Города гнева - Влад Бах

Но новые претендентки не похожи на тех, чья участь уже известна. Выбранные девушки сбились в стайку, отделившись от своих подруг. Они не плачут. Их глаза широко раскрыты, в них – восторг, смесь благоговения и смутного, инстинктивного страха. Они смотрят не друг на друга. Только на него.

Иллана видит, как одна из них прижимает ладонь к щеке, к тому месту, где только что скользнули его пальцы. Другая проводит языком по пересохшим губам, этот жест – пугающий, ненамеренный, почти бессознательный. Третья тихо, будто в забытьи, шепчет его имя, едва слышно.

Аристей больше не смотрит на них. Он уже знает: они принадлежат ему.

А те, на кого не пал его выбор… Они понимают это не сразу. Первые секунды они просто стоят, ещё полные ужаса, но как только его взгляд ускользает в сторону, реальность обрушивается на них волной. Кто-то прикрывает лицо дрожащими руками. Кто-то неуклюже пятится назад. А потом все они – бросаются прочь, врассыпную, в объятия пустынных улиц, в холодный утренний рассвет.

Они спасены.

Или нет?

Кто может сказать, какую судьбу на самом деле выбрал для них беловолосый бог?

Спустя мгновение Аристей вновь переводит взор на Каэла. Его красные, словно налитые кровью губы, растягиваются в удовлетворенной улыбке.

– Я сделал свой выбор, – говорит он негромко. – У тебя есть год, чтобы подготовить для меня новую дань.

Глава города напрягается, но не смеет возразить. Это не вопрос и не просьба. Это приговор. Аристей всегда выбирает лучших, но не как коллекционер, собирающий редкие безделушки. Ему не нужна хрупкая красота, созданная лишь для восхищения. Он ищет нечто большее. Его интересуют другие качества: выносливость, стойкость, смелость, внутренняя сила. Только самые крепкие, закаленные и физически здоровые. Только те, кто способны выдержать то, что ждёт их впереди. Только те, кто смогут выжить и остаться после всего в здравом уме.

– Ты знаешь правила, Каэл, – вкрадчиво, словно нараспев, произносит Аристей, небрежно касаясь пальцами стеклянного сосуда у себя на груди. – Не пытайся меня обмануть.

Каэл молчит. Слова не имеют значения, когда твой голос – лишь эхо, теряющееся в пустоте. Когда твой оппонент – сильнейшее существо на планете.

Аристей снова широко улыбается, обнажая безупречно ровные, белоснежные зубы. Эта улыбка – иллюзия, тонкая грань между божественным сознанием и хищной жестокостью. В его облике нет ни одного изъяна: черты лица точёные, совершенные, словно высечены рукой великого скульптора. Высокие скулы, прямой нос, плавные изгибы губ, гладкая бледная кожа – слишком идеальная, лишённая даже намёка на несовершенство. Он не похож на мутанта – в нём нет уродства, нет звериной искаженности, но и человеком его назвать невозможно. Его облик гипнотизирует, притягивает, внушает благоговейный трепет, но стоит ненадолго задержать на нем взгляд, и холодный озноб пробегает по спине. Осмысление приходит неожиданно, накатывает ледяной волной: в этом создании нет души. Жёлтые глаза, сияющие холодным светом, безошибочно выдают его истинную природу. Чёрные вытянутые зрачки сжимаются, расширяются, бесконечно меняясь, словно подстраиваясь под невидимые законы мира.

Аристей переключает внимание на тех, кого пришёл забрать. Грациозно приближается к ним, оставив своих бурых и полосатых спутников позади.

Он медленно проходит вдоль ряда фигур в алом, останавливаясь возле последней девушки. Миловидная высокая блондинка поднимает на него светлые глаза. В них клубится страх вперемешку с вожделением, но она не отводит взгляда. Аристей берет ее лицо в ладони. Его пальцы прохладные, но прикосновения неожиданно легкие, почти нежные.

– Лейна, – ласково произносит он, смакуя имя.

Она вздрагивает, густые ресницы трепещут, на губах появляется робкая улыбка.

– Ты мне нравишься, Лейна. – Голос Аристея звучит мягко и вкрадчиво, заставляя кожу девушки покрыться мурашками. Вибрирующие низкие нотки обволакивают оцепеневшую жертву, проникают в сознание, подчиняют своей воле каждую случайную мысль, мелькнувшую в ее голове.

