Унесенные ветром. Том 2 - Маргарет Митчелл

Он ответил холодным взглядом на вопрошающий взгляд Скарлетти, прежде чем что-либо произнести, сплюнул через балюстраду. В его единственномглазу было презрение — не лично к ней, а ко всему ее полу.

— Мисс Уилкс послала меня поработать на вас, —заявил он. Слова вылетали из его глотки, словно вода из ржавой трубы — струдом, как если бы он не привык говорить. — Звать меня Арчи — Извините,но никакой работы, мистер Арчи, у меня для вас нет.

— Арчи — это мое имя.

— Извините. А как же ваша фамилия? Он снова сплюнул.

— А это уж мое дело, — сказал он. — Арчи — ивсе.

— Мне, собственно, безразлично, как ваша фамилия У менядля вас работы нет.

— А по-моему, есть. Мисс Уилкс очень расстроена, чтовы, как дура последняя, хотите разъезжать одна, так что она послала меня возитьвас.

— Вот как?! — воскликнула Скарлетт, возмущеннаягрубостью этого человека и тем, что Мелани вмешивается в ее дола. Одноглазыйсмотрел на нее с тупой враждебностью.

— Да уж. Нечего женщине мужиков своих волновать — ониже о ней заботятся. Так что ежели вам надо куда поехать, повезу вас я. Ненавижуниггеров — да и янки тоже. — Он передвинул комок табака за другую щеку и,не дожидаясь приглашения, сел на верхнюю ступеньку веранды. — Не скажу,чтоб я так уж любил раскатывать с бабами, да только мисс Уилкс — она такаядобрая — дала мне переночевать у себя в подвале, ну и попросила повозить вас.

— Да, но… — беспомощно пробормотала было Скарлетт и,умолкнув, посмотрела на него. А через мгновение улыбнулась. Ей вовсе ненравился этот престарелый головорез, но его присутствие могло кое-чтоупростить. С ним она сможет поехать в город, наведаться на лесопилки, побыватьу покупателей. За нее уже никто не будет тревожиться, а самый вид ее будущегоспутника исключает сплетни.

— По рукам, — сказала она. — Если, конечно,мой муж не будет возражать.

Потолковав наедине с Арчи, Франк нехотя согласился и далзнать в платную конюшню, чтобы Арчи выдали лошадь и двуколку. Он был огорчен иразочарован, видя, что материнство не изменило Скарлетт, как он надеялся, нораз уж она решила вернуться на свои чертовы лесопилки, то Арчи им сам бог послал.

Так на улицах Атланты появилась эта пара, вызвавшая поначалувсеобщее удивление. Арчи и Скарлетт, конечно, не очень-то подходили друг кдругу: грязный, свирепого вида старик с деревянной ногой, торчавшей надоблучком, и хорошенькая, аккуратненькая молодая женщина ссосредоточенно-нахмуренным личиком. Их можно было видеть в любой час в любомместе Атланты и в округе; они редко переговаривались и явно терпеть друг другане могли, но тем не менее нуждались друг в друге: он нуждался в деньгах, она —в его защите. Во всяком случае, говорили городские дамы, так оно лучше, чемоткрыто разъезжать по городу с этим Батлером. Они, правда, недоумевали, кудадевался Ретт, ибо он вдруг покинул город три месяца тому назад, и никто, дажеСкарлетт, не знал, где он.

Арчи был человек молчаливый. Он никогда сам не заводил раз-,говора, а на все вопросы обычно отвечал лишь междометиями. Каждое утро онвылезал из подвала Мелани, садился на ступеньках крыльца тети Питти, жевал свойтабак и сплевывал, пока но появлялась Скарлетт, а Питер не выводил лошадь сдвуколкой из конюшни. Дядюшка Питер боялся его разве что немногим меньше чертаили ку-клукс-клана, и даже Мамушка молча и боязливо обходила его стороной. Арчиненавидел негров, те это знали и боялись его. К своему пистолету и ножу ондобавил еще один пистолет, и слава о нем распространилась далеко среди черногонаселения города. Правда, ему еще ни разу не пришлось вытащить пистолет илихотя бы положить руку на пояс. Одной молвы было уже достаточно. Ни один негр неосмеливался даже рассмеяться, если Арчи находился поблизости.

