Ужас на поле для гольфа - Сибери Куинн

– Изыди, проклятый Богом! – вскричал он, осыпая градом ударов тонкой палочки лицо твари. – Назад, порождение сатаны! В свою конуру, адская собака! Я, Жюль де Гранден, приказываю тебе!

Внезапность атаки застала монстра врасплох. Он зарычал и сжался под градом ударов палки де Грандена, а затем, так же быстро, как и появился, исчез из нашего поля зрения.

– Sang de Dieu, sang du diable; sang des tous les saints de ciel![151] – ревел де Гранден, выпрыгивая из окна вслед за бегущим монстром. – Я достану тебя, мерзкий негодяй. Pardieu, monsieur loup-garou[152], я обязательно сокрушу тебя!

Бросившись к окну, я увидел высокое скелетообразное тело, огромными прыжками двигающееся по заснеженной земле, и за ним размахивающего своей палочкой Жюля де Грандена, выкрикивающего воинственные инвективы на смеси французского с английским. Боскет вечнозеленых кустарников заставил тварь остановиться. Повернувшись, она согнулась почти вдвое, растопырив когтистые мертвячьи лапы, как борец, ожидающий схватки, и в рыке ярости обнажила сверкающие клыки.

Де Гранден ничуть не замедлил шага. Надвигаясь на ожидающее чудовище, он сунул свободную руку в карман пиджака. В лунном свете блеснул синий металл. Затем восемь быстрых, безжалостных всплесков пламени пронзили тень, где скрывался монстр, восемь громких трещащих очередей эхом повторялись и повторялись в полночной тишине. Раздался голос Жюля де Грандена:

– Троубридж, mon vieux, ohé[153], друг мой Троубридж, быстро несите свет! Я бы посмотрел на то, что так хотелось бы увидеть!

В пятне окровавленного снега у ног де Грандена мы обнаружили пожилого человека, румяного, седовласого и, несомненно, в жизни достойного, даже добродетельного. Однако теперь он лежал на снегу голый, как в день, когда мать впервые увидела его. Восемь огнестрельных ранений показывали, где пули де Грандена нашли свое пристанище. Зимний холод усилил окоченение и заморозил лицо в маску смерти.

– Боже мой, – воскликнул Эвандер, наклонившись над безжизненным телом, – это же дядя Фридрих… дядя моей жены! Он исчез прямо перед тем, как я отправился на юг.

– Eh bien, – без эмоций, словно речь шла о чучеле, распластанном на снегу, произнес де Гранден, – теперь мы будем знать, где впредь искать вашего дядю, мсье. Кто-нибудь из вас заберет его? Pardieu, скорее я прикоснусь к гиене, чем к нему!

– А теперь, мсье, – де Гранден посмотрел на Эвандера через стол в гостиной, – меня интересует ваше заявление о том, что джентльмен, чья счастливая отправка в мир иной, успешно исполненная мною, осуществилась, был дядей вашей жены, и что он исчез перед вашей южной поездкой. Итак, расскажите мне все об этом дяде Фридрихе. Когда он исчез, и что привело к его исчезновению? Не опускайте ничего, прошу вас – пустяки, которые вы можете не учитывать, могут иметь огромное значение. Начинайте, мсье. Я слушаю.

Эвандер неуверенно ерзал в своем кресле, как маленький мальчик, изучающий катехизис.

– Он не был ее дядей, – ответил он. – Он был одноклассником ее отца в Германии, в Гейдельберге, много лет тому назад. Мистер Хоффмайстер – дядя Фридрих – иммигрировал в эту страну вскоре после того, как мой тесть вернулся, и много лет у них было совместное дело. Мистер Хоффмайстер жил в семье моей жены, и все дети называли его дядюшкой Фридрихом, и он был как родня. Моя теща умерла несколько лет назад, и вскоре умер ее муж. Мистер Хоффмайстер отказался от своей доли бизнеса и долгое время ездил в Германию. Там он был призван на войну, потом в двадцать первом году вернулся в Америку и с этого времени жил с нами. – Эвандер немного помолчал, как бы мысленно рассуждая о том, должен ли он продолжать, а затем задумчиво улыбнулся.

– По правде сказать, – продолжал он, – я не очень-то его любил. Были времена, когда мне не нравилось, как он смотрел на мою жену.

– Э-э, как это, сударь? – спросил де Гранден.

– Что ж, в подтверждение моих слов: я не раз видел, как его глаза были как-то странно прикованы к Эдит. Меня разозлило бы, если б это был молодой мужчина, но со стариком это было еще и отвратительно. Я собирался попросить его уехать, и тут он исчез и избавил меня от неприятностей.

– Да? – ободрил его де Гранден. – И что с его исчезновением?

– Старик всегда был энтузиастом-любителем ботаники, – ответил Эвандер. – Он привез с собой много экземпляров для своего гербария из Европы. С тех пор, как он возвратился, он много возился с растениями, и около месяца назад получил коробку с сухими цветами из Керовичей, Румыния, и они показались ему какими-то дикими.

– Керовичи? Mordieu! – воскликнул де Гранден. – Я сгораю от любопытства, мсье. Опишите эти цветы в деталях, если можете.

– Хм, – Эвандер подпер рукой подбородок и на некоторое время застыл в молчании. – В них не было ничего особенного, как я помню. По всей видимости, их было около дюжины, и они очень напоминали наши большеглазые ромашки, за исключением того, что их лепестки были красными. И они странно пахли. Несмотря на то, что были высушены, они источали какой-то болезненно-сладкий запах, но не совсем сладкий. Это была своего рода смесь духов и зловоний, если вам это что-то говорит.

– Pardieu, много говорит! – заверил его де Гранден. – И их сок, когда высушился, был похож на млечный сок?

– Да! Откуда вы знаете?

– Неважно. Продолжайте, пожалуйста. Ваш дядя Фридрих взял эти проклятые цветы и…

– И попробовал экспериментировать с ними, – сказал Эвандер. – Он положил их в миску с водой, и они возродились, будто были сорваны за час до того.

– Да, а его исчезновение – клянусь зеленым человечком! – его исчезновение?

– Это случилось незадолго до того, как я отправился на юг. Однажды вечером мы втроем пошли в театр, и дядя Фридрих сунул один из этих красных цветов себе в петлицу. Моя жена приколола цветочек к корсажу. Он попытался заставить меня приколоть один из них на пальто, но я так ненавидел этот запах, что не сделал этого.

– К счастью для вас, – пробормотал де Гранден так тихо, что рассказчик не услышал его.

– Дядя Фридрих был очень беспокойным и странным весь вечер, – продолжал Эвандер, – но в последнее время старик сделался несколько ребячливым, поэтому мы не обращали особого внимания на его действия. На следующее утро он исчез.

– А вы наводили справки?

– Нет, он часто уезжал ненадолго, не предупредив нас заранее, и, кроме того, я был очень доволен, когда узнал, что он уехал. Я не пытался его найти. Именно после этого здоровье моей жены ухудшилось, но мне пришлось совершить эту поездку для нашей фирмы, поэтому я позвонил доктору Троубриджу, – и вот вы здесь.