Терри Пратчетт. Жизнь со сносками. Официальная биография - Роб Уилкинс

пропадает на следующее утро». И даже фанаты в какой-то степени начали считать такие автограф-сессии чем-то само собой разумеющимся и негодовали, когда он пропускал их город.

«Я занимаюсь этим вот уже тринадцать лет, – писал Терри в момент рефлексии, – и, похоже, стал одним из тех «трудных» авторов, которых презирал вначале. Единственное мое оправдание – меня заставили. Я не требую копченого лосося и не ухожу через час, но все-таки хорошие магазины не повышают настроение так, как плохие – портят. Не знаю, можно ли здесь попробовать что-нибудь новое, но я бы попробовал».

В этот раз, похоже, он и правда был настроен решительно. Он проводил черту. «Послушайте, давайте поставим большие туры на паузу, – писал он в издательство. – Я думаю, большие туры должны уйти в прошлое – причем желательно раньше меня».

В следующем, 2002‐м, году Transworld выпустило «Ночную стражу», 29‐й роман о Плоском мире, и Терри взял шляпу и сумку и снова отправился в дорогу.

* * *

Во время разъездов девяностых произошло одно нешуточное событие, причем никак не связанное с плохо пропеченной картошкой или отелями, «где половицами можно дирижировать». В середине девяностых Терри отправился в тур, но обнаружил, что в магазинах, где он должен раздавать автографы, нет ни одного экземпляра его новой книги. Эта оплошность дистрибьюторов, с которыми тогда работало Gollancz, была бы неприятна везде, но то, что она случилась именно в Австралии, только усугубило недовольство Терри. Он не для того преодолел долгий путь до Австралии, чтобы в итоге не подписывать книги, и сразу четко дал это понять. Однако и Колин, и в конце концов Терри решили проявить снисходительность: ошибки признаны, уроки усвоены, больше не повторится и так далее. А потому, когда это все-таки повторилось, причем во время следующего же австралийского тура, Колин решил, что у него нет другого выбора, кроме как разорвать сотрудничество. Малкольм Эдвардс давно ушел из издательства; жаль было терять помощь Джо Флетчер, редактора Терри в Gollancz. Но ничего не поделаешь. В 1998‐м Transworld выпускало книги Терри в твердой обложке в своем импринте Doubleday, а в мягкой – в импринте Corgi.

В тот же год в Ливерпуле состоялся второй конвент Плоского мира, в отеле «Аделфи», где персонал – и не в последнюю очередь внушительная управляющая Айлин Дауни – еще нежились в лучах славы после прошлогоднего шоу BBC «Отель» (Hotel)24. Там почти тысяче посетителей выпал шанс насладиться Битвами Сундуков – низковаттной версией «Битв роботов», – отрывками из еще не изданных «Carpe Jugulum» и «Пятого элефанта» (The Fifth Elephant) в исполнении Терри и благотворительным аукционом, длившимся целую вечность – особенно для Бернарда Пирсона, который проводил его в костюме Наверна Чудакулли, душном и сделанном в основном из обрезков старого ковра. В кулинарную программу входила, как принято считать, одна из последних в истории подач вымирающего кулинарного феномена – Великого Британского Карри с обязательным изюмом, – и еще что-то на основе желе вместо пудинга25. Чтобы обозначить прогресс, организатора Пола Руда ритуально макали в детский бассейн с тапиокой вместо заварного крема. Но главное, что, как и в Манчестере, веселье и дружба хлестали через край. Не будет преувеличением сказать, что кое-кто из гостей уезжал со слезами на глазах.

Еще в те выходные согласился приехать – хотя, похоже, с некоторой неохотой – Патрик Дженсон-Смит, помощник управляющего директора Transworld, позже составивший для ключевых сотрудников компании, работающих с Пратчеттом, служебную записку о своем опыте. «Почти стыдно признаться, но… – начал Патрик, – …мне очень понравилось на конвенте Плоского мира». Этого создателя крайне успешного импринта Black Swan, где выходили Джоанна Троллоп и Мэри Уэсли, часто щеголявшего в синем блейзере с золотыми пуговицами, сложно было назвать любителем фэнтези-конвентов. Или нет? Однажды он надевал платье, чтобы сыграть принцессу Диану в ежегодной Издательской Пантомиме, а значит, на каком-то глубинном уровне мог понять маскарадную часть мероприятия. Да и кого, в конце концов, считать типичным фанатом Плоского мира? За ответом в том числе на этот вопрос Патрик и отправился в Ливерпуль. «Меня заворожило смешение людей на конвенте, – сообщил он подчиненным. – Там хватало ребят из бригады бород-и‐анораков, но были и мужья с женами из среднего класса, порой с детьми, а также такие очаровательно колоритные персонажи, как Тони Льюис, бывший офицер по общеобразовательной подготовке, ныне вышедший в отставку и живущий на барже посреди канала; могильщик из Террока; Роски Фриско, бывший пианист из группы Джей Джей Кейла, однажды проехавший на мотоцикле через всю Америку ради встречи с Элвисом Пресли и его автографа на двигатель»26. Возможно, и правда нет смысла втискивать всех посетителей конвента Плоского мира в один джемпер. Терри обобщил их один-единственный раз, когда сказал: «Они пьют, как регбийный клуб, но дерутся, как шахматный клуб».

О выступлении автора в Ливерпуле Патрик писал: «Терри, незачем и говорить, был в своей стихии. Он питается вниманием, но не могу не сказать, что он мастерски обращается с фанатами. Каждый вечер он оставался до поздней ночи – общался, фотографировался, подписывал книги, футболки, фигурки, любые бумажки…»

Патрик заключил, что это «душевное мероприятие», и прибавил: «Даже подумываю съездить еще!» Перед уходом он расстался с 70 фунтами на благотворительном аукционе Бернарда ради большого желтого дорожного знака, указывающего путь к конвенту. Помощник директора забрал его на поезде в Лондон и повесил у себя в кабинете в Transworld.

«Слышал, ты работаешь у моего агента», – сказал мне Терри в конце того самого конвента, когда я в должности «ответственного за гостей», гордо щеголяя наушником, проводил его до голубого «Форда Мондео» на парковке «Аделфи». Я действительно работал в Colin Smythe Limited – каждый день ездил в Корнервейс, понемногу оцифровывая падающую башню отчетов о роялти, разрабатывая сайт компании и в целом наводя компьютерный порядок. Вскоре после этого меня и стали посылать в Солсбери в помощь Терри – по компьютерным и административным делам. И Терри это, похоже, нравилось. По крайней мере, число дней в командировках постепенно росло, пока не сравнялось с числом дней в Корнервейсе. В пики спроса я чувствовал себя каким-то героем песни Beatles, четыре дня в неделю работая на Колина, а другие четыре дня в неделю – у Терри[67]. По сути, меня переманили – но тайком и мало-помалу, за несколько месяцев. Наконец весы покачнулись – и Терри попросил меня сыграть роль Аманды, пока он играет роль Джилли Купер.

Мой первый рабочий день выпал на пятницу в начале декабря. Хлестал дождь, когда я въехал в ворота, остановился во дворе и быстро спустился по склону к дому. Волнуясь и