Кисельные берега - Анна Осьмак

- Чивоооо? – тётка грубо вырвала руки, отпихнув попрошайку. – Чем ты можешь заплатить, девка? Штопаными чулками?

- Поверь мне, - отчаянно молила напуганная Кира, - мне есть, что тебе предложить! Я, на самом деле, принцесса Большемокрицкая, мой отец…

Горгона откинулась назад и закаркала так неистово, что несчастной девице показалось, та опрокинется сейчас назад с неустойчивого табурета.

- Принцесса?! – хлопала ладонями по столу веселящаяся садистка. – А я тогда папа Римский! Похожа, а?

- Но это правда! – не сдавалась девушка. – Мой отец отблагодарит тебя за услугу! Ещё я могу достать деньги у принца Козьеболотинского, он… Он всё для меня сделает! Он озолотит тебя! Прошу, поверь мне! Если хочешь, можно…

- Ну хватит! – горгона перестала веселиться так же внезапно, как и начала. – Вся эта твоя болтовня – довольно глупые попытки меня надуть… Впрочем, чего ждать от безмозглой деревенской овцы? Ничего не смогла сочинить более правдоподобного! Хотя… То, что помочь тебе могу только я – на это у тебя соображения хватило… Хех… Могу, да. Если захочу.

Кира затаила дыхание.

- Несмотря на твою нищету, бедная дурочка, - тётка затянулась и выпустила облако дыма собеседнице в лицо, - у тебя и в самом деле есть чем мне заплатить за спасение… Конечно, не мифическим золотом принца!.. Гы-гы… Конечно уж! – фыркнула она презрительно. – Даже если бы оно на самом деле существовало… Понимаешь о чём я?

«Бедная дурочка» помотала головой.

В голове пульсировало – то ли кровь, то ли вино. Огонь свечи трепыхался от частого, тревожного дыхания попавшей в силки жертвы. Обречённая внутренне сжалась, готовясь услышать ответ, потому что была более чем уверена – от сделки с горгоной она вряд ли выиграет…

- Назови цену свою…

- Вот те раз! – гнусная образина раздвинула в ухмылке щель прямого, как палка, безгубого рта. – Разве я не оповестила тебя о своих чаяниях ещё раньше, в самом начале наших задушевных посиделок, а?

- Я не…

- Дура! – горгона кинулась грудью на стол и вновь вцепилась пальцами в помятую рубашку девицы, притянула её к себе рывком, к дышащему перегаром лицу. – Молодость! – прошипела сладострастно. – Молодость твою хочу. И красоту. Вот моя цена!

Кира молчала и лишь таращилась с немым ужасом в чёрные, словно бездна, глаза служанки. Она пыталась понять остатками разумения, теми, что ещё не отказали ей по причине страха и невероятности происходящего – кто из них двоих более безумен: пьяная тётка, несущая весь вечер жуткую пургу, или она сама, ей усердно внимающая?..

-----------------------------------------------

* Легенда, рассказанная служанкой о Синей Бороде, действительно, существует. Как, впрочем, существовал и сам Синяя Борода. Это вполне историческая личность, барон Жиль де Ре, принимавший участие в походах Жанны дАрк, а после её казни возвратившийся в родное имение. Где его и арестовали, спустя время, за прегрешения, которые он, возможно, и не совершал. Современные историки сомневаются в приписываемых ему злодеяниях.

Глава 33

Окно спальни выходило на восход.

Это Кира уже знала. Потому что вторая ночь, проведённая в замке Синей Бороды – впрочем, так же, как и первая – обернулась для неё беспокойным бдением у распахнутого на волю ставня.

Мир по ту сторону каменных стен башни казался привлекательным и желанным, как никогда. И, как никогда, недоступным.

«Всё? – подумала пленница устало и почти безучастно. – Это мой последний рассвет? Или ещё есть надежда? Что там… в сказке-то… Да! В сказке, кстати, его последней жене удалось избежать уготованной ей страшной участи! Удалось… Но я не его жена. Я, должно быть, из вереницы тех несчастных, чью кровь эта любопытная и фартовая идиотка тщетно пыталась оттереть с запретного ключа…»

Светлая полоска на горизонте стала шире, просыпающееся солнце добавило в неё золота, скоро и само покажется – краем широкой горбушки… Зевнёт, протрёт глаза: а, мир! Это снова ты – всё там же и всё тот же: бесжалостный и жестокий. Хоть бы раз удивил меня при пробуждении! Я бы проснулась и – ба! что такое? Люди улыбаются друг другу, львы целуются с ягнятами, акулы спасают терпящих кораблекрушение… Вместо этого что я вижу каждое утро? Окровавленный труп в переулке грязного города… Загнувшегося у дороги нищего… А это кто там скачет по дороге во весь опор? А, ну как же, знаю-знаю: садист, жаждущий крови и боли беззащитных… А это кто в окне мрачного замка? Его жертва?.. Ну вот опять! Что за пошлость! Как стар сюжет и неизменны пороки… Могло бы – не глядело на всё это!..

«Почему я не согласилась принять помощь от горгоны? Растерялась? Слабо сказано… Да она меня просто ошарашила! И напугала – чего уж скрывать… Но это вчера, под воздействием темноты и её гипнотического влияния, должно быть. А если посмотреть на всё это трезвым, утренним взглядом? Получается так: совершенно сумасшедшая тётка, усугубившая своё неуравновешенное психическое состояние обильными возлияниями, предложила купить у меня мою молодость. Реально – это возможно? Чушь! Чушь, конечно… По меркам прежней реальности, но… Сейчас-то мы в сказке – не забывай! Если здесь возможно превратить тыкву в карету, а стражника в медведя, то отчего ж невозможна оплата услуги молодостью? Но эта грымза ведь не колдунья и не фея, это всего-навсего прислуга! Если бы она что-то могла, разве ж сидела в таком говне? Уж наверняка бы подшаманила свою судьбу, ведь так?»

Последний довод показался Кире вполне логичным.

«Блин… Кажется, я лоханулась. Нужно было пообещать ей всё, что угодно, любой треш, лишь бы она вывела нас из логова маньяка! А потом… Потом и будем разбираться с условиями, по факту... Хотя с чем там разбираться?! Всё, что она вчера молола – просто пьяный бред, усугубленный давным-давно, по всему видать, съехавшей крышей…»

Кира в сердцах стукнула себя кулаком по бедру и выругалась.

«Я сглупила – чего уж! Не воспользовалась единственным шансом! А теперь что? Теперь наверняка эта мразота дрыхнет в своей каморке в тёмном похмельном угаре и до обеда стопудово не очнётся!..»

Впрочем, несмотря на угар и конкретное невсебосе, горгона не забыла вечером замкнуть дверцу за гобеленом,