Затем его рука медленно опускается ниже, скользит по горлу, груди, замирает на животе. Пальцы легко надавливают, и в этот момент он прикрывает глаза, словно прислушиваясь, ощущая что-то, доступное только ему. На лице Аристея играет легкая полуулыбка, но она не несёт ни тепла, ни доброты – только безразличную безмятежность.

– Хорошо, – шепчет он, как будто сам себе, после чего беззвучно выдыхает и отпускает блондинку, делая короткий кивок шаманам. Они тут же уводят девушку в сторону. Лейна не сопротивляется, лишь послушно шагает туда, куда ей велят.

Аристей продолжает. Переключается на следующую – коренастую шатенку с грубоватыми чертами лица и полными бедрами.

– Эврика, – он наклоняет голову, разглядывая ее, словно уникальный, редкий экспонат. – Ты – само совершенство. Знаешь об этом?

Лёгкое касание, взгляд в глаза, прикосновение к животу – и она тоже переходит в руки шаманов.

Следующая.

Аристей проходит мимо каждой, и страх в их глазах постепенно сменяется чем-то иным. Слепое повиновение, безропотное принятие, плотское желание… Он будит в них самые низменные инстинкты, разжигает внутренний огонь, о котором они даже и не подозревали. Девушки больше не дрожат, не зажимаются под его взглядом – напротив, их губы приоткрываются в ожидании, а дыхание становится глубже. Аристей открыто наслаждается произведенным эффектом. Это самая приятная часть игры. Для них. Боль, ужас и осознание придут к ним потом, и этим он тоже будет наслаждаться. Его пальцы ласково скользят по щекам, замирают на висках. Он наклоняется чуть ближе, вдыхая их запах, словно хищник, учуявший добычу, оценивающий её вкус. И каждая из девушек в этот миг готова принадлежать ему безоговорочно, без остатка, словно сама судьба вплела нить с этим моментом в полотно их жизней.

Следуя одна за другой, избранные покидают строй.

Четвертой становится Лиана. Пятой – Анора.

И тогда остается только она.

Иллана.

Аристей замирает.

Он словно растягивает этот момент, прежде чем перевести взгляд на последнюю девушку. На его губах играет лёгкая, лениво-задумчивая улыбка, но в желтых глазах вспыхивает иной огонь.

Глаза Илланы, в которых отражается лишь пустота, смотрят на него. Не с вызовом, не с мольбой, не с ужасом и уж точно не с вожделением.

Аристей медлит. И в этот момент что-то меняется. В его пульсирующих зрачках вспыхивает… Любопытство?

Нет.

Голод.

Он поднимает руку и медленно проводит пальцем по ее щеке.

– Иллана, – негромко произносит он, с интересом наблюдая за безучастной реакцией рыжей красавицы. – Ты не боишься меня, – констатирует Аристей. – И не испытываешь влечения.

Она молчит, игнорируя его присутствие, и тогда он касается ее подбородка, поднимает его вверх, заглядывает в глаза.

– Любопытно, – его ноздри трепещут, как у зверя, уловившего новый, будоражащий его хищную сущность, запах. Он касается пальцами медных волос, перебирает пряди, но взгляд не отрывается от ее отрешенного безразличного лица.

– Ты знаешь, кто я, Иллана?

В вопросе нет гнева. Только… предвкушение. Он кладёт ей ладонь на живот, и его улыбка медленно исчезает.

Глава 30

Аристей каменеет. Кажется, что его сознание уходит глубже, проникая в нечто запретное, недоступное для остальных. Мир застывает вместе с ним, задыхаясь в бесконечной паузе. Тишина сгущается, плотная и вязкая, как разлившийся по земле мрак. Она давит на грудь, сжимает виски, пульсирует в каждой клетке, разливается ледяным ужасом по венам собравшихся. В этом давящем безмолвии слышно лишь сбивчивое биение сердец – глухой, мерный ритм страха.

И вдруг… Аристей резко вскидывает голову. Жёлтые глаза вспыхивают чужеродным светом, узкие зрачки расширяются, будто внезапное прозрение пронзило его разум. Будто он увидел нечто скрытое, нечто запретное – тайну, о которой никто, кроме него, не должен был знать.

Склонившись к застывшей Иллане, Аристей глубоко втягивает воздух. Он словно вдыхает саму суть девушки. Глубоко. Хищно. Жадно. Губы медленно растягиваются в зловещей усмешке. Взгляд Аристея становится стеклянным, словно прямо сейчас тот всматривается за границу бытия.

– Каэл, как же ты глуп… – тянет он,