Имперец. Земли Итреи - Михаил Павлович Игнатов

Я шагнул ближе, облизал солёные губы и улыбнулся. Так вот ты какое, море.

Отсюда, стоя вплотную к нему, я уже не видел той тёмно-голубой воды. Вблизи, у самых ног она, вообще, была прозрачной, с лёгкой синевой, не мешающей разглядеть камни под ней.

— Осторожней.

Я даже не обернулся. Что может со мной случиться?

Присел, зачерпывая море в ладонь. Волна накатила, намочила мне ноги. Холодное.

Позволил морю вытечь сквозь пальцы, впитаться в камни, опустил руку в воду.

Откликнись на мой призыв, дай мне себя почувствовать.

Мгновение и вода откликнулась на мой зов, мгновение и я «ощутил» биение волны, вихри струй, переворачивающих камни, «увидел» огромные валуны в глубине и десятки мелких рыб, что сновали у дна, выискивая себе пропитание.

Мало.

Я шагнул раз, другой, стремясь зайти поглубже и ощутить море всем телом, погрузиться в него полностью, точно так же, как я делал с рекой водопада.

Очередная волна ударила меня в грудь, неожиданно легко, словно пушинку, оторвала от камней и швырнула на берег опрокидывая.

Грохнувшись задницей на окатанные камни берега, я захохотал:

— Аха-ха-ха!

— Ты чего?

Я лишь отмахнулся, подхватился на ноги и снова шагнул вперёд.

Какая мощь.

Ни моя сила, ни моё Единение, ни моя ловкость, ни мой опыт сражений ничуть мне не помогли. Слишком несоизмеримы были наши силы, сила крохотного идущего и вот этого огромного моря, уходящего за горизонт. Оно лишь чуть, лениво шевельнулось, задело меня краем, и я оказался в его власти.

Это совсем не походило на сражение с потоками воды реки-водопада. Там я видел ярость потоков, ощущал, как они набегают на меня, как пытаются сорвать с камней, унести с собой и рухнуть вниз.

Здесь... Здесь я не ощущал ничего, кроме спокойствия. Не было ярости воды, желания меня снести и сделать частью себя. Безграничное спокойствие, ленивое движение, словно в полусне у огромного Зверя.

Опора.

Очередная волна захлестнула меня с головой, на этот раз не сумев опрокинуть на спину, а лишь немного сдвинув. Не самое лучшее место, чтобы применять технику, по сути, меня стронуло с места вместе с частью камней, с которыми я стал единым целым. Интересный опыт.

Замер, закрыв глаза и вслушиваясь в себя и воду вокруг, пытаясь ощутить её как можно сильней и дальше. На десять шагов, на сто шагов, на тысячу шагов, до горизонта.

Дышит. Оно словно дышит, при каждом вдохе чуть приподнимая грудь и создавая эту волну. Ритмичное, спокойное движение, которое есть только на поверхности. Пять шагов в глубину и там вода уже почти недвижима. Двадцать шагов от поверхности воды и там море словно даже не знает о волне, его толща спокойна и холодна.

Невероятное ощущение. Бесконечная вода, уходящая за пределы моего восприятия.

Шорох камней, плеск воды, соль на губах, ритмичное дыхание моря, которое словно начинает тебя убаюкивать, вытесняя из тебя суету и спешку.

Неожиданно мне захотелось описать это ощущение игрой на цине. Создать ритмичную мелодию, передающую спокойствие моря, добавить к ней лёгкими ударами по струнам плеск волн, плавающим звуком влить туда шорох камней, гудением открытых струн наполнить до предела озеро дракона и передать этот глубокий синий цвет.

Я даже попытался. Позже, гораздо позже, когда солнце уже начало опускаться к морю, а волны стали выше, сильней, взбили край моря в пену, я даже попытался передать все свои ощущения в мелодии циня.

Ну... Что сказать... Моих навыков ещё не хватало для подобного. Всё выходило нескладно, неумело, не так, как мне хотелось и не так, как звучало в голове.

Сорвав очередной тон, я прижал струны ладонью, гася звук. Нужно учиться дальше и больше выделять времени игре на цине. Как давно я всерьёз играл на нём? В Академии Ордена? Откуда же у меня будет навык для того, чтобы выразить свои ощущения и чувства в музыке собственного сочинения? Если бы я так редко тренировался с копьём, то как давно бы я погиб в очередной схватке? Ещё в лесах Морозной Гряды?

На мгновение я чуть не поддался слабости, чуть не достал Флаг Призрака. Один приказ и музыкантша бы сыграла мелодию. Сыграла бы её гораздо лучше, чем я, в этом у меня не было сомнений. Не уверен, что она бы сумела сочинить песню моря, но явно бы нашла подходящую мелодию, ведь она знала их десятки.

Но я справился с собой. Поднял ладонь, снова занёс пальцы над струнами циня, снова попытался переложить на язык звуков те ощущения, которые оставило мне море.

Сейчас, на закате оно было совсем другим, не таким, каким я увидел его с холма, не таким, каким я впервые попробовал его на вкус, покатившись под напором волны. И это изменение мне тоже хотелось передать.

Фатия давно устала стоять, давно устроилась в десяти шагах от кромки прибоя. Полулежала, время от времени доставая из кисета фрукты. Мои, кстати, фрукты, которые тоже пошли в качестве платы за техники. Должен без скромности признать, я выторговал для них неплохой обменный курс, едва ли не больший, чем за материалы для артефактов.

— Не знала, что ты умеешь играть на цине.

Я улыбнулся лести:

— Ты же слышишь, я лишь мучаю инструмент.

Фатия пожала плечами и возразила:

— Насколько я понимаю, ты пытаешься создать новую мелодию, а это не может быть просто.

— Да, — с этим я не мог не согласиться и кивнул. — Учитель, который давал мне уроки игры, говорил, что сначала нужно выучить сотню мелодий и довести до совершенства хотя бы десять из них, прежде чем переходить к созданию своих.

— Сто мелодий? — Фатия покачала головой. — Вряд ли бы мне хватило терпения.

Я усмехнулся:

— Как видишь, мне тоже его не хватило.

В очередной раз прижал струны, заглушая сорвавшийся звук. Ладно. Ещё раз. С самого начала.

Словно невзначай спросил:

— А как у вас делают пилюли? В каких рецептах нужны жертвы?

Фатия сморщилась, словно восковое яблоко было незрелым и кислым.

— Так вот что тебя всё так же сильно беспокоит. Пилюля, которую я тебе дала, да?

Я провёл пальцами по струнам. Вот это уже больше похоже на шелест волны. Кивнул:

— Да. Мне бы хотелось знать рецепт этой пилюли.

— Я помню, что мы с тобой договорились не спорить о путях Империи и Альянса, чтобы не поругаться. Но заметь, это ты первый поднял этот вопрос, имперец. Может, не будем?

— Раз