Медвежья злоба - Валерий Петрович Кузенков

– Ни фига себе! – сказал кто-то из студентов. – Мясо откуда?

Мишка слегка смутился.

– Мы тут с Валеркой на зайчишек сходили. Как видите, результат на столе! – Он указал на котёл с кашей. – Отощаете, ходить не сможете, практику провалите. Кому от этого хорошо?

– Никому! – загалдели ребята. – Молодцы! А ну, накладывайте побольше!

Мишка и Валерка улыбались. Ведь приятно, когда тебя хвалят, а не ругают.

– Может, преподам отнёсем поесть? Они даже не пришли. У себя в доме привезённую из города еду хавают. И всё втихушку.

– Перебьются. Не пришли – и ладно, нам больше достанется. Вы только кости не выбрасывайте, мне ещё кобеля кормить. – Юрка взял пустую миску и поставил её посреди стола.

– Сюда остатки кладите. Алтай здоров жрать, зараза.

– Будет твоему Алтаю сегодня праздник. – Один из парней бросил в миску обглоданную кость.

Мишка с Валеркой сидели за столом и с глупым видом смотрели на миску.

– Ох, и вкусно приготовлено, – говорили сытые студенты. – Молодцы наши хулиганы!

– Пойду кобеля кормить. Странно, что он к ужину не пришёл. Наверное, где-то по деревне шарахается. – Юрка взял в руки наполненную остатками еды чашку и вышел на улицу.

– Алтай! Алтай, ко мне! – звал он собаку. – Иди есть!

Когда Юрка вернулся в столовую, все пили чай.

– Ничего не понимаю. Куда кобель подевался? Миш, вы с Валеркой его не видели?

Те отрицательно замотали головами.

– Такого с ним никогда не было. Чего-чего, а пожрать кобель любит.

Юрка сел за стол и налил чаю. Ребята сидели, курили и обсуждали какие-то свои проблемы. Прошло довольно много времени. Юрка снова взял приготовленную для собаки еду.

– Пойду искать!

Валерка не выдержал:

– Извини, Юр! Не ищи кобеля. Дурак он был. – Валерка нагнулся и достал из-за шкафа пакет с солёной собачьей шкурой: – Вот, держи, тут на шапку как раз!

– Что? – Лицо Юрки вытянулось. – На какую шапку?

– На хорошую, – в один голос ответили Мишка с Валеркой.

Все, кто был за столом, напряглись. Наступила тишина. Всего с минуту. Смысл сказанного скоро дошёл до всех. Юрка сжал кулаки, он был готов кинуться в драку.

– Вы что, совсем с катушек съехали? – только и выговорил он.

От драки его остановило неравенство сил и раздавшийся в столовой смех. А главное, слова:

– А что тут плохого? Мишка и Валерка правы. Говно была собака. Не охотничья. Только по виду. Ха-ха-ха!

– Польза от неё одна. Накормила, и хорошо. Ха-ха-ха! Теперь мы можем за лосями хоть до конца практики бегать. Сил хватит. Ха-ха-ха!

– Что я теперь хозяину собаки скажу?! – У Юрки на глазах выступили слезы.

– То и скажешь. Зачем врать? Волки съели. Ха-ха-ха!

Юрка заматерился, бросил на стол миску с костями и ушёл.

С Мишкой и Валеркой он не разговаривал до окончания института. Обида была сильной, а лосей на следующий день добыли, целых пять штук, и всех в первом загоне.

Декан факультета охотоведения, конечно, узнал, как Мишка и Валерка вели себя в хозяйстве на практике. Снова вызвал к себе в кабинет, теперь обоих, как только они вернулись в институт. Долго стыдил, говорил, что их поступок никуда не годится. Они оправдывались. Каждый получил по устному выговору. А когда ребята покинули кабинет, декан факультета охотоведения улыбнулся и произнёс:

– Правильно говорят в институте: «Охотоведение – это не профессия, а образ жизни…»

Путёвка на вальдшнепа, или Ордер на квартиру

Десятилетний Костя сидел за столом у себя дома в однокомнатной хрущёвке и делал домашнее задание. Работал телевизор, который смотрел дед, на полу играли младшие брат и сестра, периодически ссорясь из-за большой красной пожарной машины. На кухне готовили ужин мать и бабушка. В доме хлопали двери, играла музыка, кто-то кричал, кто-то плакал. А на дворе была весна, апрель, приближалось открытие охоты…

Косте охота нравилась. Сегодня он вычитал в газете, что охота открывается в ближайшие выходные. Впереди было целых десять дней, по его мнению, лучших дней весны. Газета лежала в портфеле, и мальчик ждал с работы отца, чтобы показать ему заметку, порадовать.

Главу семьи ждали все, но, по словам матери, он задерживался по очень важному делу – рассматривался вопрос о выделении жилья в новом доме улучшенной планировки. Квартиру обещали четырёхкомнатную, с большими окнами на солнечную сторону, раздельным санузлом, лоджией, коридором и огромной кухней. В этой кухне можно было бы одновременно ужинать всей семьёй, чего раньше не было – ели по очереди…

Но Костя был далёк от квартирного вопроса. Перед глазами вновь и вновь всплывали картины прошлогодней весенней охоты на вальдшнепа. Он вспоминал, как вместе с отцом приехал в лес, как отец нёс ружьё в чехле, а патронташ, набитый блестящими гильзами, которые они несколько вечеров подряд вместе снаряжали капсюлями, пыжами и мелкой дробью, нёс он – Костя. Мальчик был очень горд этим и жалел, что его не видят друзья. Ох, как бы поднялся в школе его авторитет!

Отец знал хорошие вальдшнепиные места, на одно из которых они и пришли в тот вечер. Это было пересечение старой лесовозной дороги с глубокими колеями, сильно подзаросшей «мордохлыстом», с такой же старой и заросшей просекой. Деревья вокруг были невысокими, и обстрел можно было вести так, чтобы не пропустить ни одного ватьдшнепа, налетающего с любой стороны.

До охоты оставалось часа два. Они присели на пеньки, отец задумчиво курил, а Костя слушал птичье пение, наслаждаясь весенним пробуждением леса. Всё вокруг пело, трещало, перелетало, прыгало. Вот за лесом послышалось не то бормотание, не то какое-то бульканье.

– Тетерева, – сказал отец. – В следующий раз постараемся и на тетерева сходить…

Тяга началась с заходом солнца. Отец с заряженным ружьём стоял у ёлочки, прислушиваясь к лесным звукам. Он поднял руку, и тут же на них с громким циканьем и хорканьем налетел вальдшнеп. Охотник прицелился и удачным дуплетом сбил птицу. Костя ринулся за ней в чащу кустарника и вскоре нашёл на земле куличка, еле заметного из-за своего ржаво-бурого оперения…

Сумерки всё больше сгущались, смолкли последние птицы, и вдруг в наступившей тишине Костя услышал приближающееся хорканье. Из-за вершин деревьев, рисуясь на фоне неба чётким силуэтом, мягко взмахивая крыльями, появился вальдшнеп. Подпустив его на штык, отец выстрелил, и вальдшнеп комом упал под ноги мальчика. Костя поднял птицу за длинный клюв, сияя от нахлынувшего счастья. Так он заболел охотой…

Разве можно было забыть ту замечательную охоту! Сейчас он представлял себя с ружьём в руках, стоящим в ожидании налетающего вальдшнепа на опушке оживающего весеннего леса. Костя даже