Как-то раз Скарлетт из любопытства спросила его, почему онтак ненавидит негров, и, к своему удивлению, получила ответ, хотя обычно он навсе вопросы отвечал только одно: «Это уж мое дело».

— Все, кто живет в горах, ненавидят их, вот и яненавижу. Мы их никогда не любили, и у нас никогда не держали рабов. И это ведьиз-за ниггеров война-то началась. Еще и потому я их ненавижу.

— Но ты же воевал.

— Это уж мужская обязанность. Я вот и янки ненавижутоже — даже больше, чем ниггеров. Почти так же, как болтливых баб.

Подобная откровенная грубость вызвала у Скарлетт приступытихого бешенства, и ей до смерти хотелось избавиться от Арчи. Но как без негообойтись? Разве сможет она тогда пользоваться такой свободой? Арчи был грубый,грязный, временами от него дурно пахло, но свое дело он делал. Он возил ее налесопилки и с лесопилок, объезжал с ней заказчиков и, пока она вела переговорыи давала указания, сидел, уставясь в пустоту, и сплевывал жвачку. Если же онаслезала с двуколки, он тоже слезал и шел следом. И не отставал ни на шаг, покаона находилась среди этих головорезов-рабочих, среди негров или солдат-янки.

Вскоре Атланта привыкла видеть Скарлетт с ее телохранителем,а привыкнув, дамы стали завидовать тому, что она имеет возможность свободнопередвигаться. С тех пор как ку-клукс-клан линчевал того негра, дамы, по сутидела, сидели взаперти и если выезжали за покупками, то лишь группами, не меньшепяти человек. Это выводило их из себя, так как от природы они были общительны,и потому, спрятав гордость в карман, они стали просить Скарлетт, чтобы она, таксказать, одолжила им Арчи. И Скарлетт, когда Арчи не был ей нужен, любезнопредоставляла его в распоряжение других дам.

Вскоре Арчи стал неотъемлемой принадлежностью Атланты, идамы оспаривали его друг у друга, когда он бывал свободен. Почти не проходилоутра, чтобы какой-нибудь ребенок или слуга-негр не появился во время завтрака сзапиской, где говорилось:

«Если Вам сегодня днем не нужен Арчи, разрешите мне имвоспользоваться. Я хочу поехать на кладбище, отвезти цветы»;

«Мне надо съездить к галантерейщику»; «Мне бы оченьхотелось, чтобы Арчи свозил тетю Нелли проветриться»; «Мне надо съездить вгости на Питерову улицу, а дедушка плохо себя чувствует и не в состоянии менясопровождать. Не мог бы Арчи…» Он возил их всех — девиц, матрон и вдов — и всемвыказывал то же безоговорочное презрение. Ясно было, что он не любитженщин, — исключение составляла разве что Мелани. Вначале шокированные егогрубостью, дамы постепенно привыкли к ному, а поскольку он все больше молчал —лишь время от времени сплевывал табачную жвачку, они относились к нему как кчему-то неизбежному, как к лошадям, которыми он правил, и забывали о егосуществовании. Так, миссис Мерриуэзер во всех подробностях рассказала миссисМид о родах своей племянницы и только под конец спохватилась, что Арчи сидит напередке.

В другое время ничего подобного даже вообразить себе было бынельзя. До войны его бы и в кухню не пустили. Сунули бы кусок хлеба череззаднюю дверь — и шагай дальше. А сейчас все эти дамы были рады его присутствию,ибо так им было спокойнее. Грубый, неграмотный, грязный, он ограждал их отужасов Реконструкции. Он не был им ни другом, ни слугой. Просто наемнымтелохранителем, оберегавшим женщин, пока мужчины работали или уходили из доманочью.