Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Всё спокойно, — ответил Гедимин. — Обменялись и разошлись. Две корзины грибов, килограмм ульсены. Собирались ещё приехать.

— Ядро Сатурна! — Вепуат досадливо сощурился. — И опять без меня? Килограмм ульсены — это им на один укус.

Гедимин ухмыльнулся.

— В следующий день Земли. Успеешь выйти… если снова ни во что не влезешь. Мне вот другое странно… — он задумчиво сощурился. — Тоготцы всё видели и слышали. А сами на торг не пришли. И вечером не сказали ни слова. Я думал, они сразу прибегут. Не захотят отставать…

Вепуат осторожно похлопал по перегородке.

— Значит, тоготцы выжидают… И Аса’ан тоже? Хм-м… Ну ладно. Не торопи их. Может, они опыт поставили. Если в Синви и Сэви ничего не взорвётся, пойдут следом.

— Чему там взрываться? — буркнул Гедимин. — Я со сканером не отходил…

Вепуат пожал плечами.

— Мало ли. Тоготцам виднее. Может, к следующему дню Земли надумают. Или через один.

Часть 27

35–38 дни месяца Мрака. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

35 день Лучей, месяц Мрака. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Из «окон» душевой пробивался свет, внутри шумела вода, а у входа стояла разгруженная волокуша. Пока Гедимин обходил реакторный купол, дверь открылась; двое филков вытащили бочку с водой и снова нырнули в ангар. Сармат остановился и прислушался, но посторонним звукам было не пробиться сквозь гул и плеск — в душевой завели стиральную машину. Гедимин, еле слышно хмыкнув, поднял сигма-сканер и направил луч под ноги и чуть наискось — под ближайший обрыв.

Ничего, кроме гравия и редких «кустов» иглицы, на экране не было. Сармат пошарил лучом, расширил область сканирования, — прибор «разглядел» ямки, оставшиеся от костяных шестов, и ещё одну иглицу, проросшую прямо в углублении. Больше никакой органики в ущелье не было.

«Эффективные чистильщики, мать их колба…» — Гедимину вспомнился вчерашний живой смерч, кружащий над обрывом, и его передёрнуло. «Ни кости, ни обрывка одежды…»

…Раненого зверя снова уложили немного по-другому — кажется, его перекладывали по нескольку раз в день, и всегда «связывали» защитным полем. Гедимин по широкой дуге обогнул хвост, покрытый твёрдыми наростами — его «пристёгивали» к земле особенно тщательно, и всё же сармату эти «крепления» казались ненадёжными. Из панциря над неподвижной лапой высунулся круглый глаз, провернулся, отслеживая движения Гедимина, и втянулся обратно — но из брони уже выглянули другие. Сармат отвёл взгляд и ускорил шаг — существо вроде бы не могло навредить ему, но от глаз, торчащих из боков, почему-то было не по себе.

Под куполом горели два фонаря и одинокая жаровня с отражателем; Джагулы принесли свои «горелки» и уже с утра что-то кипятили. По периметру их лагеря из гравия торчали наклонные костяные шесты, опутанные тросами и увешанные разделанной дичью. Мясо разрезали на тонкие пласты, шкуры, натёртые чем-то блестящим, растянули отдельно — где нашлось свободное место. Из навесов, под которыми лежали раненые, уцелел только один; кто под ним прячется, Гедимин видел плохо — заслоняли кочевники. Иногда в просвет выглядывала судорожно сжатая кисть руки — видимо, раненому выдали кровяной камень, и теперь он корчился в попытках вырастить раздробленные кости. Гедимин смутно помнил, что у кого-то из Джагулов была травма челюстей — он долго лежал, забытый всеми, кажется, даже и без воды, и, если его труп не скормили сааг-туулу, может, очередь до него и дошла. Кочевники на раненого не обращали внимания — больше их занимал собственный мех. Раздевшись догола, они старательно вычёсывались. Над котлами в облаках пара свисали с костяных жердей какие-то обмотки. Гедимин, поморщившись, отвёл взгляд — и тут же наткнулся на ведро из кожи и тонких костей, доверху наполненное очистками местной «рыбы». Очистки успели подмёрзнуть и затвердеть — их вытащили из-под купола и оставили на морозе. Поблизости бродил филк, подозрительно щурясь на кочевников; из-за него, похоже, местная фауна до сих пор не слетелась на добычу — других причин Гедимин не видел.

— Кет, — негромко окликнул его Кенен Гварза, неожиданно вышедший из темноты. — Есть поручение. Резак исправен?

Гедимин, забыв, зачем пришёл, растерянно хмыкнул.

— Нужно срезать два дерева, — Гварза развёл ладони на метр. — Вот такого примерно размера. Срезать, выпотрошить, внутренности сложить на видном месте. Дотащат и выварят сами.

Гедимин мигнул.

— Древесина сейчас негодная. Много воды.

— Без тебя знаю, — Гварза раздражённо сощурился. — Вашим с Хепри питомцам…

Он выразительно кивнул в сторону лагеря Джагулов.

— Нужен древесный жир. Не знаю, что это за дрянь, но вроде бы накапливается в стволах. Моим плазмомётом деревья рубить несподручно. Ну? Чего ждёшь?

— Они мне не питомцы, — Гедимин поморщился. — Я предлагал их выкинуть, если помнишь.

— Помню, и что? — Гварза пожал плечами. — Плазморезов у нас больше нет. Эти что-то мололи про топоры и колуны, но…

Он выразительно скривился. Гедимин покосился на лагерь (кочевники следили за сарматами, навострив уши) и тяжело вздохнул.

— Зачем жир? Не для оружия?

— Кормить эту тварь, — Гварза кивнул на сааг-туула. Животное, обнаружив невдалеке от себя сразу двоих сарматов, вытаращилось во все глаза и даже приподняло голову, насколько позволяло защитное поле.

— Значит, ей стало лучше, — пробормотал Гедимин, пытаясь вспомнить, чем сааг-туула кормили вчера — кажется, какой-то тёплой жижей. — Ладно, деревья сейчас срежу. Потом будет просьба.

— Земляные работы? — хмыкнул Гварза, оглядываясь на дальний обрыв. — Местную фауну приспособить к делу не удалось?

— За ней и пришёл, — Гедимин покосился на притихших кочевников. — Не знаешь, у Джагулов есть лопаты?

Гварза издал короткий смешок.

— Эксперимент рискованный, но… Будем думать. А ты…

На окраине камень проскрежетал по камню и с грохотом откатился. Потом громыхнуло — и загрохотало часто. Гедимин, болезненно щурясь, развернулся на шум. «Ладно гравий бросать с обрыва. Крышку-то зачем швырять⁈»

…Деревья-валуны до сих пор не промёрзли