Кошмарная практика для кошмарной ведьмы - Анна Замосковная

Я прикрыла глаза, осознавая боль в копчике, спине, затылке.

– Эй, – мозолистая рука коснулась щеки, и я снова открыла глаза. Базен слабо улыбнулся. – Всё в порядке, можешь вставать.

С огромным трудом – затылком прилично треснулась, и ощущение верха и низа как-то сбилось – я приподнялась на локтях и огляделась. Четыре смердящих трупа. Три с простреленными черепами – вполне обычных, ни разу не метаморфных зомби валялись у ворот. Просто бред, слава всем богам и хранителям стихий. Я коснулась шеи – чистая, никаких порезов от ногтей. Привидится же такое!

Вьен блевал под яблоню у дороги. Рыжик, как ни в чём не бывало, щипал траву, переступил копытом с запекшейся кровью.

– Сбросил меня? – предположила я.

– Да, – крякнул Базен, поднимаясь, и протянул руку.

Ухватившись за неё, я села – всё закачалось. На месте, где только что лежала моя голова, серел плоский камень. Сзади раздался язвительный мужской голос:

– Надо же, конь положил больше зомби, чем штатная ведьма, которой за это деньги платят.

«На эти деньги и конь ест», – я обернулась. Мышеволосый – сейчас цвет его волос скрывал синий бархатный берет со щегольским пучком фазаньих перьев – высокомерно смотрел на меня с высоты вороного мощногрудого скакуна. Кружевной галстук подрагивал на ветру под гладко выбритым подбородком, бархатная тёмная куртка выгодно подчёркивала фигуру.

Рядом на белой кобыле сидел Мосс в простом суконном костюме для путешествий верхом. Единственная дорогая вещь – серебряная витая фибула-амулет на кожаном тёмном плаще. Узор фибулы казался знакомым, и… прежде чем подумала, я взглянула на ворота: на медных амулетах был тот же орнамент. Всего миг, но Мосс это заметил, и глаза его потемнели, сузились, губы плотнее сжались между усами и бородой.

Кашлянув, я огляделась: стражники куда-то пропали.

– А где остальные?

Стоявший надо мной Базен, тоже оглядываясь, сказал хмуро:

– Осматривают окрестности. Ждём Эйларов.

Отличная идея, я всеми руками и ногами «за». Эйларов сюда, и Валентайна, и Ксавье. И дядю их тоже, если он столь же лихо управляется с волшебством. А мне, пожалуйста, пару дней выходных на лечение. И мне ещё диплом писать надо, а не в ваших амулетах разбираться.

Основание шеи щекотало мерзкое ощущение взгляда Мосса, я обернулась – он быстро отвёл взгляд и плотнее сжал губы.

– Да прекратите уже выворачивать желудок! – Мышеволосый скривился на опиравшегося о ствол Вьена. – Маг вы или нежная девица?

Хм, полезно быть нежной девицей: многое позволено.

– Кажется, меня сейчас стошнит, – плаксиво пожаловалась я. – И голова жутко кружится. Не могу…

Застонав, я боком элегантно повалилась на дорогу. Мелкий камешек противно колол скулу, но я не решилась перекладываться.

– А целебных заклинаний вы не знаете? – В голосе мышеволосого звучало искреннее удивление.

– Не моя компетенция… о, голова раскалывается, – я, сдвигаясь с камушка, демонстративно ухватилась за затылок и наткнулась на огромную шишку.

От прикосновения шишища стрельнула болью, я сжалась.

– Похоже, надо к целителю, – холодно произнёс Мосс.

Мурашки поползли по спине.

– Да, похоже на то, – Базен присел на корточки. – Только одну её отпускать нельзя, а отправить некого.

– Я доеду, – жертвенно уверила я. – Рыжик умный, вывезет.

– Он вас уже довольно покатал, – мрачно напомнил Мосс, зацокали копыта, всё ближе, голос раздался совсем рядом: – Я отвезу. Всё равно я не маг и не воин, толку от старика не много.

Сердце уползло в пятки: с чего вдруг такая доброта? Не понравилось, что я его амулет с оберегами на воротах сравнила? Так это сходство вроде любому очевидно, и о торговле оберегами все знают. Или решил поучаствовать в местном виде спорта «полапай ведьму»?

Мой жалобный взгляд не остановил Базена, кивнувшего:

– Хорошо, господин Мосс.

Ну ничего страшного: если что, ускачу на Рыжике.

– Подсадите её, – велел Мосс.

Базен ухватил меня под мышки и потянул вверх.

– Что? – Запрокидывая голову, я переводила взгляд с его сурового лица на Мосса и обратно, и голова кружилась, бегали тёмные точки. – Куда?

– Вы упали с лошади, – Мосс взял меня за руку. – Не посадим же мы вас верхом одну.

– А? – Я дёрнулась, но Базен высоко меня поднял, а Мосс ловко присадил на загривок, словно всю жизнь занимался похищением девиц.

Удивительно крепкая рука надёжно прижала меня к Моссу. Выпучив глаза, я пискнула:

– Я подожду остальных.

– А если у вас сотрясение? – щекотно до мурашек спросил в ухо Мосс, кольнула борода. – Вы наш единственный штатный специалист, мы должны вас беречь.

В голосе была лёгкая насмешка. Кивая, Базен отправился за Рыжиком. Едва дыша, ёрзая на жёстком загривке, я пробормотала:

– Я бы сама…

Мир качнулся, я ухватилась за жёсткую гриву. Мосс держал очень крепко, но сердце бешено стучало от ужаса перед падением.

Из-за стены неспешно выехали два стражника, цокот копыт – и они затерялись между тёмными стволами.

Базен подвёл недовольно фыркнувшего Рыжика, привязал к задней луке, и, прежде чем стражники подъехали, Мосс развернулся и дал шенкелей.

Сердце тревожно сжалось. Лошадиные шаги отдавались в голове вспышками боли часто-часто-часто, тёмные точки заплясали перед глазами, к горлу подступил ком – похоже, в этот раз падение было неудачным.

– Потише, – взмолилась я и стиснула зубы, давя тошноту. – Пожалуйста.

Обнимавшая меня рука дрогнула, Мосс чуть натянул поводья.

– Что, совсем плохо?

– Сейчас стошнит, – я склонила голову, и кобыла пошла ещё медленнее, от запаха чистой шерсти мутило сильнее.

Мосс вздохнул. Его рука лежала на моём животе очень деликатно, не стремясь ни к груди, ни ниже.

– Вам удобно? – Мосс не пытался прижаться к моей спине. – Не хотите сесть верхом, а не боком?

Боком спрыгивать легче. Я, осторожно разомкнув зубы, выдохнула:

– Так хорошо, спасибо.

Мы двигались по направлению к Холенхайму, но ведь в любой момент можно свернуть в поле. С другой стороны, слишком многие видели, что я уехала с Моссом. Рыжик снова недовольно всхрапнул, и Мосс усмехнулся:

– Вам нужно больше на нём ездить.

– Мм?

– Рыжик, – Мосс оглянулся и, снова развернувшись прямо, перехватил меня покрепче. – Он умный конь, восемь поколений его предков служили магам, волшебство у него в крови.

Значит, от яда кровососов не Гауэйн зачаровал – наследственность помогла. Я облизнула пересохшие губы: