Мое тайное соглашение - Катерина Шумахер

— А я, значит, плохой, так? Нам нужно сдать четыре проекта к концу месяца! По моим подсчетам, сутки должны длиться как минимум 27 часов, чтобы мы могли сделать хотя бы три из них! А Оливия решила устроить себе выходной?! ОТДОХНУТЬ она решила???

— Не шуми, — примирительно разводит руками Вилл — мы все равно не успеем. Думаю, Бэксли и Янг не будут против, если мы отодвинем план сдачи ещё на недельку, это даст шанс закончить остальное в срок. Им дадим скидку, СИМВОЛИЧЕСКУЮ, — вставляет он, видя мой взгляд.

— Судя по довольному выражению лица, ты с ними уже все обсудил?

— Угу, — Вилл хватает со стола печеньку и засовывает ее в рот, — я не пытался сделать что-то за твоей спиной, просто старался быть хорошим замом и решать рабочие проблемы, пока ты, очевидно, занята личными.

У меня отвисает челюсть. Сдерживаюсь, что есть сил, чтобы не встать с места и не засунуть своему другу ещё пару печенек поглубже в глотку.

— О, не смотри на меня так, тигрица, — хохочет он, — я не осуждаю, заметь, даже не спрашиваю! Я просто рядом, чтобы тебе помочь. Кто, если не я?

— Например, Оливия, которая очень бы помогла, сделав свою работу сегодня?

— Разрешаю накричать на неё завтра, — с невинным лицом отвечает Вилл. — Правда. Кажется, тебе это нужно.

Думала ли я, что когда-нибудь буду управлять проектным отделом? Улаживать текущие вопросы, принимать сложные решения? Конечно, думала. Но в моей голове я была идеальным руководителем — воплощением добра, сострадания — и буквально заражала сотрудников мотивацией жить на работе. В моей голове они оставляли семьи, дома, дела, и бросались в работу с таким энтузиазмом, что заказчики доплачивали нам за скорость и старания. А на ежегодном награждении компаний, работающих в сфере строительства, мы получали премию и восхищённые возгласы из толпы «неутомимые!», «вот это настоящие профессионалы!», «и как им это удаётся?».

— Я превращаюсь в Матильду, да? — еле слышно сиплю я со своего места.

Вилл опускается на корточки перед моим стулом, так что наши глаза теперь находятся на одном уровне.

— Ты никогда не будешь как она, просто сейчас такое время. А отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ты же знаешь.

— Знаю, — выдыхаю я. — И хватит лопать мое печенье.

К понедельнику я уже перестаю нервно вскидывать голову при звуках открывающейся двери лифта. Хоть мы и встречаемся с тайной командой в главном офисе «Стоун Групп», на собраниях он не появляется. Есть я тоже толком перестаю, и мои скулы становятся более резкими, а синяки под глазами — ещё более заметными. Я пребываю в некотором оцепенении, будто в вакууме, и уныло размышляю, что, возможно, проведу так остаток своих дней. Без радостей жизни, его рук и поцелуев.

Как можно перевернуть весь мой мир всего за одну неделю, а потом разрушить все и уйти? Чертов Халк.

Ближе к пяти часам вечера в четверг я поднимаюсь в офис «Стоун Групп» и набираю номер мамы. Так хочется услышать родной голос, который успокоит и подбодрит. Может быть, уехать к ней на выходные? Кажется, я не была дома целую вечность. Но в последний момент сбрасываю вызов.

Мама до сих пор поддерживает связь с Майком, и я наверняка не хочу услышать то, что она хочет мне сказать. Несколько входящих вызовов так и остались без ответа. Как и все сообщения от Майка, прилетающие с завидной регулярностью.

Начинаются они всегда с мирных «давай поговорим», а заканчиваются чем-то вроде «это ты все испортила». Я так устала от его биполярных сообщений и этого монолога с самим собой, что всерьез подумываю сменить номер телефона. Хотя на самом деле жду, что его отпустит. Должно отпустить. Нас всех. Как же тяжело быть взрослой и одинокой.

Решив основные текущие задачи и распределив работу на ближайшие дни, я отпускаю ребят по домам. Уставшие сотрудники «Мортимер Групп» расходятся, Вилл говорит, что будет ждать меня на улице, и скрывается за дверью. Я собираю на столе бумаги и, не особо заморачиваясь с порядком, запихиваю их в большую сумку. Потом разберу. Сейчас нужно поскорее убраться — как минимум, из этого здания, а судя по царящей в голове путанице из бессвязных мыслей — из страны вовсе. Подальше отсюда. В этот самый момент в кабинет заходит он и прикрывает за собой дверь.

— Привет.

Поднимаю глаза, стараясь сохранить максимально равнодушное выражение лица. Очень надеюсь, что мне это удается. Потому что на самом деле внутри все предательски сжимается.

— Чем обязана, мистер Стоун? — холодно уточняю я, вопросительно подняв бровь.

— Это мой офис, — с ухмылкой отвечает он, в расслабленной позе облокачиваясь на дверной косяк.

Стоит тут и улыбается! Как ни в чем не бывало. Он не имеет права так на меня смотреть. До зуда в пальцах хочется в него чем-нибудь запустить. Под рукой находится только горшок с декоративным растением, но его мне жалко.

— Тем не менее, вы не ответили на вопрос.

— Разве?

Ценность декоративного растения стремительно снижается, и, кажется, я уже тяну к нему руку. Сейчас мы посмотрим, как сойдет ухмылка с твоего красивого лица!

— Я скучал, — вдруг тихо произносит он, и эта фраза повисает между нами тяжелым, наэлектризованным воздухом, которым невозможно дышать. Халк вернулся, чтобы растоптать меня окончательно.

Звонок телефона, лежащего на столе передо мной, разрывает тишину в кабинете, и мы оба непроизвольно смотрим на экран. Если бы меня попросили назвать самого неподходящего человека, который может звонить в этот момент, это бы был он. Райан Норт.

Мы, как чертовы синхронисты, одновременно поднимаем друг на друга глаза. Выражение его лица пугает до дрожи в коленках. В памяти всплывает угроза пристрелить Норта, надеюсь, на самом деле он не носит с собой оружие? Потому что, судя по виду, сейчас он готов пустить его в дело.

— Новые друзья, мисс Эттвуд? — тихо произносит он.

Пропускаю его выпад мимо ушей. Он и так сейчас злой как черт, чувство самосохранения не дает мне съязвить в ответ что-то из серии «ну тебе же я больше не требуюсь», поэтому я лишь жалобно отвечаю.

— Я не