Ингвар и Ольха - Юрий Никитин

– Ты еще можешь уцелеть, – сказал он резко, –если отошлешь сюда женщину.

Сфенел захохотал:

– Приди и возьми!

– Сфенел, но ты умрешь.

– Погибну, – поправил викинг счастливо. –Погибну красиво. А вот ты умрешь гадко и страшно. Боги дают видеть грядущеетем, кого берут к себе…

Он пошатнулся. Ольха поспешно подставила плечо. Сфенелслегка оперся, тряхнул головой, борясь с головокружением. На Ольху попали каплиего горячей крови. Она выставила перед собой меч, нацелив острие в грудьИнгвара.

Сфенел снова захохотал:

– Разве это не ответ?

Еще один всадник показался на улице. Конь его шел легкойрысью. Ольха издали узнала человека с красными волосами. Князь Олег сиделспокойный, странные зеленые глаза смотрели прямо. Ольхе почудилась в нихсмертельная усталость.

Ингвар повернулся как ужаленный:

– Княже!..

– Не суетись, воевода.

– Он ее похитил!

– Гм…

Князь сделал какой-то знак рукой. Сфенел и Ольха оглянулись.Всадники с копьями и топорами пустили коней вперед. Они теснились от стены достены. За первым рядом были еще всадники и еще.

– Один! – выкрикнул Сфенел из последнихсил. – Прими меня в свою небесную дружину!

Он ухватил рукоять топора обеими руками и вскинул надголовой. Ольха ощутила неладное, оглянулась. Она успела увидеть, как князь Олегмолниеносно сорвал с седельного крюка массивный топор, швырнул почти безразмаха.

Ольха завороженно смотрела, как топор распарывает воздух,переворачивается, проносится над головой пеших воинов, переворачивается еще, иуже ничто не в состоянии остановить смертоносное оружие на пути к золотойголове юного викинга…

На самом деле топор пронесся с такой стремительностью, чтомногие вовсе не успели заметить смазанное движение. Он дважды перевернулся ввоздухе, с силой ударил викинга в затылок топорищем. Ноги Сфенела подломились.Он рухнул, словно из него выдернули стержень. В откинутой руке все еще держалстрашный топор, просветленное лицо было повернуто к небу.

Ольха не успела отвести взор, как запоздало услышаластремительный цокот копыт. Что-то тяжелое обрушилось на нее. Она едва успелаповернуть меч, услышала сдавленную ругань. Сильные руки сдавили ее, она узналаэтот ненавистный запах, грубо выдрали меч из ослабевших пальцев.

Олег подъехал, когда Ингвар, крепко держа сопротивляющуюсяОльху, пытался пнуть распростертого викинга.

– Негоже бить поверженного, – заметил Олегосуждающе с высоты седла.

– Он… он похитил…

– Полно тебе, воевода. Она сама с ним бежала, не видно?

Воины утащили за ноги распростертого Сфенела. За нимоставался кровавый след. Ольха успела удивиться меткости князя, тот явнонарочито ударил в затылок топорищем. Зачем, чтобы юного викинга казнить страшнои жестоко?

Ингвар грубо тряхнул Ольху:

– Он ведь похитил тебя? Похитил?

Воины перестали двигаться, ждали. Олег внимательно смотрел,конь тоже смотрел печальными карими глазами. Ольха понимала, что от ее ответазависят не только условия плена, но и сама жизнь. Она выпрямила спину, что былонетрудно, Ингвар как в капкане сдавил руки за спиной, голос ее был чистый иясный:

– Это я побудила его бежать со мной.

По хмурым лицам дружинников видела, что верят. Пусть онисамые умелые воины, но древлянские князья тоже учили своих детей владетьоружием. А как – трое киевских дружинников уже проверили на себе.

Князь Олег начал поворачивать коня. Ольха чувствовала, какнапрягся Ингвар. Его пальцы, сжимающие ее локти, дрогнули. Ольха ждала, чтокнязь буднично велит ее убить на месте. Что ждал Ингвар, она не знала, новеликий князь тем же будничным тоном, которого она ждала, бросил Ингвару ужечерез плечо:

– Не забудь, за нее по-прежнему отвечаешь ты.

Она услышала могучий вздох Ингвара. Но была ли это досада?Или непонятное облегчение? Возможно, он настолько жаждет ее унизить, что дажесмерть считает для нее слишком легким выходом из плена?

Он толкнул ее:

– Пойдем.

Она непроизвольно дернула локтем, попала по ребру, услышаласдавленный вздох. Лицо его было белое, даже глаза побелели. По левому бокустекала струйка крови.

Боян заметил, подбежал:

– Ты ранен?

– Пустяки, – сказал он как можно более беспечно,но голос выдавал, что он сдерживает боль. – Где-то поцарапался. Еще втереме.

Боян метнул на нее ненавидящий взгляд:

– Я даже знаю где. Эти хазарские мечи оставляют плохиераны. Давай я перевяжу.

– Эта змея ускользнет.

– Порешить ее, и дело с концом, – предложилБоян. – Кто берет меч, тот берет и смерть от меча.

Ингвар сказал хмуро:

– Мы должны думать о благе нашей новой родины. Убитьэту женщину – это начать войну с еще одним древлянским племенем.

Но даже Ольха ощутила, что воевода говорит слишкомвысокопарно. Дружинники его слишком хорошо знают. Их на мякине не проведешь.

Ее окружал лес копий. Сердце стучало отчаянно, раздираемоепротиворечивыми чувствами. Если бы Ингвар признался, что его ранила она, токнязь Олег в отместку за своего любимца мог бы жестоко казнить ее. А то и велелбы сперва обесчестить прямо на улице. Но почему смолчал Ингвар? Жаждетотомстить сам?

Неожиданно для себя сказала негромко:

– Дай я перевяжу твою царапину.

Его глаза все еще были сумасшедшими от бешенства.

– Ты?

– Это не помешает нашей войне.

Он несколько мгновений изучал ее сузившимися глазами. Лицобыло изнуренное, злое. Сказал после минутного колебания:

– Обойдемся. У моих людей есть чистые тряпицы.

Она подошла, следуя за его взглядом к оседланным коням.Дружинники уносили раненых и убитых. Павка подвел коня воеводе, на Ольхусмотрел сердито, осуждающе. Ольха отыскала коня волхва по запахам лечебных трави кореньев.

Ингвар скрипнул зубами, когда она расстегнула его рубашку изтонко выделанной кожи. Кровь хлынула свободнее. Ольха ахнула, рана былаглубокая, а разрез длинный. Он уже потерял много крови.

– Сядь.

– Пошла прочь…

– Ты сейчас издохнешь.

– Не… дождешься…

В голове слышался звон, Ингвар чувствовал легкость во всемтеле. Он ощутил под собой камень, его усадили под стену. С ним что-то делали.Раза два кольнуло болью, потом пришло странное облегчение. Тело словно онемело,он не чувствовал всей левой стороны груди.