Пелагия и красный петух - Борис Акунин

– Да, есть у нас такая опухоль, самыйжидовский гной. Хацер раввина Шефаревича. Хацер – это, извиняюсь за сравнение,вроде архиерейского подворья, только жидовского. Синагога там у них и ешибот,жидовская семинария. Шефаревич (это известно доподлинно) – действительный члентайного Синедриона. Пестует своих волчат в ненависти к Христу и всему русскому.Никого к своим бесенышам не подпускает. Особенно боится, чтоб русские женщиныжиденят от иудейской веры не отворотили. У них ведь как – кто с гойкой сошелся,для еврейства пропал, вроде как навсегда запачкался. – «Есаул» сплюнул. – Этоони-то запачкались, а? Тут недавно история была. Крестьянскую девушку в рекенашли. Мы провели свое следствие. Установили, что она, лахудра, гуляла с однимжидком из шефаревичевского хацера. Жиды про это дознались. Вызвал его раввин,стал требовать: прогони от себя гойку. Жидок упрямый попался, ни в какую.Люблю, мол, и все тут. Так они его в Литву отправили, а девушку эту чуть не наследующий же день в Тетереве нашли. Ведь ясно, что убийство. И ясно, кто убил.Но наши жидолюбы побоялись шум поднимать. Утопилась, говорят, от несчастнойлюбви. Решили мы тогда свой собственный суд учинить, да не успели – удралШефаревич со своим выводком в Иерусалим. Вот какие у нас тут дела творятся!

Бердичевский слушал историю об убийстверусской девушки скептически. А потом вдруг засомневался. Среди евреевсумасшедших не меньше, чем среди прочих народов. А то, пожалуй, и побольше. Чемчерт не шутит – что если и вправду в Житомире завелся какой-нибудь еврейскийСавонарола? Будем надеяться, что пути Пелагии и неистового раввина в Иерусалимене пересекутся. Слава Богу, им делить нечего.

Звук голосов в соседней комнате стал громче,причем особенно выделялся один, показавшийся Бердичевскому смутно знакомым.Статский советник поневоле прислушался.

Простуженный, с гнусавинкой голос рассказывал:

– ...Гладкий, важный, вот с таким носярой. «Япрокурор, грит. Такой-сякой самоглавный советник».

– Жид – прокурор? – перебили его. – Брешешь,Колька!

– А вот и двенадцатый из моих апостолов, –вгляделся через стекло в галдящих «опричников» Савчук. – Явился-таки. Старшийпо Киевскому участку, носильщиком в гостинице «Бристоль» состоит. Эй, Коля!Поди сюда, покажу тебя человеку хорошему.

Помертвев, Матвей Бенционович встал. Взмокшаяот пота рука сунулась в карман – к рукоятке револьвера. Палец стал нащупыватьскладной крючок, а тот залип – никак не желал раскладываться.

В кабинетик вошел губастый носильщик из«Бристоля».

Поклонился. Со словами «Руси слава!»растопырил объятья, посмотрел в лицо Бердичевскому и замер.

Если бы Шмулик Мамзер знал, что никогда большене увидит, как над светлым городом Ерушалаимом, да пребудет он вовеки, восходитсолнце, то наверняка посмотрел бы на утреннее светило поласковей, а так лишьсощурился на круглую розовую плешь, высунувшуюся из-за Масличной горы, ипробурчал: «Чтоб ты уже лопнуло, проклятое». Казалось, только-только,каких-нибудь пять минут назад, положил человек голову на обернутый талесом томТалмуда, по ночам превращавшийся в подушку, а уже на тебе – пора вставать.

Потирая бок, онемевший от лежания на полу,Шмулик потянулся. Прочие ученики из тех, кто ночевал в ешиботе, собирали своипостели – такие же, как у Мамзера: тощая подстилка, книга или тряпье вместоподушки, а одеяла летом, слава Богу, не нужно. Лица у ешиботников были мятые,заспанные – совсем не такие, какими станут после умывания.

За все пятнадцать лет жизни Шмулику довелосьспать в настоящей кровати всего трижды: два раза, когда болел, и еще один раз вканун бар-мицвы, а то все на полу или с тремя-четырьмя соседями, а это, скажу явам, еще хуже, чем на полу, поэтому не в счет. Так было и в житомирском хедере,и потом в тамошнем же ешиботе, а теперь здесь, в светлом городе Ерушалаиме, дапребудет он вовеки.

А чего вы хотите, если у человека нет ни отца,ни матери, ни даже какой-нибудь паршивой двоюродной тетки? Шмулик явился мируне в родительском доме, как все нормальные дети, а на пороге синагоги,завернутый в кусок простыни. Сначала люди сомневались, может, он и не еврейвовсе – подкинула какая-нибудь бесстыжая шикса, рассудив, что у жидов ребенкубудет сытней. Собрались уважаемые люди, судили-рядили, не отдать либайстрючонка в русский приют, но реб Шепетовкер, пусть будет ему земля пуховойпериной, сказал: «Лучше воспитать жидом русского, чем погубить еврейскогоребенка, сдав его в гойский приют», и Шмулику сделали обрезание, приложилиподкидыша к богоизбранному народу. (Ужас берет, когда подумаешь, что моглосложиться иначе.) Приложить-то приложили, но сунуть чиновнику три рубля никтоне расщедрился, чтобы назначил ребенку красивую фамилию: Синайский илиИорданский; не дали даже рубля, чтоб записал попросту каким-нибудь Хайкиным илиРивкиным. Вот чиновник и разозлился. Другие писари тоже, бывало, шутили наднеимущими бесфамильцами – запишут Соловейчиком, Персиком или, если нос особенновелик, Носиком, но этот проклятый гой на беду немножко знал идиш и нарекШмулика хуже некуда, задумал сироте всю жизнь отравить. «Мамзер» – этонезаконнорожденный, байстрюк, ублюдок. С такой фамилией ни жениться, ни почтеннымраввином стать. Где вы видели девушку, которая захочет стать «мадам Байстрюк»?А «рав Ублюдок» – каково?

Ну и что же, спрашивается, добился своегоподлый чиновник, испортил Шмулику жизнь?

Как бы не так.

Стыдная фамилия с малых лет поселила в мальчикевеликую, почти несбыточную мечту: уехать в Обетованную Землю, где фамилии ненужно вовсе, потому что там каждый еврей на виду у Господа и Он не перепутает,кто из них кто.

Шмулик учился всегда – сколько себя помнил.Еврейские мальчики любят учиться, но такого неистового зубрилы не было во всемЖитомире, где, между прочим, проживает двадцать пять тысяч евреев и многие изних – мальчики, постигающие ученость.

До тринадцати лет Шмулик учил Пятикнижие –наизусть. Да не просто наизусть, а «на иглу». Человек, знающий СвященноеПисание подобным образом, возьмет иголку, ткнет в любую букву и тут же вамскажет, какие слова пронзило острие на последующих страницах.

Достигнув совершеннолетия, Шмулик взялся закомментарии к Торе, вызубрил слово в слово все 613законов, соответствующих 613частям души: 248 верхней ее сферы и 365 нижней. Постиг в доскональности истатьи эйдут,в которых упоминается об исторических событиях, и легкие дляпонимания законы мишпатим,и даже недоступные человеческому уму заповеди хуким.