Девятый талисман - Лоуренс Уотт-Эванс

Местные лерры не были дикими неорганизованными духами, обитающими в лесах. Это были духи, соединенные в огромную сеть. Духи, давно научившиеся направлять свою силу на помощь людям. Духи, сила которых возрастала на протяжении столетий благодаря людской поддержке. В некоторых местах они не позволяли чародею коснуться ногами земли, а в других могли буквально засосать в почву захватчиков. Так что никогда не стоило ссориться с леррами целого поселения.

И солдаты только что это выяснили на собственной шкуре.

Те, кто отбросил оружие и поднял руки, обнаружили, что неестественная зыбкость почвы исчезла, но к тому моменту их засосало уже так глубоко, что они не могли сразу освободиться. Поэтому они стояли, пойманные в затвердевшем грунте. Тот, что отбросил оружие самым первым, погрузился чуть выше щиколотки, остальные до колен и выше. Вопли прекратились, солдаты замерли в неловком молчании.

Меч подумал, что большинство из них может выкопаться без особых усилий, но они почему-то даже не пытались. Наверное, слишком напуганы.

Командир — единственный до сих пор отказывался бросить копье. Меч наблюдал с некоторым изумлением, как тот отчаянно сопротивляется, погружаясь все глубже и глубже. Его подчиненные тоже почти забыли о том, в каком положении находятся сами, и молча взирали на его потуги.

Вокруг собрались десятки жителей — и тоже смотрели, встав кругом возле Меча и солдат.

Командир бился в зыбучей почве, пытаясь найти опору, но от этого лишь быстрее погружался. По пояс, потом по грудь, по плечи… И только когда после резкого плавательного движения комок грязи попал ему в лицо, он наконец сдался.

— Ладно! — заорал он. — Ладно! — И неловко отшвырнул копье, едва не попав в местного жителя.

Повисла тишина.

Солдаты застыли на месте, пойманные землей, на которой стояла Утренняя Безмятежность. Жители Утренней Безмятежности толпились вокруг них, наблюдая за разворачивающейся драмой, но не приближались.

Меч сделал пару шагов к обезоруженным врагам и обратился к ним:

— Теперь я пойду. Заберу свой меч из тайника в диких землях. Нисколько не сомневаюсь, что вы сумеете выкопаться, и, быть может, даже забрать свои копья, после того как поклянетесь уйти отсюда. Но я бы не советовал пытаться преследовать меня. По дорогам я не пойду, дикие лерры будут от вас не в большем восторге, чем здешние. Не забывайте также, что мы с Лучником перебили порядка сотни гвардейцев Лорда-Чародея в Зимовье. Мы залили улицы кровью, а сами не получили ни царапины.

— Ааа!!! Чудовище! — заверещал командир.

— Я — часть магии Барокана, — спокойно ответил Меч. — Как лерры земли под вами.

В ответ послышался яростный рев.

Меч вежливо поклонился, затем повернулся и снова поклонился жителям Утренней Безмятежности.

— Приношу извинения за доставленные мною неудобства.

И на этом весело двинулся на север.

Меч слышал, как люди у него за спиной зовут танцовщиц из храма, слышал бегущих девочек, но оглядываться не стал. Он шел прочь из Утренней Безмятежности. Миновав границу, он услышал далеко позади пение. Меч остановился ненадолго, а заодно прочитал надпись на святилище.

«Путник, позвони в колокол и стой тут и не разговаривай, пока мы не встретим тебя, — гласила надпись. — Дай нам провести тебя в Утреннюю Безмятежность, как того требуют наши обычаи. Наша земля не рада тем, кто пройдет здесь без приглашения».

Надпись повторялась на нескольких языках и диалектах. Так что ни один умеющий читать человек не мог бы сказать, что его не предупреждали. Меч оглянулся.

Танцовщицы все еще пели, но один из местных жителей уже притащил откуда-то лопату и вскинул ее на плечо, ожидая, когда клятва будет принесена.

Меч улыбнулся и зашагал дальше. Он извлек клинок из тайника и пошел напрямик, подальше от дороги.

Поначалу он брел бесцельно, но потом принялся размышлять на ходу.

Если Лорд-Чародей разослал картинки и солдат по всем городам и весям в окрестности, значит он твердо вознамерился не оставлять никого из Избранных в живых и на свободе. И уж точно — не Лучника и Воина. Совершенно очевидно, что он полагается не только на магию, чтобы их разыскать. Он знает, что перья арра скрывают их, а потому отправил на поиски своих приверженцев.

Из этого вытекает, что Меч не может просто бродить из селения в селение, пока не удалится на безопасное расстояние, как он рассчитывал прежде. Портреты начнут распространяться, и люди могут его опознать. Рано или поздно кто-нибудь сообщит о его местонахождении, и солдаты Лорда-Чародея за ним придут. Нет, если он зайдет подальше, туда, где нет дорог, на его поиски уйдут годы. Но рано или поздно его все равно найдут.

Что ж, по крайне мере ему не надо беспокоиться о том, что его найдут с помощью магии — Ясновидица ведь мертва.

Точнее, ему не надо беспокоиться, что его найдут напрямую. Как только Артил получит хотя бы намек, в какой местности можно отыскать Меча, он может отправить птиц и зверей шпионить за ним, и те наведут на него солдат, где бы он ни скрывался.

А когда это произойдет, Мечу скорее всего придется прорываться с боем. А ему не хотелось прорываться с боем. Он не хотел убивать никого, кроме самого Артила им Салтира и, быть может, еще Фараша инит Керра. Мысль, что придется убивать солдат, его мало волновала. Но, хотя он был вполне уверен, что благодаря своему мастерству сможет не задеть мирных жителей во время боя с гвардейцами Лорда-Чародея, шанс, что какому-нибудь несчастному случайно угодит копье в грудь, был все же слишком велик, чтобы рисковать.

Так что как ни крути, получается, что ему придется бегать и бегать всякий раз, как его обнаружат. Или, если он сумеет найти себе новый дом и местные примут его и укроют, то когда сведения все же просочатся — а это неизбежно, — Лорд-Чародей может запросто перебить их всех в наказание.

Мечу было противно, что он не только способен себе вообразить такую возможность, но и считает ее более чем вероятной. Когда-то подобная мысль попросту не могла прийти ему в голову, но потом он увидел, что сотворил Темный Лорд с холмов Гэлбек с Каменистым Склоном, оставив там лишь руины и кости.

Еще совсем недавно Меч ни за что бы не подумал, что Артил им Салтир способен на такую жестокость, но потом увидел, что Лорд-Чародей прислушивается к советам Фараша, услышал, как тот похваляется, что убил одиннадцать чародеев, и на его, Меча, глазах Азир и Болтунью изрубили на куски прямо на улице Зимовья.

А значит, ему нельзя жить среди людей. Даже если никто его не предаст, случайно или сознательно, он подвергнет опасности ни в чем не повинных людей.

Перспектива бродить по диким местам тоже как-то не привлекала. Он ведь потомственный крестьянин, а не проводник. Он не умеет искать пропитание и укрытие за пределами поселений.

Поселения и дикие места отпадают. То есть отпадает вообще весь Барокан.