Высшая справедливость - Микаэль Юрт

Еще один повод навестить Стеллу. Она могла усмирить его темную жажду, сделать ее выносимой, даже незначительной, так что Билли мог бы сфокусироваться на чем-то ином. Быть здесь.

– Тебе пора. Скоро придет другой клиент.

Ему больше всего понравился дом у озера Ристен – эта мысль промелькнула у Билли в голове последней, прежде чем он открыл глаза и увидел перед собой Стеллу – только что из душа, одетую в белый халатик. Когда Мю попросит его оценить дома, которые они посмотрели – а она попросит, – нужно будет двигаться дальше. Продолжать поиски, если ни один из трех не придется им обоим по душе, либо назначать время в банке, если они уже нашли тот самый дом. Так пусть это будет тот небольшой домик фалунского красного цвета[23] в шестьдесят квадратов, с газоном, сбегающим прямо к берегу озера Ристен. Он понравился Билли больше всех.

Билли рывком сел и отогнал остатки сонного тумана, а потом поднялся на ноги и стал одеваться. Он взглянул на Стеллу, которая сидела перед зеркалом в углу комнаты и накладывала легкий макияж. Он не заметил на ее теле каких-нибудь отметин, хотя все было достаточно жестко.

– С тобой все в порядке? – спросил Билли, натягивая футболку.

– Ты не делал ничего, о чем мы не договаривались, – отозвалась Стелла, встретившись с ним взглядом в зеркале. Она не вполне ответила на его вопрос, и Билли задумался, как можно его переформулировать, если это вообще нужно, как вдруг у него зазвонил мобильный. Билли достал телефон из кармана и глянул на дисплей. Конечно, это Мю. Он не стал сбрасывать звонок, и поднял руку на прощание. Стелла молча помахала ему рукой и продолжила приводить себя в порядок. Билли вышел из комнаты и быстрым шагом направился к выходу. Ответил на звонок уже в дверях.

– Привет.

– Привет. Ты где? – никаких подозрений или ревности в голосе. Обыденное любопытство – куда его занесло.

– В Уппсале, – честно ответил Билли, подходя к машине.

– Ты не забыл, что нас ждут вечером?

– Нет, конечно. Я уже еду домой.

– Нужно что-то с собой принести.

– Хорошо.

– Не заедешь в «Систем»?[24] Можно купить бутылку вина или шампанского.

– Так и сделаю.

– Отлично, скоро увидимся.

Билли подошел к машине и увидел свое отражение в боковом стекле. Он улыбался. Он был доволен. Не из-за того, что побывал там, откуда только что вышел, а потому, что направлялся домой. К тому, что ему принадлежало. К жизни с женой, которая позвонила, чтобы попросить его купить вина к ужину, на который они пойдут вдвоем.

– Послушай, Мю, – сказал он, останавливаясь.

– Да.

– Мне больше всего понравился тот дом у озера Ристен. Маленький, красный.

– Мне тоже.

Билли почти увидел, как на другом конце улыбнулась Мю. Он ясно представлял, как она уже планирует следующий шаг, и вдруг ощутил, как сильно ее любит, и понял, что должен немедленно об этом сказать ей.

– Я тебя люблю.

– И я тебя. Осторожнее на дороге.

Она отключилась. Билли остался стоять с телефоном в руках, широко улыбаясь, словно герой какой-нибудь романтической комедии, который только что понял – несмотря на все препятствия, он приедет на свадьбу вовремя.

Проблема с Конни никуда не делась, но Билли найдет решение.

Он найдет решение любой проблемы.

* * *

Она так и не смогла привыкнуть.

Пустая глазница, темный провал прямо внутрь головы. После промывания полости она взяла чистое полотенце, промокнула щеку и обсушила глазной протез, лежавший на пропитанной антисептиком салфетке на краю раковины. Из гостиной доносился голос Беллы, но Урсула не могла ничего разобрать, поэтому немного приоткрыла дверь ванной.

– Что ты говоришь?

– Я спрашиваю, почему на твоем почтовом ящике до сих пор стоят инициалы Б. и М.? Мы же здесь больше не живем.

– У меня просто не дошли руки до этого, – отозвалась Урсула, натягивая тонкие перчатки на тщательно продезинфицированные руки.

– Почему? – донеслось из гостиной.

– Просто нет времени.

Урсула старалась не отвлекаться от процесса. Нужно было поднять верхнее веко, вставить протез, затем оттянуть нижнее веко, чтобы искусственный глаз занял положенное место. Она несколько раз моргнула, и взглянула на свое отражение. Так гораздо лучше.

– Никто из нас сюда больше не вернется, ты же в курсе?

В общении с Беллой никогда не может быть полной уверенности, не пытается ли она в очередной раз побольнее уколоть. Но сейчас Урсула в прекрасном настроении и анализировать поведение дочери не намерена.

– Не пойми меня превратно, но мне бы и не хотелось, чтобы кто-то из вас вернулся, – непринужденно отозвалась Урсула, так что Белла, даже не видя мать, могла догадаться, что та улыбается.

Урсула вышла из ванной, расправляя плиссированный подол темно-зеленого платья без рукавов, выбрать которое ей помогла Белла.

Услышав звонок в дверь, Урсула удивилась. В последнее время у нее редко бывали гости. Она оказалась тем более обескуражена, увидев на своем пороге Беллу. Дочь собиралась на праздник на Седере[25] и хотела подготовить на завтра кое-какие вещи, а после праздника планировала переночевать у матери, если та не возражает.

Урсула не возражала.

Совершенно.

Белла решила остаться у нее, а не у Микке с Амандой. Урсула даже полюбопытствовала на эту тему – позже, на кухне, за бутылочкой вина. По словам Беллы, у матери было больше места, да и Беллина комната здесь оставалась в неприкосновенности. Аманда же все еще неважно себя чувствовала, а Белле совершенно не хотелось просыпаться под звуки рвоты.

К тому же Аманда практически все время пребывала в отвратительном настроении. Белла не могла ее в этом винить. Должно быть, совершенно невыносимо чувствовать себя развалиной несколько месяцев кряду.

– У этого малыша никогда не будет братьев и сестер… по крайней мере, родных, – поправила она сама себя. Урсула вдруг поняла, что ее охватило злорадство по поводу Аманды. По крайней мере, та не излучает сияние из-под белых льняных одеяний, грациозно ступая босыми ногами по деревянным половицам, попивая травяной чай и поглаживая свой беременный живот. Вот такую картину мысленно нарисовала себе Урсула, когда Белла рассказала ей о беременности Аманды.