Когда земли окутает мрак - Яна Вуд

напомнила ему сестру, ведь для него Элэя навсегда и осталась ребенком, даром что выросла. И он вдруг остро почувствовал – это неспроста. И откажи он Тэе сейчас, после сам себя жизни лишит, если эти твари прежде не помогут.

Хед отставил кружку и решительно поднялся из-за стола.

– Твоя взяла. Идем!

Привалившись спиной к холодной стене, Харпа сердито взирала на толстую крысу, деловито копошившуюся в грязной соломе. День в темнице прошел на редкость погано.

Закованные конечности затекли и противно ломили, от затхлой вони и голода к горлу подступала тошнота.

Еду не принесли. Не только ей – никому. Вернее, принесли, но не дали. Проклятый страж сожрал всё сам. Не упустил он и шанса вволю над ними поглумиться.

Расхаживал по темнице взад-вперед, уплетая за обе щеки свежеиспеченные пирожки с мясом и щедро нахваливал мастерство кухарки Формэры, их особенный сочный вкус, жар соленой начинки и хруст подрумяненной корочки.

Харпа глядела на него исподлобья, представляя, как вышибает дверь, впивается когтями в обнаглевшего мужика и разрывает ему горло. Ничего такого она бы, конечно, не сделала, окажись по правде на свободе, но мечтать об этом было всё равно приятно.

Брон казался безучастным. Однако на лбу его собрались морщины и выступили капли пота. Оборотня донимала рука. Кости срастались быстро, как и положено, но при этом причиняли нестерпимую боль. Словно кровь в руке закипала, а кости превращались в расплавленный металл.

Мысли Брона были всецело поглощены пропавшими друзьями. Ему виделась Хейта, распластанная на земле в луже собственной крови. Тело неестественно выгнуто, в остекленевших глазах, словно в слюде, застыли ужас, безысходность и мука. Представлялся Мар, весь переломанный. Глаза несчастного замирали, и тело, словно по чьему-то беспощадному волшебству, обращалось в прах.

Брон тряс головой, силясь отогнать навязчивые мысли, но они уходить не желали. Сердце сурового оборотня покрывалось ледяной коркой, а дыхание становилось прерывистым, судорожным, точно и легкие его вот-вот готовы были обледенеть.

По лицу Гэдора тоже бродили тени. Он думал о том, что делать дальше. Как покинуть темницу так, чтобы не подвергнуть опасности Тэю и жителей деревни. Вспоминал об обещании, данном давным-давно на полу такой же темницы. Обещании, которое наполнило его жизнь новым смыслом. Обещании, которое он должен был сдержать даже ценой собственной жизни. И, получалось, не сдержал?..

Хейта и Мар неведомо где, если еще живы… А сами они заперты в поганой темнице. Гэдор почувствовал, как отчаяние навалилось на него, словно вырванное с корнем исполинское дерево. Грудь сдавило так, что стало нечем дышать. Но голос разума всё же взял верх. Они еще живы, а неведение о судьбе друзей означает одно: отступать нельзя. Рано опускать руки. Быть может, есть еще шанс…

Гулкий стук грубо вырвал следопыта из водоворота собственных мыслей. Их толстомордый сторож оббивал грязь, прилипшую к сапогам, о деревянную лавку. Вид тот имел весьма недовольный.

– Сколько можно здесь сидеть! – басовито рявкнул Орм и добавил, передразнивая Гора: – «Вечером сменю!» Пустобрёх! Ночь скоро, а его всё нет. Нашел дурака до утра сидеть в этой вони.

Он грузно затопал по пыльным земляным ступеням. Друзья остались в подземелье совсем одни, но вскоре к ним мягко сошел Хед. Вид он имел суровый и решительный.

Харпа подалась вперед и смерила кузнеца пренебрежительным взглядом.

– Хочешь воздать по заслугам выродкам из леса? – недобро прищурилась она. – Кишка тонка! Зря спускался.

Кузнец ответил ей немигающим взором и тихо процедил.

– Очень надеюсь, что не зря.

Из-за его спины возникла Тэя. Юркой лаской метнулась к Гэдору, приникла к прутьям решетки и порывисто проговорила:

– Мы за вами пришли!

Следопыт изумленно округлил глаза.

– Тэя! Я думал, когда ты узнаешь о нас, больше и в сторону нашу не глянешь.

– Вы не такие, – просто ответила девочка.

– Благодарю за доверие, – склонил голову Гэдор.

– А я вот доверием похвастать не могу, – сказал Хед, скрестив на груди руки. – Но ради сестры и остальных готов рискнуть.

– Кому-кому, а тебе бы давно стоило догадаться насчет Гула, – заметил Гэдор.

Кузнец сдвинул брови.

– Это еще почему?

Следопыт улыбнулся уголком губ.

– Как думаешь, отчего он тебя с нами в лес не хотел пускать? Не о твоей шкуре радел, это уж точно.

Хед прищурился.

– Лишние глаза.

– Верно, – ответил Гэдор. – Если б ты с нами воротился да рассказал обо всем, что видел в лесу, народ бы тебе поверил. Но на удачу Гула взять мы тебя не могли, – следопыт развел руками. – Сам понимаешь.

Кузнец кивнул.

– Правда твоя. – Он ищуще огляделся. – А где здесь держат ключи?

Брон качнул головой.

– Ключи у ваших охранников.

Хед стиснул зубы.

– Проклятье!

Харпа фыркнула.

– Думаешь, мы бы сами не выбрались отсюда, если бы захотели?

Хед непонимающе нахмурился.

– Тогда почему вы тут до сих пор торчите?

– Потому что Гул пообещал навредить Тэе, – кивнул на девочку Гэдор. – А заодно и всей деревне. Спустить на вас хоргов. Или сжечь все драконьим пламенем, если мы не пойдем в темницу или решим бежать.

– И ты хочешь, чтобы я в это поверил? – хмыкнул Хед.

– Мои люди попали к хоргам в плен, – посуровев, ответил Гэдор. – Можешь верить мне или нет – дело твое. Но иной причины оставаться в вашей деревне у нас нет.

Кузнец долго сверлил Гэдора испытующим взглядом и наконец кивнул.

– Ладно. Пусть так. Позже подумаем, как с этим быть. А пока что надо вас из темницы вытащить. – Он обернулся к Харпе. – Как вы это делать собирались?

Та пожала плечами.

– Выломать тут все к диким грулгам![24]

– Думаю, – раздался голос из-за спины Хеда, – с ключами будет проще.

Из полумрака выступил Дэйр. На мгновение все потеряли дар речи. Но Харпа быстро нашлась:

– И ты нам вот так запросто их отдашь?

Дэйр пожал плечами.

– А зачем отдавать? Я сам отворю.

Девушка хмыкнула.

– Это почему же?

– Я тут давно уже стою, – пояснил паренек. – Достаточно услыхал. – Он вдруг смущенно потупился, но тут же овладел собой и решительно направился к ее камере. – И про Гула, и про пламя.

Он воткнул ключ в замок, резко повернул. Дверь лязгнула и отворилась. Дэйр приблизился к Харпе уже без дрожи и вставил ключ в ее ручные кандалы.

– Я еще тогда понял, что ты не врала. Хотели бы, убили б нас в два счета.

Харпа усмехнулась, потирая освобожденные руки.

– Знать, не зря я тогда на тебя накинулась.

Дэйр покраснел и кивнул. Освободив Харпу, он выпустил Гэдора и занялся Броном. Губы волка-оборотня тронула улыбка.

– Я как нельзя более рад тебе и