Любовь Стратегического Назначения - Олег Гладов

Юка быстро подходит к прозрачному стеклу с огромной «Ф». Она смотрит на табличку той двери, в которою вошла секретарша.

«Игорь Васильевич Реймер», — читает она и смотрит на вторую. Тоже золотую. Тоже на двери из дорогого тёмного дерева. На толстом стекле появляется запотевшее пятно — там как раз её нос.

«Лариса Евгеньевна Реймер».

Юка собирается сделать шаг назад.

В этот момент дверь с «Игорем Васильевичем» открывается, и светловолосая секретарша стремительно появляется в приёмной. Она на ходу кивает Юке и призывно машет, приглашая войти. Юка приподнимает бровь и тыкает себя указательным пальцем в грудь. Секретарша энергично кивает. Настолько энергично, что кажется, будто она очень быстро поклонилась. Юка толкает прозрачную толстую стену. Та мягко поддается, впуская в обезвоженное кондиционерами пространство.

— Здравствуйте! — говорит секретарша, уже усевшаяся на своё место. — Проходите!

Юка проходит. Тихо бормочет радио.

— Вы по объявлению? — спрашивает секретарша и, не дожидаясь ответа. — Присаживайтесь!

Пока Юка думает, по какому это она объявлению и на какое из кресел ей присесть, где-то приглушённо звякают дверцы лифта. Постепенно приближаясь, цокают о мрамор тонкие каблуки.

— Вы вовремя, — говорит секретарша, улыбаясь Юке, и уже кому-то за её спиной радостно и громко:

— Здравствуйте, Лара Евгеньевна! Тут няня по вашему объявлению!

Юка оборачивается.

— Не няня, а домоправительница, — говорит, улыбаясь, холёная женщина в очках. Юка видит её идеально белые зубы. Женщина кивает Юке и указывает на дверь со своим именем:

— Прошу вас…

Лара Евгеньевна. Юка смотрит, как она вешает свой бежевый плащ в шкаф. Как обходит свой массивный стол и присаживается на своё кресло. Как говорит:

— Да что вы стоите! Присаживайтесь.

Подумав пару секунд, Юка выдвигает один из стульев и присаживается. Вполоборота.

— В принципе у меня в объявлении всё указано… — говорит Лара Евгеньевна, сцепив пальцы рук. Юка смотрит на её губы:

— … Уборка каждые три дня, собаку можно только утром и вечером — он у нас терпеливый… Ребёнок у нас самостоятельный… Сама себе хлопья молоком зальёт и яблоко помоет… Всё равно больше ничего не ест… Да! Вы за аквариумом уже ухаживали?

Юка, смотря в глаза Ларе Евгеньевне и выпятив нижнюю губу, медленно покивала.

— Хорошо… Так!.. Чтобы не было недомолвок — как в трудовом законодательстве — испытательный срок два месяца… Зарплата каждую неделю… Идёт?

Юка покивала.

— Вы когда можете приступить? — спросила Лара Евгеньевна.

Юка вздохнула.

— Сегодня, — сказала она, положив локти на стол и улыбаясь. — Сегодня.

Может быть, она пришла просто посмотреть на эту женщину со стороны? Женщину, которая посмела вслух перед тысячами людей сказать, что Юка (пусть в прошлой жизни, но) кому-то завидовала? Завидовала до такой степени, что оклеветала невинного и довела его до самоубийства.

К тому возрасту, до которого дожила, Юка оформила для себя вполне конкретное отношение к суициду. Буквально месяц назад она говорила в пустой накуренной комнате человеку чуть старше её:

— Самоубийство, — это слишком просто. Это в одной папке с онанизмом. Это очень похоже на мастурбацию. Потому что это можно сделать всегда и почти везде. Что подрочить, что повеситься — это просто. Это путь наименьшего сопротивления. Жизнь — это уважаемое решение. Богом, мной, большинством существ на этой планете.

Юка Никогда, Никому не завидовала и не собиралась завидовать.

Может, она хотела сказать это Ларе Евгеньевне, смотря в её глаза? Глаза, которые сразу теряли свой блеск и остроту, как только Лара Евгеньевна снимала с переносицы модные очки в тонкой оправе. Её глаза были тусклыми и пустыми глазами тупой ухоженной жабы.

Лярва Евгеньевна — называла её про себя Юка.

Она пришла посмотреть в её глаза.

Получилось то, что получилось.

Не случайно это… — не вслух произнесла она, как и все люди, обращаясь то ли к себе, то ли к кому-то ещё, — не случайно…

Она докурила последнюю в уходящих сутках сигарету и пошла спать — завтра в семь утра она должна была готовить завтрак семье Реймер.

— Я готова, — сказала она засыпая. Обращаясь то ли к себе, то ли к кому-то ещё. И заснула.

На третьем этаже полуметровыми буквами написано:

«ПУЗЫРЬ ЖЫРНЫЙ ЛОХ».

На пятом — среди нескольких выделяется «Рэп — это кал».

На площадке седьмого трафарет чёрного цвета: «KILL YOUR LOCAL DRUG DEALER». Рядом чёрным же маркером: «Барыга кв. 198».

Лифт в доме не работает больше десяти лет. Юка каждый день читает свой подъезд с девятого по первый и с первого по девятый. В квартире справа от неё какой-то упорный человек без голоса и слуха учится играть на гитаре. И что самое ужасное — петь.

В квартире слева практически круглосуточно женский молодой голос говорит примерно следующее:

— Да. Куда? Одесса? Когда? Хорошо. Записывайте: Анна-Харитон… Пять пять пять… Четырнадцать… Анна-Николай… Есть? Прицеп: Анна-Харитон… Восемь Семнадцать Четыре Четыре… Светлана-Игорь… Да. Реф. Ман. С поддонами…

На площадке восьмого этажа написано «Я тебя ненавижу».

Это первое, что читает Юка, выйдя из квартиры. Каждое утро. С «Я тебя ненавижу» начинается её день.

Она готовит овсянку и фруктовый салат.

Лара Евгеньевна и Игорь Васильевич. Можно просто Игорь.

Юка накрывает на стол.

Потом моет посуду.

Они уезжают.

На час позже встаёт с постели их дочь Снежанна. Избалованная тринадцатилетняя пухлая сучка с недовольным ртом. Она ест хлопья с молоком и большое яблоко на завтрак. Хлопья и яблоко в обед. Хлопья и яблоко на ужин. За всю неделю она не сказала Юке ни слова.

В большом хромированном холодильнике отражается вся кухня-столовая. Отражается и то, как Снежанна смотрит Юке в спину. Если Юка сейчас обернётся — Снежанна будет смотреть в телевизор. Снежанна, глядящая Юке в спину, живёт только там — в блестящей дверце шведского аппарата по производству холода и льда.

Юка думает о том, что вполне бы могла стать холодильнику сестрой. Иногда ей кажется, что окружающие замечают холодный воздух, вырывающийся из её рта облачками сизого пара.

Юка выгуливает собаку Реймеров — здесь на окраине города целая улица огромных безвкусных особняков из красного кирпича. Собака тоже огромная — ньюфаундленд Лорд. Лорд послушный и терпеливый. Его приятеля — пса непонятной породы по имени Терри — выгуливает девочка из соседнего дома.