Горе Побежденным - Дмитрий Анатолиевич Емельянов

вновь указал на преследующих всадников.

— Видишь, вон там, третьим идет? Такой нахохлившийся, как черный воробей.

Присмотревшись, Ранди равнодушно хмыкнул:

— Вижу, и что?

— А то, что это не просто человек — это колдун. Большой силы колдун. Он и ведет их по нашему следу. И воду они с собой не везут, потому что он им ее находит каждую ночь.

Лава задумался и поправил себя:

— Нет, не находит. Иначе они бы так прямо не шли, а рыскали бы, искали. Он им каждую ночь своей колдовской силой пробивает родник из земли.

Смущенный уверенностью тона, Ранди покосился на друга:

— Как-то не верится. Откуда ты это все знаешь?

Сморщившись, как от кислого яблока, Лава зло сплюнул:

— Я его еще там почувствовал, в ущелье. Понимаешь, сила от него исходит. Черная сила, и я ее чувствую. Будит она во мне что-то такое, что меня самого пугает.

Помолчал и, словно пересилив себя, добавил:

— Еще знаешь, что я думаю… Этот колдун ведь не по нашему следу погоню ведет и не по не по следу девчонки. Он меня чует! Так же, как я его. Вот оно как.

Не зная что сказать, Ранди смутился. Таким он своего друга еще никогда не видел. Ему захотелось как-то подбодрить его и, не найдя ничего лучшего, он воскликнул:

— Смотри, наши-то как далеко уже ушли. Пора догонять!

Вскочив в седло, рыжий гигант обернулся к все еще стоящему Лаве:

— Не думай о плохом. Ты же у нас везунчик, выкрутимся как-нибудь — и не такое бывало.

* * *

Шел уже пятый день погони, и Лава вел свой отряд почти безостановочно. Два-три часа ночью передохнуть — и снова идти. Люди и животные уже валились с ног от усталости, но преследователи неуклонно приближались и расстояние между ними уменьшалось с каждым днем все быстрее и быстрее.

Дав приказ остановиться, Лава посмотрел на еле шевелящихся в темноте бойцов и подумал, что до гор им точно не дотянуть и надо начинать подбирать место для боя.

Словно убеждая самого себя, он мысленно произнес: «Лучше это сделать сейчас, пока еще есть силы и лошади не пали». Тут его взгляд упал на спрыгнувшую с седла принцессу, указывая на еще одну нерешенную проблему. «Что делать с ней? Шансов победить в будущей схватке немного, и как все получится — неизвестно». В памяти всплыли слова Великого логофета: «Если принцессу не удастся доставить живой, то достаточно будет того, что она просто умрет».

Тяжело вздохнув, Лава передал Сороке поводья Бешеного и подошел к костру. Маскироваться уже не имело смысла — горячая пища сейчас была гораздо важнее. Присев у огня, он осмотрел свое воинство. От былого разделения не осталось и следа. Азары сидели рядом с тонгурами, среди фаргов мелькали лица гавелинов. Последние дни вымотали людей настолько, что никому даже в голову не приходило устроить какую-нибудь разборку.

«Пустыня все расставила по своим местам, — мысленно усмехнулся венд. — Вправила мозги. Тяжесть испытаний либо сплачивает, либо убивает».

Пройдясь взглядом по лицам бойцов, он нашел принцессу. Девушка сидела чуть в стороне, прислонившись спиной к камню и, орудуя ложкой, хлебала мутную болтушку из ячменной муки. Лава, может, и улыбнулся бы, видя здоровый аппетит высокородной сардийки, если бы рядом с ней не торчал Ранди. С тех пор, как он вытащил ее из-под тюков, там, в ущелье, Дикий Кот словно взял пленницу под свое крыло. Кормил ее, поил, проверял подпруги у ее лошади и вообще терся вокруг постоянно. Вот и сейчас, присев на корточки, тот протянул принцессе отрезанный ломоть хлеба, и в его голосе Лава уловил нотки, которых он раньше никогда от друга не слышал и которые ему совсем не понравились.

— Ешь, смотри исхудала как, — Ранди смущенно улыбнулся, — помрешь еще.

Ильсана зыркнула исподлобья, но протянутый кусок взяла. Откусив, она все же огрызнулась.

— Тебе-то что! Или волнуешься, что за мертвую не заплатят⁈

Дикий Кот миролюбиво хмыкнул:

— Чего ты рычишь? Не бойся, ничего с тобой не случится. — Он дотронулся ладонью до камней под ногами. — Может, тебе попону принести? Земля уже холодная.

Девушку эта забота совсем не тронула, и она грубо отрезала:

— Себе принеси! Чего тебе от меня надо? — В глазах сверкнул страх, смешанный с яростью, а Ранди, поднявшись, пожал плечами:

— Да ничего мне не надо. Жалко просто тебя, даже самому странно.

Он отошел от пленницы, и Лава, поймав его взгляд, поманил пальцем.

— Пойдем-ка, Дикий Кот, потолкуем в тишине.

Отойдя в темноту и убедившись, что их никто не слышит, Лава повернулся к другу.

— Вижу, ты все понимаешь. — Он жестко взглянул ему прямо в глаза. — Живой нам ее не довезти.

В ответ Ранди как прорвало:

— Ну не могу я, Лава! Как посмотрю на нее, так все в душе переворачивается. Как можно такую красоту убить⁈

Глаза сотника блеснули холодным льдом.

— Ты что истерику мне тут устраиваешь⁈ Мы взяли на себя обязательства и отказаться, потому что тебе девчонка вдруг приглянулась, не можем. Ты знал, как будет⁈ Знал! Так нечего сейчас из себя доброхота строить.

Ранди опустил взгляд, но, глядя в землю, упрямо пробурчал:

— Кто же думал, что так получится…

— Я смотрю, ты вообще не тем местом думаешь. — Сопротивление разозлило Лаву. — Полагаешь, мне хочется? Нет, совсем не хочется, но я поклялся, что принцесса живой в Ибер не попадет.

По затравленному взгляду Ранди было видно, что тот все понимает, но что-то сильнее разума не давало согласиться. От волнения он схватил друга за рукав.

— Лава, ну давай хоть не будем торопиться. Клянусь, если уж не выстоим, то я сам ее убью!

В ответ Лава отрезал жестко, без всякой надежды на продолжение:

— Нет! Когда сеча начнется — не до того уже будет.

* * *

Неспокойный сон Ранди прервало прикосновение чьей-то руки. Открыв глаза, он увидел склонившегося над ним Лав, приложившего палец к губам.

— Тшшш, — прошелестело в ушах парня, и тот окончательно проснулся.

Приподнявшись и бросив тревожные взгляды по сторонам, он уставился на друга.

— Что случилось?

— Пока ничего, но если ты продолжишь вести себя, как идиот, то может и случиться. — Лава поднялся и жестом показал — давай за мной.

Недавний разговор не выходил из головы Ранди. Его взгляд инстинктивно метнулся к тому