Медвежья злоба - Валерий Петрович Кузенков

до окончательного переселения, когда Костя играл с другом во дворе, тот сказал:

– Жаль, что ты переезжаешь. И в школах мы будем разных учиться, и на охоту теперь поехать не получится. Помнишь, ты обещал упросить батю взять и меня с вами?

– Я больше на охоту никогда не пойду, – отрезал Костя.

– Почему? – удивился друг.

– Поклянись, что никому не расскажешь?

– Клянусь!

И Костя рассказал, что произошло на последней охоте несколько дней назад. Излил всё, что было на душе. А на следующий день друг всё рассказал своим родителям…

Отца арестовали. Он сразу во всём сознался, рассказал, как всё произошло, показал место преступления. При допросе следователь спросил:

– Из показаний вашего сына непонятно, что говорил вам раненый охотовед.

Помолчав, отец сказал:

– Он упал, а потом прошептал: «Добей меня, сволочь». И я сделал это…

Один в лодке, не считая собаки

Собачонка, спокойно лежавшая на крыльце, вдруг подняла голову и прислушалась к голосам в глубине дома. Еле слышимые, они становились всё громче и вот уже перешли на крик.

– Целыми днями лежишь и лежишь! Делами нужно заниматься! – кричала женщина.

– Достала ты меня! – раздражённо отвечал мужчина. – Я что – не работаю? Весь сезон в тайге провёл, деньги зарабатывал! А тебе всё мало? Думаешь, эти деньги мне даром давались?

– Всю зиму в лесу проспал, теперь домой досыпать приехал!

– Могу отдохнуть или нет? Лучше уж обратно в тайгу уехать, только бы тебя не видеть!

Кричали всё громче, и собака от греха подальше сбежала по ступеням крыльца и спряталась в конуру, где, немного покрутившись, улеглась, высунув голову наружу. В это время дверь с силой распахнулась, и на крыльце появился Пётр – хозяин собаки. Вдогонку ему бранились:

– Вот и убирайся в свою тайгу! Всё равно от тебя пользы, что от козла молока! Диван и газета, газета и диван…

– Раз так, значит, я уплываю! Собери поесть в дорогу, – Петр быстрым шагом направился к калитке.

– Ещё чего! Сам соберёшь…

Выйдя за калитку, Пётр оглянулся налом. Но, подумав, махнул рукой и пошёл прочь. Собака тут же вылезла из будки и побежала вслед за ним. Она догнала хозяина у конторы госпромхоза, куда тот вошёл, постучав в дверь.

– Вот что, охотовед, хочу на свой участок вернуться. Отпускай, – с ходу обратился Пётр к человеку, сидевшему за столом. Тот отложил авторучку и улыбнулся вошедшему.

– Для начала здравствуй, Пётр Петрович, – сказал охотовед. – По какому поводу отъезд? Опять с благоверной поругался? Скандал из-за пустяка небось?

– Достала меня баба. Хочу от неё отдохнуть немного.

– Ты же только месяц как из тайги. И уже в посёлке надоело? – охотовед закурил сигарету. – А ты подумал, как я тебя на участок заброшу?

– Один заеду, по морю. На собственной лодке. Поживу на участке с недельку, баба отойдёт, я и вернусь. Ты меня только отпусти…

– По морю? – удивился охотовед. – Ну даёшь! Весна, льды кругом, погода – сам знаешь – каждый день меняется. Может, лучше с женой помириться?

– Не могу я с ней мириться. Пусть без меня побудет. А что касается моря – ты знаешь, мне не впервой. До участка всего полторы сотни километров – даст Бог, часа за четыре дойду. Мотор у меня на лодке новый «Вихрь». Завтра, как обычно, на связь выйду. Да и дел у меня в избе много осталось. Я тебя ещё ни разу не подводил.

– Хорошо, отпускаю, – сказал охотовед, подумав. – Только завтра обязательно на связь выйди.

– Выйду, куда я денусь! – обрадовался Пётр. – Спасибо, выручил. Через неделю вернусь…

Дверь в дом оказалась закрыта на замок. Жена куда-то ушла.

– Ну и чёрт с ней! – выругался Пётр и посмотрел на собаку. – Что, Жучка, поедешь со мной по морю кататься?

Жучка радостно завиляла хвостом и побежала за хозяином в гараж. Пётр взял канистру с бензином и торопливо направился к берегу. По пути заглянул в магазин и попросил продавщицу дать ему в долг полбуханки чёрного хлеба.

– Может, ещё из еды чего возьмёте? – предложила продавщица. – Вы, Пётр Петрович не стесняйтесь. Я вам всегда товар в долг отпущу.

– Спасибо, не нужно. У меня в избе всё есть. Я и хлеба-то взял на тот случай, если нам с Жучкой в дороге пожевать немного захочется.

– А не страшно вам в эту пору по морю-то ехать?

– Не впервой…

Однако когда Пётр подошёл к своей лодке, оставленной на берегу, и посмотрел по сторонам, на душе у него стало неспокойно. Серое небо, плавающие по морю льдины и частые волны не радовали. Но раз решил ехать, не возвращаться же домой. Немного протащив лодку по гальке, он столкнул её на воду. Красного цвета «Прогресс» закачался на волнах.

– Ты, собака, не волнуйся, доплывём, – сказал он Жучке, которая запрыгнула в лодку следом за ним.

Пётр завёл мотор, и вода под ним забурлила. Он переключил скорость, мотор заревел сильнее, лодка резко дёрнулась и поплыла, набирая скорость. Жучка сначала сидела на лодочном носу, обозревая окрестности, но вскоре ей это наскучило, и она свернулась калачиком на дне лодки, где не так задувал ветер.

А лодка, значительно удалившись от берега, теперь плыла вдоль него. Пётр умело лавировал между льдин, которых стало заметно меньше после того, как он обогнул большой скалистый мыс. Впереди открылась необозримая водная гладь, волны стали гораздо круче, лодку то и дело подбрасывало и с силой ударяло о воду.

– Словно по стиральной доске едем, – сказал Пётр Жучке. Собака лишь вильнула хвостом. В море она была впервые, и её укачивало.

Опасаясь, что лодка может налететь на отдельные льдины, Пётр ещё дальше ушёл в море. Над головой пролетали птицы, названия которых он не знал, пару раз из воды показывалась голова тюленя.

Прошло два часа, и погода заметно ухудшилась. Начался мелкий дождик. Усилился ветер, отчего волны стали выше и круче. Теперь лодку плавно поднимало и тут же резко бросало вниз. Вверх, вниз.

Одежда Петра намокла, он то и дело сплевывал под ноги солоноватую морскую воду. Жучку трясло от холода и испуга.

– Что ты там пригорюнилась? – обратился к ней хозяин. – Замерзла? Ну, ничего, приедем на участок, отогреемся.

Отвлёкшись, Петр неверно поставил лодку, и волна с силой ударила в борт. Лодку развернуло, и тут же следующая волна обрушилась холодной массой.

– Ух, чёрт, не углядел! – выругался Пётр, выправляя ход.

Собака вскочила и принялась отряхиваться. Разлетевшиеся капли попали на хозяина, и тот сказал строго:

– Я хоть и мокрый до трусов, но ты, дорогая, отряхивайся поосторожней.