СССР и Гоминьдан. Военно-политическое сотрудничество. 1923—1942 гг. - Ирина Владимировна Волкова

лет и пожилых старше 40 лет… к тому же не везде работали медицинские комиссии»812. Дополнительную сложность создавало отсутствие регулярного учета численности населения и паспортной системы. Это приводило к тому, что основную массу призывников составляли неграмотные, бедные, физически слабые крестьяне.

Воинские части, понесшие большие потери, не выводились в тыл для пополнения. Они преобразовывались в мелкие подразделения и оставались в районе боевых действий. Новые части полностью состояли из вновь завербованных солдат, не имевших боевого опыта. Длительное пребывание на фронте серьезно подрывало моральное состояние военнослужащих. Это приводило к дезертирству, росту преступности, массовому неповиновению.

Кроме того, рядовые и младшие командиры были плохо вооружены и практически не обучались. В.И. Чуйков, присутствовавший по приглашению Чан Кайши на учениях чунцинского гарнизона, указывал, что смотр продемонстрировал формальный подход командования к состоянию вооружения и не затронул практической подготовки личного состава, «…а между тем большинство солдат не умели разобрать и собрать затвор винтовки…»813. Огневой подготовке уделялось мало внимания. В результате пулеметный расчет «…15 минут копался у пулемета, но не только не открыл огонь, но и не сумел произвести наводку пулеметов в цель…»814. Столь низкие результаты были вполне естественны, так как на обучение стрелка отпускалось 20 патронов, ручного пулеметчика – 30, станкового пулеметчика – 50 патронов815.

В снабжении воинских частей также существовал ряд проблем. Питание солдат было недостаточным, что негативно сказывалось на их физическом состоянии. Нормы материального довольствия предполагали выплату военнослужащим 12 долларов в месяц и ежедневную выдачу 650 г риса. Однако финансовые злоупотребления офицеров, недостаток продовольствия и трудности его транспортировки ухудшали рацион солдат. В.И. Чуйков отмечал, что нередко наблюдал, как «группа солдат, расположившись на рисовых полях, ловила мелкую рыбешку, змей и этим скрашивала свой скудный стол»816. Плохое питание и отсутствие внимания к элементарным нуждам рядового состава приводили к вспышкам опасных инфекционных заболеваний: холеры, малярии, туберкулеза. Ситуация осложнялась отсутствием регулярных служб оказания медицинской помощи и санитарно-эпидемиологического контроля817.

Данные факторы серьезно снижали боеспособность и во многом обуславливали стремительное отступление армии Чан Кайши в первые месяцы войны. Однако это не было показателем полной несостоятельности вооруженных сил Китая. Отчасти именно отсутствие единой стратегии и низкий уровень дисциплины в войсках делали их действия непредсказуемыми для противника. Неоправданное отступление или самовольное оставление позиций подразделениями НРА часто позволяло им сохранить личный состав. По этой причине японское командование нередко было дезориентировано относительно расположения войск ГМД. Кроме того, захватывая внутренние районы Китая, императорская армия теряла свою маневренность. Это повышало ценность длительного сопротивления НРА, поскольку оно демонстрировало, как переоцененная слабость противника превращалась в его силу.

Существенный вклад в решение проблем вооруженных сил Гоминьдана внесли советские военные советники. Первая группа специалистов из СССР (27 человек) прибыла в Китай в конце мая – июне 1938 г. К ноябрю 1939 г. их число возросло до 80818. До этого времени в НРА работала группа немецких советников, численностью около 70 человек. Однако в 1938 г. большинство их было отозвано из-за нейтралитета Германии. В мае 1938 г. после отъезда немецкой миссии генерала Фалькенхаузена на пост главного военного советника армии ГМД был назначен комкор М.И. Дратвин. Он прибыл в Китай еще в конце ноября 1937 г. в качестве военного атташе при посольстве СССР и оставался им до августа 1938 г. В дальнейшем главными военными советниками состояли А.И. Черепанов (август 1938 – август 1939 г.), КМ. Качанов (сентябрь 1939 – февраль 1941 г.), В.И. Чуйков (февраль 1941 – февраль 1942 г.). В.И. Чуйков одновременно являлся и советским военным атташе. В 1938–1940 гг. военными атташе при посольстве СССР были Н.П. Иванов и И.С. Рыбалко819.

