Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— под складчатой древесиной уже было выше нуля, а в волокнистой сердцевине — плюс двадцать. Разрезанные стволы дымились, быстро остывая — защитный слой больше не сохранял тепло. Гедимин покосился на слои, пропитанные чем-то густым, почти твёрдым. «Древесный жир… Значит, это ещё и съедобно. Интересно, Айзек его изучал? Хватает на корм сааг-туулам — может хватить и на субстрат.»

Он отошёл от разрубленных стволов, уступив место Джагулам. Они пришли вшестером, под конвоем настороженных филков, по дороге забрав из «передвижного лагеря» странной формы инструменты с костяными рукоятками. Гедимин определил их как тёсла, выкованные из рэссены и зачем-то отмеченные криво прочеканенными значками. Возможно, это было клеймо изготовителя или указание на принадлежность — одно и то же на всех объектах, попавшихся Гедимину на глаза. Джагулы явно берегли их — брались за них только там, где нужно было разломить твёрдую структуру по естественному шву или разрубить крепящее волокно, и дальше выдирали обломки руками. Гедимин отошёл на пару шагов и остановился на границе светового пятна. Кочевники его уже не занимали — за ними было кому следить.

— В тёмное время кто-то из нас будет здесь, — донеслось из густой тени. Сармат видел массивный силуэт с длинным шестом в руке; палка вроде бы и светилась, но ничего, кроме себя, не освещала.

— Есть опасность? — отрывисто спросил Гварза. Он стоял там же, в темноте, почти заслонённый массивной фигурой Калига.

— Нергоны, — отозвался страж — и замолчал, будто это слово всё объясняло.

— Вокруг лагеря? — спросил Гварза.

— Достаточно и тех, кто в нём, — отозвался, негромко фыркнув, второй страж. Очертания человекопса скрывала темнота — он тоже держался в тени, погасив светящийся посох.

— Джагулы под контролем, — ровным голосом сказал Гварза. — Как и их животное. Раз Кет и Хепри решили проявить милосердие…

— Что говоррит мастерр Айсиек? — перебила его Ауна. — Сюда прривели нерргонов — но удеррживает их он. Что он намеррен с ними делать?

— Лишняя опасность, — гулко вздохнул Калиг.

— Айзек рассчитывает извлечь пользу, — отозвался Гварза; Гедимин почти увидел, как он брезгливо морщится. — Приспособить их к работе.

— К рработе? — Ауна, не удержавшись, повысила голос. — Даже у Неррга не вышло прриспособить Джагулов к рработе! Гррабить они ещё умеют, но даже охрранять…

— Вепу-а, кажется, пытался приручить их зверя… — с сомнением пробормотал Калиг. — Я думаю, это возможно. Только Бронны не станут… Да, Бронны никогда не станут. На то они и Бронны.

— Зверря? — Ауна громко фыркнула. — Стрранный замысел… но пускай! Всякое может быть. Но кому сдалось пррирручать нерргонов⁈

«Вот и я думаю,» — Гедимин, подавив тяжёлый вздох, тихо отошёл от шатра.

… — Кет!

Далеко уйти не удалось. Сармат, недовольно щурясь, опустил сигма-сканер. На экране виднелись пещеры, кишащие Текк’тами. В полости главного корпуса бушевала песчаная буря — дробильщики вместе с новым сырьём поневоле зарылись в уже наработанный песок, и он от вибрации взлетел к потолку и теперь клубился, заполняя всю пещеру и неизбежно вылетая в соседние корпуса. Гедимин успел задуматься о том, что этот эффект можно бы применить, чтобы погнать песок в нужном направлении, но вспомнил о глубине шахты и только поморщился. «Все эти раскопки с филками — что реку вычёрпывать…»

— Отдыхаешь? — Кенен смерил его неприязненным взглядом.

— Жду, — буркнул Гедимин, кивнув на закрытую шахту. — Там работа.

— А у тебя — нет, — Гварза, наклонившись, вынул из-под валуна примитивный костяной штатив и поставил в пустые ямки в замёрзшем гравии. — Есть поручение. Стеклянные колбы ты, вижу, освоил…

Гедимин молча смотрел, как он вешает на костяные опоры светящийся красный «кристалл».

— Во всём бараке — ни одного термометра, — сказал Гварза, выпрямившись. — И пять радиометров на весь лагерь. Займись делом. Три уличных термометра с креплениями… и ещё пять ручных радиометров. До вечера успеешь?

— Термометры… — Гедимин покосился на неприметное табло в углу экрана. — Жидкостные? Чем наполнять? Тут что, нашли подходящие спирты?

Гварза молча протянул ему закупоренную колбу из чёрного стекла. На её боку кто-то вычертил размашистую букву «А».

…Гедимин в последний раз глянул на плавильный конус, на треть наполненный шихтой, и задвинул заслонку. На поддоне лежали заготовки — тёмные щепки и обломки костей. На мелкие приборы сырья уходило немного, но вот работа… Сармат размял неловкие пальцы, подобрал перо, заправленное жёлтым красителем, повертел его в руках и сдержанно хмыкнул. «Разметить шкалы несложно. Главное — определиться с нулём…»

— Очередные странные вещи… — прошелестело над плечом. Гедимин, не отрывая руки, закончил ровную черту и досадливо сощурился. «Кут’тайри. Давно не вылезал. Соскучился?»

— Термометры, — буркнул он. — Измерять темп… тепло и холод.

— Измерять? — повторил за ним Сэта, подбирая с поддона готовую шкалу. — Я видел мерные тросы и палочки. Но как их приложить к холоду?

Гедимин отложил последнюю шкалу и повернулся к печи. «Расплав дозрел,» — он подобрал обрезок сырого гриба и насадил на штырь. «Дегазация… а потом долгая неприятная возня. С дозиметрами разберусь быстро. А вот термометры… Инструменты не годятся. Придётся крутить из защитного поля.»

— Как у вас измеряют тепло? — спросил он, глядя, как из расплава бурно выходят пузырьки. — Есть какая-то единица? Прибор?

Кут’тайри повёл ухом и наклонил голову набок. Вид у него был озадаченный.

— Ты говоришь — вещь, чтобы… чтобы отличать тепло от холода? Для чего? Для печей? Знать, хорошо ли они нагреты? Тогда берут кованый штырь и держат до нагрева — и по цвету…

Гедимин качнул головой.

— Этот способ я знаю. А если речь не о раскалённых штуковинах? Здесь, в цеху, тепло. Снаружи холоднее. Как вы измеряете, на сколько?

Сэта шевельнул ухом.

— Я бы ответил, если бы понял, о чём ты, — осторожно сказал он, глядя на свою ладонь. — Хотя… Вы, закованные в броню, не чувствуете ни