Сварог. Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков

– Беречь дом, прибирать дом, распознавать нечисть, петьколыбельные, чистить лошадей, чесать собак…

– А хозяева где? – спросил Сварог.

Серого прямо-таки передернуло:

– Сюда пришли токереты, с хозяевами у них были счеты…

– Тогда, конечно… – с видом знатока сказал Сварог, понятияне имевший, что такое токереты, и с большой буквы это пишется или смаленькой. – Тогда уж, верно, ничего не поделаешь…

– Милорд лар, хозяин, забери меня отсюда!

– Ты меня еще милым дедушкой назови, – сказал Сварог, итут до него дошло. – Та-ак, а с чего ты взял, что я лар?

– Я же умею узнавать.

– Та-ак… – повторил Сварог. – Ладно, лезь на лошадку.

Мохнатое создание с невероятной быстротой соскользнуло поиссеченной осколками стене, ухватилось за протянутую Сварогом плетку, вмгновение ока вскарабкалось в седло за его спиной. Конь ничуть не беспокоился.Создание протянуло цепочку с непонятным предметом:

– Возьми джинна, хозяин.

– Тебе, может, самому нужен? – великодушно спросилСварог.

– Зачем?

– Вот именно, зачем? – пробурчал Сварог, повертелчерный цилиндрический сосудик из непонятного металла, покрытый мелкимивыпуклыми иероглифами. – А мне он зачем, скажи на милость? Я тут слышалкраем уха, что такие бутылочки откупоривать – себе дороже выйдет…

– Этот – честный джинн. Выполнит три желания. Если хочешь,пойдем в замок, там много всего спрятано…

– Некогда, – сказал Сварог, трогая коня. – Трижелания, говоришь? Слушай, а может твой джинн перенести нас в Харлан?

– Может. Только не стоит. Сейчас не старые времена, людииспугаются. Будет гром, блеск, вихрь…

– Понятно, – сказал Сварог.

Черт бы побрал это колдовство. Куда ни ткнись – ограничения,строго оговоренные условия, регламенты и запреты… Пожалуй, не стоит появлятьсяв Харлане среди грома, блеска и вихря. Скромнее нужно жить… Джинн просидел вбутылке чертову уйму времени, подождет еще пару деньков. Прибережем до лучшихвремен.

– А кто их рассадил по бутылкам, джиннов? – спросилСварог. – Случайно, не Сулейман ибн Дауд, мир с ними обоими?

Оказалось, что укупоркой увлекался некий король-маг Шелорис,правивший неизвестно где в незапамятные времена. Из-за чего-то крупно повздоривс джиннами, обитавшими тогда во множестве, злопамятный король принялся ихуничтожать, а некоторое количество, должно быть про запас, запечатал в сосуды.Иные, как Сварог уже знал от моряков, обнаруживаются по сию пору, хотя редкостьэто несказанная.

Подробностей домовой не знал. У его древнего, почти начистовымершего народца письменности не имелось и летописей не велось, а визиты иобмен новостями становились все реже. Серый оказался мужского пола, имел имя –Карах – и, похоже, был в этих краях чуть ли не последним представителемсгинувшего племени. Насколько Сварог понял, племя это, не лишенное разума,телепатических способностей и зачатков магии, состояло в крайне дальнем ивесьма запутанном родстве с гномами и свой расцвет пережило во временаневероятно древние, когда подобные Сварогу люди еще не поселились на Таларе,именовавшемся тогда Грауванн, и здесь обитали какие-то «другие». Карахнастаивал, что в старые времена здесь жили именно «другие», не чуравшиеся магиии неизвестно куда сгинувшие под напором пришельцев. Со временем, покинувпрежние места обитания (должно быть, и здесь не обошлось без напорапришельцев), соплеменники Караха перешли на положение домовых, в каковом иоставались многие тысячелетия, пережив даже Шторм (который Карах именовалВеликой Тряской). Люди о них, в общем, знали, но особо не притесняли, стараясьдаже по мере возможности использовать по хозяйству. Даже в замках хозяевЯмурлака, вовсю баловавшихся черной магией, можно было прожить, если немозолить глаза. Но постепенно Ямурлак обезлюдел, замки и города один за другимгибли под ударами не жаловавших черной магии соседей, этот держался дольше всех,в основном благодаря тому, что соседи перестали устраивать сюда лихие набеги,но лет пятьдесят назад нагрянули сводить счеты с хозяевами некие токереты,разнеся все вдребезги. И Карах остался в полном одиночестве – одни родственникии соплеменники умерли, другие подались искать лучшей доли. Карах, как понялСварог, относился скорее к консерваторам, свято чтившим древние обычаи, ипотому остался здесь. Со временем он, похоже, убедился, что с консерватизмомчуточку перебрал, но переигрывать оказалось поздно – двинуться в большой мир водиночку он не решился, а редкие проезжающие, как правило, с большим азартомначинали на него охотиться, и мысли у них были самые гнусные – Карах без трудапроникал в них и убеждался, что в лучшем случае его запихнут в клетку в качествеэкзотического украшения, а в худшем – запытают до смерти, не веря, что выдалвсе клады.

Сварог слушал болтовню нежданного спутника, не переставаяследить за небом и окрестностями: гарпии были бы очень некстати. Но время шло,а никто не бросался на него ни с неба, ни с земли, и сзади не объявлялосьникакой погони. Что гораздо печальнее – Карах клялся, будто никто сегодня поэтой дороге до Сварога не проезжал. Сварог часто оглядывался, долго смотрелназад, когда менял коней, временами вынимал подзорную трубу – нет, ни следакапитана Зо и его людей…

Уже смеркалось, когда они миновали покосившегося каменногоистукана с полустершимися письменами на груди, отмечавшего границу Ямурлака.Моросил мелкий противный дождик, Сварог накинул плащ, а Карах забрался к немуна плечо, под капюшон. Кони шли рысцой, становилось все темнее. Карах,изнуренный долгим молчанием и одиночеством, что-то тихо болтал – на сей раз проМорских Королей.

– Черт! – сказал Сварог, резко натянув поводья. Карахот неожиданности качнулся у него на плече, впечатался в щеку пушистой мордой.

– Что случилось, хозяин?

Сварог ругался сквозь зубы. Некого винить, кроме себясамого. Он расслабился за эти спокойные часы без погони и встречных опасностей,не подумал о простой вещи: следовало остановиться на ночлег, пока не стемнело иразличима была полузаросшая дорога. Он ведь прекрасно знал, что не успеетзасветло добраться до Фиортена, но ехал и ехал в сгущавшихся сумерках, целикомположившись на коня. А конь, бессловесный и нерассуждающий, трусил себе рысцой,пока они не очутились в открытом поле, продуваемом ветром, и уже основательнопромокшие под мерзким, мелким дождем.

Карах, видевший в темноте как кошка, не мог ничего углядеть.Этих мест он не знал и в проводники никак не годился.

– Положеньице… – сказал Сварог. – Коней давно бы поранапоить. Воду я могу сделать, но во что я им налью, не в ладони же. И костерразвести не из чего.

– Там, впереди, лес, – сказал Карах. – А ещедальше, у самого горизонта, вроде бы горы. Вершины.

– Горы – это хорошо, – сказал Сварог. – Тамперевал, а с перевала виден Фиортен. Только как нам до перевала добраться, еслиты не знаешь, как он выглядит со стороны?