Советнический аппарат при НРА формировался по мере прибывания новых групп. Он включал специалистов всех основных родов войск. В 1937–1940 гг. в Китае работало свыше 300 советских военных советников820. Приобретенный опыт открывал для офицеров перспективу дальнейшего карьерного роста. Например, с осени 1938 г. почти год в составе группы советников работал А.А. Власов821. 29 декабря 1939 г. в аттестации, данной комбригом Ильиным, он был рекомендован для назначения на должность начальника штаба армии и присвоения внеочередного звания комбрига822.

Советский Союз направлял в Китай квалифицированных специалистов с высоким уровнем оперативно-тактической и специальной подготовки. Об этом, в частности, свидетельствовали высокие воинские звания и должности, которые многие из них занимали во время Великой Отечественной войны. Среди них Маршалы Советского Союза П.Ф. Батицкий и В.И. Чуйков, маршалы родов войск П.В. Рычагов, П.Ф. Жигарев, П.С. Рыбалко, К.П. Козаков, генералы Г.И. Тхор, А.Г. Рытов, Р.И. Панин, А.И. Черепанов, М.И. Блохин, А.Я. Калягин, М.И. Дратвин, А.Н. Боголюбов, И.П. Алферов, Н.В. Славин и др.823 Оценку руководством ГМД уровня подготовки советских кадров содержат воспоминания КМ. Покровского: «Переводчик поделился со мной мнением Чан Кайши о советских советниках. „Это деловые, с большими военными знаниями и опытом люди, – говорил генералиссимус, – они не любят праздности…“»824

Специалисты из СССР привнесли в армию ГМД новый стиль работы. Большую часть времени они проводили в войсках, выезжали на передовую. В короткий срок они наладили обучение военнослужащих владению советским оружием, приступили к работе над программами боевой подготовки, планированием военных операций. В учебном процессе основной упор делался на полевую выучку, использование оружия на всех этапах боя, инженерное оборудование местности. В штабной работе – на планирование и изучение опыта проведенных операций, применение разведки, улучшение организационной структуры управления войсками. Авиаспециалисты главное внимание уделяли концентрированному использованию ВВС по целям, улучшению взаимодействия с наземными подразделениями, вопросам связи, маскировке и подготовке новых аэродромов, обучению местного летного состава825.

В Китае многие советники преподавали в военно-учебных заведениях. По просьбе Чан Кайши в 1938 г. в СССР был разработан проект авиашколы в г. Кульджи для подготовки летных кадров. Об его эффективности свидетельствовала просьба Национального правительства расширить заведение, увеличив набор слушателей со 180 до 500–600 человек, усилить материальную часть и поставить для нужд учебного центра авиационный бензин и смазочные масла. При содействии СССР военная школа в г. Урумчи готовила военно-технические кадры (летчиков, артиллеристов, танкистов, водителей и радистов). К осени 1939 г. в ней обучалось 400 слушателей826. Всего под руководством советских инструкторов прошли переподготовку около 90 тыс. китайских военнослужащих827.

Усилиями военных советников были разработаны планы многих оборонительных и наступательных операций (Уханьская, Наньчанская, Чаншаская, Ичанская и др.). Их помощь была особенно значимой на начальном этапе войны, когда НРА потерпела ряд крупных поражений. В результате захвата в конце 1937 г. Нанкина и успешной для японцев Сюйчжоуской операции Китай лишился важных в промышленном и сельскохозяйственном отношении Северных и Центральных провинций. Под контролем захватчиков оказались такие крупные города,