видите, Аннет, он нашел меня живой издоровой. — Для пущего эффекта я поднесла его руку к губам и поцеловала.

От ее улыбки повеяло морозом.

— Вот-вот прибудет мой багаж. Криспин, почему бы тебене подогнать машину, пока мы с Кэт получим вещи?

Этот выбор не понравился мне еще больше: быть с ней наединеили предложить подвести машину, оставив его с ней. Я выбрала первое, и Костиушел за машиной.

Вещей у Аннет было множество, и она взваливала их на меня,как на вьючного мула, поддерживая беседу, звеневшую скрытой враждебностью.

— Какая у вас чудесная кожа! Несомненно, это от свежегосельского воздуха. Помнится, Криспин говорил, что вы с фермы?

«Как скотина», — намекала ее самодовольная улыбочка.Прежде чем ответить, я взвалила на плечо тяжеленный чемодан. Господи, чем онаего нагрузила? Кирпичами?

— Из вишневого сада. Но едва ли он повлиял на цвет кожи.Это наследство вампира, изнасиловавшего мою мать.

Она поцокала языком:

— Право, я едва поверила, когда Криспин рассказал овас, хотя за два проведенных вместе века научилась верить ему на слово.

Хороший удар! Напомнить, как долго она им владела. Однако ятоже умею бить ниже пояса.

— Мне не терпится побольше узнать о вас, Аннет. Костиупомянул лишь вскользь, что вы платили за секс с ним, когда он был ещечеловеком.

Она холодно скривила губы:

— Как очаровательно, что вы зовете его новым именем.Как все его недавние знакомые.

Знакомые? У меня скрипнули зубы.

— Этим именем он представился мне при первой встрече.Все мы — то, чем стали, а не то, чем были.

«Он больше не твоя игрушка, поняла?»

— В самом деле? А я вот всегда считала, что людиникогда по-настоящему не меняются.

— Это мы еще посмотрим, — пробурчала я.

Мы прошли к выходу. Я, отягощенная многочисленнымичемоданами, шла сзади и воспользовалась случаем изучить Аннет.

Волосы до плеч, светлого цвета, очень красивого на фонекожи, — персик и сливки. Она была куда пышнее меня, и при том на три дюйманиже моих пяти футов восьми дюймов. Будь она человеком, я бы дала ей сорок пятьлет, но годы шли в плюс. Она излучала жаркую зрелую чувственность, передкоторой юность казалась пустой тратой времени.

Кости, едва завидев меня под грузом багажа, бросился напомощь.

— Господи, Аннет, надо было сказать, сколько у тебявещей!

— О, простите меня, Кэт, — фальшиво хихикнулаАннет. — Я привыкла путешествовать со слугами.

— Не стоит извинений, — с натугой выдавила я.

«Со слугами! За кого, черт побери, она меня принимает?»Наконец, сложив чемоданы в багажник, мы двинулись с места.

— Когда прибывают остальные? — поинтересоваласьона, устраиваясь на сиденье.

Мы ехали в новой машине, так как Макс знал мой «вольво». Этобыл навороченный BMW. Надо будет спросить Кости, где он такой раздобыл.

— Сегодня и завтра. К пятнице, по моим расчетам,соберутся все.

Аннет фыркнула, хотя насморком явно не страдала:

— Послушай, Криспин, как это Белинда умудриласьпопасться на крючок малютке Кэт? Я не виделась с ней с ее дня рождения шестьлет назад. Или пять?

— Попалась, потому что связалась с компанией, котораяповадилась приводить домой живые обеды.