Ментор черного паука - Нина Малкина

— Орден Крона меня всегда пугал, — вытаращилась студентка Эстель. — В Нуотолинисе только и говорят о жестокой войне Ордена на западе. Они не щадят никого, ни армию, ни простых людей. И если кто-то из них проник в академию…

— Сирена, Орден Крона ведёт свою войну только на полуострове Змеи и в Лангсорде, — успокоил её мой друг. — Кому нужна академия на горном острове? Скорее всего, кому-то просто понадобилось отвлечь свиров. Возможно, с какой-то целью, вроде нашей.

— Тоже чинить часы? — ехидно спросила Сирена.

— Тоже попасть в корпус противоположного пола, — пояснил Лоним и подставил серебристой лилии локоть: — Так ты идёшь или будешь наблюдать за церемонией снятия листовки с доски объявлений всем боевым составом академии?

— Ну, только если ты меня защитишь, — леди Эстель взяла Лонима под руку, и они вместе двинулись наверх.

Я смотрела вслед удаляющейся парочке, и что-то внутри меня протестовало. Дело было не только в часах, которым предстояло подвергнуться сомнительным экспериментам. Я вспомнила, как висела Лилия на Лониме, и почему-то мне ужасно не хотелось, чтобы Сирена вела себя похожим образом. Может, я боялась, что буду чувствовать себя так же, как недавно чувствовала рядом с Артуром и Ракель? Но Сирена и Лоним — совсем другое дело. Мне не хотелось быть лишней среди тех, кто мне очень дорог.

— Давай мы тоже пойдём в комнату? — вкрадчиво предложила Фиди.

— Да, пошли, — согласилась я.

Вилли убежала докладывать ректору о происшествии. Гремор Айро оглядывал гостиную. Пожилой магистр факультета Вейна имел привычку прищуривать один глаз, отчего лицо его становилось похожим на сморщенную сливу. Народу прибавилось, и кое-где замелькали светло-зелёные мантии свиров. Скоро сюда придут магистры, а значит, среди них будет и мой ментор. Определённо, стоило убежать до того, как я снова с ним встречусь.

* * *

Детерминант под рукой Фидерики был похож на весенний одуванчик. Яркие жёлтые молнии лизали её пальцы, вырываясь из центра сферы. Несколько серых молний были едва заметны даже вблизи — поверхность старенького прозрачного шара была истертой и плохо просматривалась. Его подставка имела скол, поэтому поставить на неё артефакт не представлялось возможным. Фиди приходилось каждый раз заворачивать детерминант в лоскут холстины, чтобы убрать в тумбочку.

— Это ещё мамин, — смущённо пояснила подруга. — Она тоже училась в этой академии на факультете Ревда.

— Она боевой маг? — спросила я.

У нас выдался первый свободный вечер, который мы решили провести в своей комнате. Фиди наблюдала за изменениями в детерминанте и развитием ментальной магии. Скоро её «одуванчик» должен был превратиться в летний: утопить жёлтые молнии в сером цвете Мэндэля. Я изучала книги, листая пергаментные страницы. В основном, меня интересовали картинки. Тот, кто рисовал богов в учебнике про духовный путь мага, явно торопился и был не очень точен в деталях, но мне всё равно нравились его иллюстрации. С открытой страницы на меня смотрел бог земли Ревд, нарисованный грубыми чернильными росчерками. Широкая фигура в просторной одежде опиралась на изогнутый, покрытый листьями посох. За спиной у Ревда были лук и стрелы. Мой взгляд выхватил из описания «спокойствие», «защита», «ловкость» и «могущество природы».

— Вовсе нет, — ответила Фидерика. — Она свир. Занимается мирной магией земли, выращивает травы и деревья. К сожалению, в Кроунице с растительностью совсем плохо. Здесь одни камни, шахты, сырость и землетрясения. Поэтому работы у неё всегда много. Видела бы ты наш сад!

— А твой отец? — я листала истёртые страницы, почти не глядя на них.

— Он… довольно суровый человек, — Фиди потупилась. — Коренной житель Кроуница. Работает на шахте, обеспечивает нас с мамой. Очень устаёт.

Я взяла книгу, обсыпанную розовой сверкающей крошкой. Атласная лента на обложке легко поддалась, новенький корешок заскрипел от моих попыток открыть учебник. Запахло свежей бумагой и краской. Случайная страница в середине книге выглядела нарядной. Внутри прекрасный каллиграфический почерк бордового цвета с ровными и аккуратными буквами сообщал: «Изящество танца подобно страстной беседе тел двух влюбленных, заглушающей голос разума». Платье танцующей на картинке леди сверкало радужными переливами. Это немного напомнило мне истинный фамильный пергамент.

Фиди уже заворачивала свой детерминант.

— А можно мне?.. — я кивнула на свёрток в её руках.

— Вообще-то это личный артефакт, — засомневалась Фиди. — Со временем он настраивается на магическую память хозяина и начинает точнее показывать изменения. Но мой уже настолько старый, что вряд ли имеет такое свойство. Можешь попробовать.

Фидерика улыбнулась и протянула мне истёртый прозрачный шар. Волнение немного сдавило грудь в предвкушении очередного определения склонности, но я отогнала дурные воспоминания и прикоснулась к ещё тёплой поверхности. Конечно же, она никак не отреагировала. Я разочарованно вздохнула и вернула детерминант хозяйке. Что ж, хотя бы не сбила её личные настройки, если они были.

— Спасибо, — поблагодарила я подругу. — А какая из двух склонностей у тебя изначальная?

— Искусство, — ожидаемо ответила Фиди. — Магистр Банфик говорит, что очень сильная.

— А почему ты не выбрала факультет Нарцины, Фиди? — я снова принялась листать книгу Првленской. — Тебе ведь это нравится. Все эти твои модные платья.

— Мой отец был против. Думаю, что он прав. Понимаешь, стихия искусства в Квертинде — это как кот в мешке. Успеха достигают лишь единицы. В основном, те, у кого достаточно средств для того, чтобы тратить на это время. — Фидерика закинула детерминант в тумбочку и принялась зажигать свечи в канделябрах. — Мне же нужна реальная работа. В детстве я мечтала учиться в Мелироанской академии благородных дев, но обучение там стоит очень дорого. Мне никогда не накопить денег даже на поездку в Батор, не говоря уже об оплате обучения.

За окном сгущались сумерки, поэтому огоньки весьма уместно разогнали тьму. Парафиновых свечей над гривами медных львов в канделябрах вполне хватало, чтобы освещать нашу комнату. В свете их пламени розовая крошка на обложке книги охотно заиграла отблесками. Фидерика восхищённо уставилась на мой учебник.

— Но ведь в этом вся ты, Фиди, — я смотрела на вспыхивающие лучины в её руках. — Ректор Аддисад говорила на церемонии о том, как важно заниматься любимым делом, даже если тебя не ждёт оглушительный успех. Разве тебе не хочется быть той, кто ты есть?

— Всё не так просто, Юна, — вздохнула девушка. — Ты ведь не Сирена и должна хорошо меня понимать. Всё упирается в лирны — мне нужно зарабатывать себе на жизнь. Или на выживание. Я не могу себе позволить полжизни творить, находясь на обеспечении отца. Я из небогатой семьи, у меня нет выбора.

— Может, это и хорошо? — я вспомнила рассуждения своего ментора о том, что выбор не всегда бывает радостным. — Не иметь выбора?