Орбита смерти - Крис Хэдфилд

это Хьюстон, вы нас вызывали?

Чад ответил с нескрываемым раздражением:

– Нет, не вызывали. Мы пытаемся потише держаться, чтобы не мешать Майклу спать.

– Понял. Извините. – Каз отвечал виноватым голосом, но смотрел на Джина Кранца.

Тот пожал плечами. Они оба слышали эти щелчки.

– Оператор, есть идеи, откуда мог исходить этот звук? – спросил Джин.

Связист изучил данные на дисплее:

– Руководитель, похоже, это с «Персьюта». Может, там кто-то просто переключатель задел.

Дурацкое объяснение, но другого нет.

– Понял. Однако держите ухо востро, и если это повторится… – протянул Джин. – Не нужны нам больше никакие сюрпризы в аппаратуре связи.

Каз кивнул вместе с оператором, но встревожился. Пилоты не нажимают кнопку микрофона два раза подряд случайно. Это можно сделать только намеренно, но Чад все отрицает. Вдруг Майкл не спит и пытается привлечь внимание Каза? Но зачем? С космонавткой проблемы? Или с Чадом?

* * *

В ЦУПе переводчик озвучил раздраженную отповедь Чада своим в Хьюстоне.

Умный паренек, подумал Челомей. Но да, нужна предельная осторожность. Нельзя, чтобы американцы что-то заподозрили. Во всяком случае, пока не достигнута цель.

В голове появилась идея. Он устало усмехнулся. На следующий раз заготовит план получше.

41

ЦУП, Хьюстон

– Так, всем внимание, говорит руководитель полета.

В ЦУПе стихли разговоры. Все обернулись к Джину Кранцу, который поднялся за пультом:

– Еще один чудесный день, народ. Мы на лунной орбите, модули в порядке, завтра у нас высадка и прогулка по Луне.

Он по очереди окинул взглядом всех операторов за пультами, пока говорил:

– Экипажу нужен отдых, но и вам тоже. Передайте все ночной смене, потом езжайте по домам и как следует выспитесь. Завтра вы мне нужны в отличной форме. Сладких снов, увидимся утром.

Каз откинулся в кресле поймать взгляд Дж. У.:

– В «Ю-Джойнт» на бургер, док?

Дж. У. улыбнулся:

– Великолепный план!

Каз уже созвонился с Лорой и заметил ее «жук», въезжая на парковку бара. Несмотря на просьбу Джина Кранца отдохнуть, свободное пространство на парковке неуклонно сокращалось. Пройдя в распашные двери, Каз увидел, как Лора машет ему: две непочатые бутылки пива и кружка кофе стояли перед ней на столике.

– Ну и отрада же ты для глаза, – шутливо произнес Каз, садясь.

Она усмехнулась и передала ему пиво, вскинула свою бутылку в тосте, потом прикрыла один свой глаз и оценивающе посмотрела на него:

– А ты тоже неплохо выглядишь, монокулярно ли, бинокулярно…

Он потер лоб и сделал долгий смакующий глоток.

– Похоже, мне как раз этого пива и не хватало-то.

– Я нам бургеры заказала. – Она заметила Дж. У., проходящего в двери, и помахала ему. – И еще один для дока.

– А говорят, что космохимики лишены эмпатии.

Дж. У. сел с усталым вздохом. Благодарно кивнул, увидев кофе, сделал глоток, баюкая кружку в руках.

– У нас троих завтра великий день, – сказал он.

Лора кивнула:

– Хватит вам, мальчикам, свои звездолеты гонять и пульс считать, займемся настоящей работой, ради которой мы туда и погнали. Внеземной геологией!

Каз подтянул стул к столику и наклонился к ней. По-прежнему действовало эмбарго на освещение полета в прессе, и он не хотел, чтобы разговор подслушали.

– Вы двое ко всему готовы, что завтра может произойти?

Лора нахмурилась:

– Чего я не знаю, Каз?

– Дело в том, что мы сами не вполне понимаем… – Он стал перечислять: – Мы надеемся совершить посадку на расстоянии беспроблемной прогулки от советского Лунохода, посмотреть, что там интересненького, но в зависимости от того, где Чад сядет, прогулка может перейти в полноценный пеший переход. Чад вдобавок потратит какое-то время, убеждаясь, что с космонавткой все в порядке и ее можно оставить – она не тренировалась для прогулок по поверхности. Русские попросили пустить какую-то важную политическую шишку поговорить с ней, пока она на поверхности, эта беседа тоже отъест эфирное время. Мы сдвинули график, чтобы похоронить Люка, мы пытались потренироваться в этом на симуляторе, но не уверены, сколько времени потребуется. Ну и, конечно, многое приходится переводить в обе стороны, и это существенно замедляет работу.

Он бросил взгляд на Дж. У.:

– Я ничего не упустил?

Доктор поставил кружку на стол.

– Ты исходишь из самого оптимистичного сценария. Мы делаем ставку на то, что Чад в стрессовых условиях сработается со Светланой. Он единственный, кто умеет пилотировать ЛМ и способен что-нибудь починить, если сломается. – Он посмотрел на Каза: – И, как мы оба знаем, Чад… перфекционист по натуре.

Если не кое-кто гораздо похуже, не удержался от мысли Каз, но остерег себя. Не нужно впадать в предубеждения. Шерифу захотелось порыться поглубже, но делать поспешные выводы не стоит. Он развернулся к Лоре:

– Прости, но все эти телодвижения украдут часть времени у науки. Нужно приоритеты расставлять. Как думаешь, что за свойства у поверхности, по которой придется передвигаться Чаду?

Лора долгим и вполне трезвым взглядом посмотрела на него в ответ. Обдумывает очередное изменение графика. Она сказала наконец:

– Это уголок старого кратера Лемонье, затопленного лавой в какой-то неопределенный момент прошлого. Там метеоритных кратеров немного, значит, лава сравнительно молодая и ровная. Возможно, даже слой пыли везде лежит и немного камней от более поздних ударов прилетело. Для посадки и прогулки вполне подойдет.

Она отпила пива.

– Наши снимки с орбиты невысокого качества, но самое интересное из замеченного поблизости – борозда, длинная прямая балка с испещренной поверхностью, сразу к западу оттуда.

Дж. У. спросил:

– А как она возникла?

– Наверное, при остывании и сжатии лавы. Грязь, когда высыхает, иногда трескается по прямой.

Каз размышлял.

– Есть еще предположения, нет ли поблизости одной из твоих лунных ям?

Она кивнула:

– Да. Мы их искали по моделям образования. Эти ямы необычны, но вероятность присутствия такой поблизости имеется. Если и так, то они получились слишком маленькие, чтобы их через орбитальную камеру углядеть.

Он кивнул. Чад присутствовал на брифингах, так что, если найдет одну из лунных дыр, для него это неожиданностью не станет. А вот космонавтку, пожалуй, не помешает предупредить.

– Насколько круты могут оказаться ее стенки? – Дж. У. рисовал себе картины потенциальных травм.

– Борозды бывают достаточно крутые, это ведь скорее трещина, чем долина, однако вероятно, что эта просела за миллионы лет под наслоившимися пылью и камнями. Однако, если там дыра, это будет вертикальный колодец, типа флоридских карстовых воронок. И мы понятия не имеем, насколько устойчивы края. Лучше держаться подальше от ямы.

Дж. У. глянул на Каза:

– Учитывая, сколько всего ободрали для экономии веса, получатся ли вообще нормальные снимки?

Каз пожал плечами:

– Да там же просто цветная телекамера, установленная чуть