Литерный поезд генералиссимуса - Евгений Сухов

Подлетели ко Ржеву.

Сразу под брюхом с десяток железнодорожных линий собрались в одной точке, подле которых стояло несколько наспех восстановленных одноэтажных зданий. Это был железнодорожный вокзал, на котором скопилось несколько товарняков, груженных лесом. Немного в сторонке два порожняка, один санитарный поезд. И тут среди длинных товарных поездов капитан рассмотрел небольшой состав с паровозом, состоящий из нескольких вагонов. На нем, как и сообщалось, были две бронированные платформы с зенитками.

– Цель обнаружена, – сообщил капитан эскадре и, бросив машину в пике прямо на эшелон, под углом девяноста градусов, положил на него четыре бомбы по пятьсот килограммов каждая. Уже поднимаясь на гору, услышал глухие звуки разрывов, обернулся. Бомбы угодили точно в цель, разметав эшелон в щепки. Совсем рядом в черное небо взметнулось облако копоти, подгоняемое языками пламени. Одна из бомб угодила в цистерну с мазутом. Следом, отвесно пикируя, устремились остальные бомбардировщики, выбирая цели по душе.

Железнодорожный узел полыхал, бросая во все стороны клубы дыма. Хорошая работа. Если в эшелоне кто-то действительно находился, то вряд ли уцелел.

Капитан Отто Детман сделал прощальный круг над вокзалом. Разгрузились точно в цель. Беспомощно и запоздало захлопали зенитки, сотрясая небо многими разрывами.

– Цель поражена, – объявил капитан, – уходим!

Бомбардировщик нырнул в плотное облако. Машину слегка тряхнуло, а крылья, преодолевая сопротивление, продолжали набирать высоту. Поднявшись еще метров на четыреста, нырнул в прозрачную черноту, оставив под крыльями вязкие облака, и, прибавив скорость, устремился на запад.

– Тридцать четвертый, доложите об исполнении задания, – услышал Отто Детман в наушниках голос командира авиационного полка.

– Докладываю. Цель поражена. Возвращаемся на аэродром. Потерь нет.

– Отлично! Поздравляю вас! С вами хочет поговорить генерал-фельдмаршал Вольфрам фон Рихтгофен. – Еще через несколько секунд капитан услышал глуховатый голос командующего: – Буду ходатайствовать перед фюрером о награждении вас «Рыцарским крестом».

– Спасибо за честь, господин генерал-фельдмаршал, но это было не самое трудное задание в моей службе.

– Не скромничайте, вы заслужили награду, – возразил Вольфрам фон Рихтгофен. – Ждем вас в Смоленске.

Деревня Хорошево произвела на Сталина благоприятное впечатление – небольшая, но очень чистенькая и уютная. У входа, дожидаясь Верховного главнокомандующего, стояли два ефрейтора, совсем молодые парни. Каждому из них – не более двадцати лет.

Иосиф Виссарионович по-приятельски кивнул им, как старым добрым знакомым, и, услышав в ответ: «Здравия желаем, товарищ Маршал Советского Союза!» – неодобрительно покачал головой и молча прошел в избу.

Заметив аппарат ВЧ-связи, стоявший на столе, одобрительно кивнул и поднял трубку.

– Мне нужен Ермак, – назвал Сталин псевдоним командующего Калининским фронтом Еременко.

– А кто его спрашивает? – поинтересовалась связистка.

– Скажите, что Иванов беспокоит. Он поймет.

Через минуту раздался голос Еременко:

– Это товарищ Иванов?

Голос был запыхавшимся, как если бы он бежал с противоположного конца фронта.

– Он самый, – громко произнес Сталин. – Вы почему топчетесь на месте? Почему не переходите в наступление? Или вы мне хотите сказать, что перевес в живой силе и технике на стороне немцев?

– Никак нет, товарищ Иванов.

– Нет… Тогда в чем же дело?.. – Не удержался Сталин от крепкого слова. – Мне нужно лично поторапливать вас к наступлению?..

– Товарищ Иванов, район укреплен, а потом…

– Я не хуже вас знаю, что район укреплен, но для вас сложились выгодные условия для нанесения ударов в районе Смоленска и Рославля. Весь Брянский фронт уже ведет успешное наступление на Орловско-Брянском направлении, и левое крыло Западного фронта уже продвинулось вперед. А вы все медлите! Я не вижу причин для такого передыха! Вот что, Ермак, давайте немедленно подъезжайте ко мне в Хорошево, вот здесь и поговорим по-серьезному!..

– Я не знаю точное место, где вы расположились, товарищ Иванов.

– Чтобы вы не заплутали, вас кто-нибудь встретит.

Глянув в окно, Иосиф Виссарионович увидел Серова, стоящего во дворе дома, распахнул оконную створку и произнес:

– Товарищ Серов, пройдите ко мне!

Иван Александрович быстро поднялся в дом, прошел в комнату Сталина и застыл в ожидании.

– Товарищ Серов, тут вот какое дело, сейчас ко мне должен подъехать товарищ Еременко, нужно будет встретить его у деревни. У вас найдется такой человек, который помог бы Еременко?

– Мне, кажется, что лучше всего отправить генерал-майора Зубарева.

– Зубарев, – задумался Сталин. – Это не он начальник охраны тыла фронта? Кажется, генерал-майора он получил в апреле этого года.

– Именно так, товарищ Сталин, – отвечал Серов, даже не удивившись ответу. Высшему командованию было известно о феноменальной памяти Иосифа Виссарионовича. Ему достаточно было прочитать страницу какого-нибудь текста, чтобы запомнить его до последней запятой.

– Что ж, пусть будет Зубарев. Позовите его, хочу с ним познакомиться.

Иван Александрович спустился с крыльца, подле которого стояли ефрейторы, поставленные накануне. Пост офицерский, но заменять их не стали – чего привлекать лишний раз внимание. И так уже деревенские начинают шептаться и поглядывать на пограничников, выставленных вокруг деревни.

Охрана Сталина, выполняя его жесткое распоряжение, продолжала сидеть в вагонах. Только ночью, подалее от посторонних глаз, позволяла себе роскошь немного потоптаться у железнодорожных путей, чтобы выкурить по папироске.

У «Виллиса» среди группы офицеров дородной фигурой выделялся генерал-майор Зубарев, что-то энергично рассказывающий.

– Николай Прокофьевич, можно вас на минуточку?

– Конечно, товарищ заместитель министра, – с готовностью отозвался Зубарев и подошел к Серову.

– Товарищ Сталин распорядился подобрать человека, который мог бы встретить Еременко и проводить его к нему, я рекомендовал вас. Сейчас он хотел бы с вами переговорить.

Зубарев, не страдавший робостью, вдруг неожиданно побледнел, проглотил комок, подступивший к горлу, а потом произнес сдавленно:

– Товарищ заместитель наркома, я еще никогда не видел товарища Сталина.

Иван Александрович широко улыбнулся:

– Вот и представился случай познакомиться.

– А что мне сказать товарищу Сталину?

– Он сам вам скажет, что вы должны сделать. И еще вот что, при обращении к Иосифу Виссарионовичу, не называйте никаких его титулов: ни Верховный главнокомандующий, ни Маршал Советского Союза, ни Генеральный секретарь, он этого не любит. Обращайтесь не иначе как товарищ Сталин. Вам все понятно?