Книга начал - Салли Пейдж

похоже, просматривает посты на тему того, как украсить детскую комнату.

Джо облегченно вздыхает.

Люси заглядывает ей в глаза:

– Ты ведь не очень встревожилась, правда?

– Нет, конечно же нет. Но представь: кажется, знаешь человека как облупленного – и вдруг видишь, что ты его совершенно не знаешь, – есть от чего встревожиться, не так ли? Что ты впустую потратила шесть лет на совершенного идиота. Идиота-манипулятора, – добавляет Джо специально для Люси.

Люси несколько секунд молчит, что на нее не похоже.

– Послушай, Джо, – вдруг говорит она, – я знаю, что не очень любила этого человека, но в ваших отношениях ведь было много хорошего. Я это понимаю. Когда вы с ним познакомились, черт возьми, вы оба прям светились от счастья. Я даже немного завидовала. Такой «химии» я никогда в жизни не видела. Думаю, вы должны были встретиться и должны были довести дело до конца.

Джо потрясена. Она понимает, чего Люси стоило сказать ей такое. Джо поворачивается к подруге.

– А ты веришь в такое влечение, которое длится вечно? – спрашивает она.

– Ты имеешь в виду любовь?

– Нет, я не об этом думаю. Наверное, я имею в виду то чувство, когда тебя к нему прямо как магнитом тянет, словно между вами есть какая-то сильная внутренняя связь.

В голове Джо мелькает образ ладони Эрика-викинга, разглаживающей лист бумаги со словами «Дорогая Люси».

– Да, конечно, – коротко отвечает ее подруга. – Я знаю, что мой муж, например, пукает, а когда сидит за рулем, ест много сладостей, а сам думает, что мне об этом ничего не известно. Но все равно, каждый раз, когда он открывает дверь…

– Но откуда ты знаешь, что это навсегда? – гнет свое Джо.

– Ну, – улыбается Люси, – мне кажется, это как с Богом, рационально тут ничего не объяснишь. Либо ты веришь в Него, либо нет.

Глава 35

Ужин у серой мышки Джо

Прежде всего в глаза Джо бросается галстук Малкольма с узором из кругов психоделических цветов. Фиолетовые, лимонно-зеленые и оранжевые пятна на фоне серого костюмного пейзажа (за исключением ботинок из бирюзовой замши).

– Какой вы сегодня нарядный, – говорит Джо, принимая его пальто.

Малкольм нервно поправляет галстук.

Джо думает, что Люси была права. Утром перед прощанием Джо рассказала ей про Малкольма. Люси задала несколько уточняющих вопросов насчет его предпочтений в одежде.

– Это же все винтажные вещи, – сделала вывод она. – Шестидесятые–семидесятые годы. Нет, здесь кроется нечто большее, чем просто желание мужчины добавить в свой гардероб чуть больше цвета.

– Клевый прикид, детка! – восклицает Беглянка-викарий, тепло обнимая этого высокого, угловатого и неловкого человека.

Потом поворачивается к Джо и то же самое проделывает с ней, накрывая подругу волной аромата кашемира с гарденией.

– Прекрасное платье, – одобрительно прибавляет она.

Джо снова сменила джинсовый комбинезон на изумрудно-зеленое облегающее платье.

Наконец Руфь покончила с обниманиями, Малкольм перестал краснеть, и разговор сразу переходит на Люси.

– Ну что? – спрашивает Руфь.

– Все хорошо, во всем разобрались, – заверяет их Джо.

Ей бы хотелось на этом поставить точку. Здесь многое совсем из другой эпохи, другой жизни. Лондонские друзья одобрительно кивают, но вопросов больше не задают.

Они устраиваются в гостиной дяди Уилбура, у всех в руке по бокалу шампанского. Джо очень хочется, чтобы вечер остался у всех в памяти, поэтому она позаботилась о хорошем вине, блюдах, готовить которые она умеет, о рождественских салфетках и свечах – словом, чтобы стол дяди Уилбура был накрыт как следует. Теперь, когда все собрались, Джо становится жарко, она вся раскраснелась, но, главное, у нее все готово.

Руфь рассказывает друзьям про визит агента по недвижимости. Похоже, что срок аренды ее маленькой квартирки-студии подходит к концу.

– Ну что ж, – задумчиво говорит она, – наверное, пришло время двигаться дальше.

– Нет! – восклицает Джо, сама удивляясь своей горячности.

Малкольм тоже расстроен, он наклоняется к Руфи.

Руфь переводит взгляд то на одного, то на другую.

– Все равно пришлось бы когда-нибудь уезжать, – вздыхает она. – Вы ведь тоже, Джо, не будете торчать здесь вечно, правда?

В глубине души Джо понимает, что викарий права, но ответить ей не успевает.

– А как же я? – говорит Малкольм. – Я тоже должен двигаться дальше?

Все трое переглядываются: их непринужденное товарищество, кажется, дает первые, едва заметные трещинки. Да, в мире нет ничего вечного. Сквозь окно Джо всматривается в темноту, нависшую там, куда не достают огни фонарей, и предчувствует угрозу новой утраты.

Первым берет себя в руки Малкольм:

– Друзья, не рановато ли мы с вами забегаем вперед? Мы в этой прекрасной комнате… здесь и сейчас… должен сказать, Джоанна, что я в жизни не сиживал в таком уютном кресле… – (Джо усадила его в кресло дяди Уилбура поближе к камину.) – А мой нос чует, что из кухни тянет восхитительными запахами. И мы трое снова вместе. – Он поворачивается к Руфи. – Возможно, судьба не дала мне той веры, какая есть у вас, преподобная Руфь, но разве не ваш Бог велит нам быть благодарными за эти столь многочисленные дары?

– Да, Малкольм, вы совершенно правы. А еще Господь с удовольствием дал бы мне пинка под зад за мою глупую бестактность.

Они откидываются на спинки своих кресел, попивают вино, но Джо понимает: что-то все-таки переменилось. Она вспоминает о маме, которая все еще верит, что дяде Уилбуру скоро станет лучше. Разве это так уж неправильно, если нам хочется оставить все как есть?

Нет, надо принять твердое решение насчет своего будущего. Джо вполне уверена в том, что знает, где она будет жить, но вот чем она будет заниматься в жизни (или кем станет помимо «тетушки Джо»), у нее еще нет ни малейшего представления. Что ж, пока можно радоваться жизни, готовиться к Рождеству (до него осталось всего две недели), а все остальное выкинуть из головы. Джо уже готова поделиться своими мыслями с Руфью и Малкольмом, как вдруг Малкольм ставит свой бокал на стол.

– Должен сказать, я с таким нетерпением ждал этого вечера, – говорит он и, повернувшись к Джо, добавляет: – Но самое главное, слава богу, что вы помирились с бедной Люси.

– Да, с бедной, бедной Люси, – эхом вторит ему Руфь.

Джо смотрит на нее в замешательстве, Руфь ей подмигивает, и Джо сразу вспоминает, как та подмигнула ей в первую встречу после слов: «И никто сегодня больше не верит в Бога». Кажется, это было так давно.

– Ну, хватит уже о бедной Люси. – Джо делает ударение на слове «бедной». – Так на чем мы остановились, Малкольм?

– Да-да, за ужином я