Четвертый принц - Екатерина Бакулина

– Что-то случилось?

– Да, – он тяжело вздохнул, насупился. Потом глянул ей в глаза. – Мне очень нужно, чтобы ты сейчас тряхнула меня хорошенько, сказала бы, чтоб я подобрал сопли, прекратил ныть, собрался и сделал все, что требуется. Можешь в морду мне дать, чтоб проняло.

– А ты разве ноешь? – уточнила Хена.

Как-то не по себе.

– Да, – серьезно сказал он. – Можешь даже ничего не говорить, просто врежь хорошенько. Это помогает…

– Что случилось? – спросила Хена.

Рейнардо зажмурился, отвернулся, скрипнул зубами.

Какое-то время собирался с духом.

Потом снова глянул на нее.

– Отец при смерти, – сказал глухо. – Но дело даже не в этом. Фернандо должен ехать, там сложно все, нужно передать дела… Отец требует, чтобы Фернандо приехал… пока он еще король, это приказ… Фернандо хочет, чтобы я принял командование его войсками, – сглотнул судорожно. – Я, а не Паоло, не кто-то еще. Потому что наши планы штурма Массеры – это мои планы, по большей части. Потому что потом Фернандо хочет, чтобы я остался здесь наместником. Поэтому я должен командовать. Но я не умею, Хена!

Последнее – так отчаянно. Голос дрожал.

То, что Рейнардо пришел с этим к ней, вот так, почти смешно. Но не весело совсем. Дико, страшно, больше не к кому.

– Ты не знаешь, что делать? – спросила она.

Рейнардо покачал головой.

– Я знаю, что делать, мы все уже спланировали, все обсудили. И большинство лордов поддерживает меня. Я знаю крепость, знаю, как подойти и где атаковать… Но я боюсь, Хена. Боюсь не справиться. Мне все равно придется принимать множество решений в процессе, и я боюсь ошибиться. Боюсь, что мы проиграем из-за моей ошибки. Что погибнуть люди. Я… не знаю.

Он поджал губы, отвернулся, чуть дрогнул подбородок.

Он боится ответственности, потому что не привык. Это отлично можно понять, это тяжелое бремя.

– Если не уверен, то откажись, – сказала Хена.

Рейнардо вздрогнул, глянул на нее почти с ужасом. Он ведь другого ожидал.

– Ты думаешь, мне не стоит этого делать?

– Если сомневаешься, то не стоит, – сказала Хена. – Можно победить или проиграть… никто никогда не знает наперед, какой будет исход боя. Но если ты будешь сомневаться и медлить, то проиграешь наверняка. Лучше не браться.

Он сжал зубы, пальцы сжал. Какое-то время стоял перед ней, ничего не говоря, Хена видела только, как тяжело дышит. Такое решение его не устраивало.

– И сдаться сразу? – хрипло, зло спросил он.

– Думаешь, кроме тебя некому?

– Некому! – бросил он. – Фернандо должен уехать. Эстебано сейчас со своими людьми стоит с востока, и мне он не поможет, у него своя задача. А Паоло не годится на эту роль. Его можно поставить командовать конницей, небольшим отрядом, потому что картины целиком он не видит… и не хочет видеть. Он несдержан и… все, что он предлагал – никуда не годится. Он не может. И потом… если он победит…

Если Рейнардо хотят поставить наместником, он сам должен взять город. Под своими знаменами. Иначе, ему здесь не удержаться, его не примут. Кто победил – тот и хозяин.

– Если ты уверен, тогда делай, – сказала Хена. – Чего ты хочешь от меня?

– Просто дай мне в морду посильнее! –потребовал он упрямо, сквозь зубы.

Она видела, что у Рейнардо нервы на пределе, и действительно недалеко от истерики, от паники. Рейнардо пытается собраться, но у него не хватает сил. Все это свалилось на него слишком быстро. Да, он не готов.

– Это не поможет, – сказала Хена. – Ты должен решить все сам. Если готов взять ответственность, значит делай. Если не видишь другого выхода, считаешь, так лучше. Только делай сам. Не нужно сваливать это на меня. Рядом с твоим братом, так же как и рядом с дядей, никто не стоит, никто не заставляет их взять себя в руки и не ныть. Когда дело касалось только нас с тобой, я могла, да… Но сейчас, я сама не уверена, как лучше. Я не знаю, на что способен твой брат Паоло, и насколько ты можешь быть лучше, чем он. Мне, по большому счету, все равно, я буду одинаково сражаться в любом случае. И меня в любом случае могут убить… а могут – нет. Решай сам.

– Я не могу, – сказал он тихо.

Ему нужно одобрение, понимание сейчас. Чтобы кто-то сказал, какой он молодец и со всем справится. Чтобы кто-то встряхнул посильнее. И что не надо бояться. Что они через столько прошли уже, и теперь – все получится!

Но только говорить это нельзя.

Потому что сила и власть не могут основываться на чем-то стороннем. Это должно идти изнутри. Иначе – никакого смысла.

– Не можешь, тогда иди нахрен, – сказала Хена.

Отвернулась.

* * *

Весь следующий день не видела его.

Но то, что он решил – было понятно, Фернандо уехал, штурм Массеры готовился, лорды совещались.

А поздно вечером Рейнардо заглянул снова.

– Можно еще кое о чем попросить тебя, – сказал он тихо. – Если мы все же победим, и все получится… – вздохнул. – Хена, я понимаю, что сам придумываю себе… и не имею права тебя принуждать… Но дай мне шанс. Если мы победим, пообещай не убегать сразу. Попробовать, хоть немного… вдруг тебе понравится быть хозяйкой в Массерском дворце.

Он смотрел на нее с надеждой.

– Зачем тебе это?

Рейнардо пожал плечами.

– Наверно, мне нужно понять, за что я сражаюсь. Зацепиться за что-то личное, иначе не вытянуть.

– И за что?

Он вдруг так улыбнулся, словно она сказала глупость. Но так искренне улыбнулся, почти счастливо. Потому что Хена уже понимала – она согласится, конечно. Шанс – это ведь совсем не сложно.

Может быть, этот шанс нужен ей самой не меньше… время разобраться в себе.

– За тебя, – сказал он. – Если я буду верить, что у меня есть шанс, я сделаю что угодно. Я люблю тебя, Хена. Всегда буду любить.

* * *

Он собрал всех на рассвете.

Выступаем.

Сегодня к вечеру мы будем в стенах Массеры. Да, именно так. Он говорил это перед всеми, спокойно и уверенно, так, словно иначе и быть не может.

Он говорил – сегодня мы положим этому конец. Больше никто не станет поднимать мертвых, никто не сделает из живых послушных кукол. Все видели, как это бывает, за эту войну насмотрелись многого. Но больше не будет никогда. У всех есть личные счеты с Кетхаром. И у Рейнардо тоже есть, очень личные, и он отомстит.

В его голосе отчетливо слышалась сила и скрытый огонь, без надрывов и истерик, но с ясным пониманием, что он сейчас делает. Неотвратимость.

Хена смотрела на него и понимала, что сейчас Рейнардо даже отдаленно не похож на того мальчика, которого она когда-то увидела в Тальменарском дворце. Даже внешне это теперь совсем другой человек, ни мягких кудрей, ни слегка грустной улыбки… черты лица стали резкими, суровая складка между бровей, тяжелый взгляд. И рукоять меча в ладони лежит уверенно.