Пробуждение Жрицы - Мира Ризман

таверну после не обратили на это никакого внимания. Странные пугающие существа в серых плащах с дымящимися пистолетами внушали недюжинный страх большей части забегаловки. Стоявший у бара официант и вовсе побледнел, когда один из серых плащей проскрежетал:

- Не нарушаем спокойствие, господа.

Откуда-то из подсобки выскочил какой-то коротышка и, раскланявшись перед серыми плащами, понёсся к двери. Натужно подняв, он приложил её ко входу и подобострастно промычал:

- Простите-простите, сейчас всё исправим.

Бледный официант, быстро пришедший в себя, уже тащил поднос с явно самой дорогой выпивкой в этом заведении. Серые плащи охотно разобрали бокалы, и, залпом выпив, вышли прочь. Рена так и не поняла, кто они были, она только успела заметить их жуткие кривые пальцы, которыми те держали бокалы. Едва странные посетители удалились, Дюлан поднялся и, кинув на стол монету, подхватил под руку Рэла и вновь вывел их на улицу. Тот даже ничего не успел спросить, как напарник приложил палец к губам, призывая к молчанию.

Ночь быстро спустилась на город, и теперь в неясном свете луны приземистые полуразрушенные дома выглядели как-то по-особому зловеще. Дюлан заметно прибавил шаг, так что Рэл едва ли не бежал за ним. Над головой раздался уже знакомый мерзкий писк, и сердца Рены замерли от ужаса. Вампиры. Снова. Но Дюлан уже стоял на пороге очередного постоялого двора, и открывшаяся дверь, похоже, спугнула хищника.

То, что они прибыли по адресу Рена поняла сразу. Более нелепой старой женщины ей ещё не приходилось встречать. Усыпанное бородавками лицо было действительно уродливым: обвислые щёки, морщинистая кожа, острые глаза-бусины да крючковатый нос. Вдобавок и одежда старухи оказалось странной. На ней был оранжевый чепец с рюшами, из-под которого выглядывали всклокоченные седые пряди, серая замусоленная ночная рубашка и протертая до дыр старая шаль. Всё вместе выглядело воистину удручающе, особенно после того, как она заговорила. Обнажая жёлтые кривые зубы и явно шепелявя из-за отсутствия части из них, она прокаркала сиплым, прокуренным голосом:

- Чего надо?

- Комнату! - быстро ответил Дюлан, выдерживая оценивающий взгляд старухи.

- Ну, такому красавчику, как ты, могу предложить и собственную кровать, - выдала она. - А коли постараешься, так и бесплатный завтрак!

- Боюсь, вы неправильно меня поняли, - напряженно заметил Дюлан и обернулся на Рэла. - Я не один.

- Мальчонка вполне может переночевать на лавке в кухне, - фыркнула старуха, поблескивая своими злобными бусинами.

- Я хорошо заплачу, - доставая объёмный кошель с деньгами, произнёс Дюлан.

- Брезгуешь старухой, значит. Тогда ночуй на улице, раз гордый такой! - с этими словами уродливая хозяйка захлопнула перед носом Дюлана дверь.

Рэл понуро опустил голову, собираясь вновь шагать по опасному городу, но его напарник не спешил. Рена даже в сумке ощущала исходивший от Дюлана гнев и, признаться, сейчас он откровенно её пугал. Было что-то в нём нехорошее, по-настоящему тёмное и злое. Дюлан поднял руку и начал чертить странный знак в воздухе. От него исходила такая сила, что тьма вокруг становилась гуще и плотнее. Но не успел он закончить, как дверь вновь отворилась.

- Проклясть меня вздумал, демоново отродье! - злобно рассмеялась старуха, но в глазах уже не было того нахального блеска. Она была заметно напряжена и даже немного испугана. - Есть каморка на чердаке! Да только вдвоём там тесновато...

- Сойдёт! - бросил Дюлан, и хозяйка выдохнула с облегчением.

- Тогда милостиво прошу, - старуха жестом пригласила в дом и, не мешкая, повела их к лестнице.

Дом изнутри носил те же следы запустения, как и снаружи. Обои свисали и бугрились, краска облупилась так, что местами зияли неотшлифованные камни. Углы заросли паутиной и мохнатой плесенью.

- Холодный ужин, если желаете, - пробурчала она, указывая на дверь в кухню. - Двадцать золотых за комнату и пять за еду.

Двигалась старуха неповоротливо, прихрамывая на левую ногу и шаркая тяжёлыми тапками. Лестница ходила ходуном под грузной хозяйкой и отчаянно скрипела. Похоже, она перебудила всю свою гостиницу, прежде чем остановилась на последнем этаже у двух дверей.

- Кроватей нет, - возвестила она, завозившись с замком.

Оказавшись внутри, Рена быстро поняла, почему здесь не было даже топчана. Затхлая комната была настолько маленькой и узкой, что в ней с трудом мог лечь один человек. Тем не менее в каморке обнаружились окно, старый масляный светильник, заплесневелый матрац и даже колченогая табуретка.

- Бельё приносить? - глядя на скривившуюся физиономия Дюлана, спросила старуха.

Тому номер явно пришёлся не по вкусу, но выбирать им было не из чего. Он, пригибаясь из-за низкого потолка, добрался до окна и открыл его, впуская свежий ночной воздух.

- Приносить, - проворчал Дюлан и, вновь оглядевшись, добавил: - Ещё сменить масло.

Старуха только бровью повела, но ничего не сказала. Так же молча она сопроводила их на кухню и, разбудив заспанного мальчишку-замарашку, неуклюже удалилась. Мальчик в столь же нелепом одеянии, что и хозяйка - в ветхих протёртых штанах и в засаленной рубашке, - соорудил какие-то бутерброды и наполнил кружки остывшей водой, после чего с поразительным равнодушием завалился на скамейку в углу и, накрывшись истёртым одеялом, почти мгновенно засопел.

- Даже в лесу было лучше, - заметил Рэл, презрительно оглядывая грязную кухню. Рена была с ним полностью согласна, помещение вызывало стойкое чувство омерзения.

- Не стоит пренебрегать местным гостеприимством, - глухо произнёс Дюлан, похоже, и сам с трудом веря своим словам. - Крыша над головой в Меркалинке большая удача.

Сказав это, он подтянул к себе старую сколотую кружку и, чуть поморщившись, отпил из неё. Рэл неохотно последовал его примеру, но сделал всего два глотка и, отплевываясь, поставил кружку на стол. Он неохотно пожевал полбутерброда, после чего полностью утратил аппетит. Рена же оказалась значительно менее привередлива к еде. Она, несмотря на дневную охоту, уже была голодна и потому обрадовалась и зачерствевшему хлебу и заветренному куску мяса, разве что мутная, множество раз кипяченная с осадком вода вызвала у неё отторжение. Уж больно напоминала она пойло вампиров.

Разделавшись с сомнительным ужином, они вновь поднялись в снятую каморку. Дюлан быстро застелил матрас, покрыл его хлипким одеялом и предложил Рене лучшее из того, что здесь было - табуретку и тонкую подушку.

- Походные условия не оставляют нам выбора, - устало произнёс он, после чего затушил светильник и сменил облик. Рене опять не удалось ничего толком разглядеть, хотя интерес, несмотря на усталость, сохранился. Змеёй Дюлан, определённо был