Рождение Чарны. Том 1. Шпионы Асмариана - А.Д. Лотос

затекшие во время молитвы ноги, и слегка пошатнувшись, я слабо улыбнулся старику и собрался идти восвояси. Зачем он появился⁈ Зачем прервал мою молитву⁈

— Ариэн… — раздалось вслед. Обычно насмешливые глаза Главы Круга выражали настороженность. — Раньше никто не замечал за тобой подобной набожности. Что-то случилось? Лиджи Авия Силента просила приглядеть за тобой. Она уверена, что ты свернул на кривую дорожку. Не потому ли ты замаливаешь свои грехи?

Обернувшись и улыбнувшись чуть сильнее, я ответил:

— Все в порядке, лиджев. Я верил всегда. Но теперь я чувствую в этом истинную потребность. Всего доброго, — за своей спиной я услышал тяжелый вздох старика. Да, он тоже ничего не понимает. И лишь прикрывается именем микарли. Опустив руку в карман штанов, я вдруг снова нащупал горсть песка. На этот раз она непривычно колола ладонь.

Домой я вернулся с разбитым сердцем и стеснением в груди. Несчастный старик спутал мои мысли и теперь я никак не мог нащупать их концов. Вокруг сновали радостные крестьяне и торговцы, довольные приближением праздника. Меня раздражала их радость. Как можно радоваться и веселиться, зная, что богиня покинет нас на долгие полгода⁈ Полгода, а я так и не успел нарисовать ее портрет… И я уползал в свою темную берлогу на отшибе Академического района, чтобы не видеть всего этого.

Руку я разжал только когда сам запер за собой входную дверь, прогнав грубым словом слугу. Я никак не мог вспомнить, откуда в карманах моих штанов берется речной песок, но теперь я увидел… Пыль, покрывшая всю мою ладонь, была потрясающего зеленого цвета. Она была изумрудной. Никогда раньше я не видел ничего более прекрасного и более насущного. Вот он — знак свыше. Вот оно — подтверждение моей избранности. Одобрение избранного мною пути. Она верит в меня! Ведь изумруд — это Ее камень!

Стараясь не дышать, чтобы не сдуть ненароком драгоценность, я собрал в ладонь всю изумрудную крошку, которую только смог вытащить из кармана, и бросился в мастерскую. Добавив ее в свои краски, я начал писать. Рука моя была тверда, а разум чист.

Тем же вечером я дал расчет всем слугам дома. Я больше не нуждался в их присутствии и помощи, ведь они могли украсть мою драгоценность! К тому же, мне совершенно нечем было им платить. Но они могли обратиться к отцу за деньгами, если сами того пожелают.

Заперев дверь на огромный замок, закрыв и плотно занавесив окна, я вновь размешивал краски с примесью божественной благодати, чувствуя легкую головную боль. На маленьком столике бились о стеклянные стенки священные бабочки.

Теперь все получится.

Сквозь раздражающе-огненную пелену осенних красок я видел зеленые сны. В них неизменно присутствовала Она, неповторимый образец Совершенства. Поначалу это были всего лишь смутные очертания женского силуэта, терявшегося на фоне окружающих цветок, бликов и зелени, далекого, но такого манящего и желанного. Легкое прозрачное платье и необычайно длинные чернильные волосы едва прикрывали Ее божественную наготу. И всегда, всегда Она стояла спиной, не оставляя ни единого шанса различить своего лица. Так и стояли мы на залитой полуденным солнцем поляне, я — позади Нее, в глупой надежде даже не на разговор, а хотя бы на взгляд, и Она прекрасная и недвижимая, как изваяние. Все сны я проводил в тщетных мысленных попытках приблизиться к Ней, потому что ноги отказывались повиноваться. У меня не получалось даже упасть и ползти в Ее сторону и это приводило в отчаяние.

Теперь я каждое утро просыпался в дурном настроении от невозможности достичь желаемого и снедаемый томлением после тяжелой работы вновь лечь спать. Ведь там оставалась Она, оставалась возможность видеть эту гордую прямую спину и до изнеможения умолять Ее повернуться или уже отпустить меня. Но стократ хуже было, если Она не являлась во сне. Тогда ночи проходили в горячечном метании по постели или в темном забытьи, будто и не существовало меня вовсе, будто тело мое давно умерло. В такие дни я не мог заставить себя прикоснуться к кистям и потому отправлялся в Храм. Да, я знал, кем Она была, и я молился в этом святом месте о том, чтобы Она вновь меня посетила. Иногда достаточно было одной лишь искренней молитвы, чтобы вернуть обратно Ее образ. Иной раз приходилось часами стоять перед алтарем, и так — день за днем. Часто, я находил новые кучки изумрудной пыли у себя в карманах и рассыпанные по всему дому, и знал, что Она не оставила меня.

Странные, необъяснимые вещи начали происходить в преддверии зимы. Однажды, вернувшись с молитвы домой, и, обшарив все углы, я не обнаружил драгоценного порошка. Это привело меня в недоумение. Мои запасы заканчивались, а работа над новым портретом шла медленнее обычного. Не было счету уничтоженным холстам и начатым заново. Заглянув в мастерскую, я заметил нечто, спокойно лежащее прямо перед мольбертом. Приглядевшись, я с ужасом опознал в этом «нечто» невероятных размеров свернувшуюся кольцами буро-зеленую змею. Могу поклясться — она рассматривала портрет! Решив, что за пределами комнаты будет безопаснее, я сделал пару шагов назад, но рептилия повернула голову в мою сторону и предупреждающе зашипела, раздувая воротник. Я так и остался стоять на пороге, уже никуда не торопясь и ни о чем не думая. Мысли кружились вокруг двух суеверий: «Змеи — это Ее знак» и «Если в дом заползла змея — жди беды, ты прогневил богов».

Тем временем, змея поползла в мою сторону, медленно разворачивая шипастые кольца. Хотелось слиться с окружающими стенами и казаться незаметным. Теперь я, воздев глаза к потолку, молился, чтобы она просто проползла мимо. Нет, я не собирался умирать! Еще столько дел, которые мне предстоит закончить! В первую очередь — портрет обожаемой Митары! Вот он, совсем рядом! Нужно только подойти к нему, развести краски, взять кисти, нанести штрихи!.. А ведь змея — Ее символ… Она послала эту большую страшную тварь, чтобы показать, как Она мною недовольна? О, Митара, как могу я загладить свою вину?.. Глупый вопрос… Я просто должен закончить портрет! Это окупит все мои лишения, это принесет мне ни с чем несравнимую славу, это возвысит меня, ведь я буду первым, кто смог запечатлеть Ее лицо не в хладном камне или древе, как это делают Друиды! Ведь я избран Ею!

Так, окунувшись в размышления, сопровождаемые головокружением, я не заметил, что змея уползла из комнаты, будто растворилась… Возблагодарив Митару за чудесное спасение, я внимательно осмотрел всю мастерскую,