От Австралии до Японии - Вальтер Крюгер

которые до начала операции считались проходимыми в любую погоду, во время сильных дождей быстро пришли в негодность в результате большого движения наших автомашин. На ремонт их и строительство мостов постоянно приходилось перебрасывать саперов со строительства аэродромов и других важных объектов.

Но, несмотря на недостаток средств и другие помехи, саперы, как обычно, добивались замечательных результатов и существенно содействовали успеху операции.

Операция на Лейте наглядно показала, какой ущерб наносит наступательным действиям недостаточная поддержка с воздуха.

В первые несколько дней операции наземные войска обеспечивались самолетами группы эскортных авианосцев 7-го флота. Их поддержка была превосходной. Но 25 октября эти самолеты должны были принять участие в морском бою в заливе Лейте против японских военно-морских сил. Понеся большие потери, они не могли больше оказывать непосредственной поддержки нашим наземным войскам и вынуждены были ограничиться в основном прикрытием района боев (западнее Лейте) и своих сильно пострадавших авианосцев. До 29 октября авиация потеряла всего лишь 10 самолетов, а уничтожила при этом 200 самолетов противника, добившись таким образом великолепных результатов.

Когда аэродром Таклобан был приведен ов рабочее состояние, командующий союзными военно-воздушными силами взял на себя ответственность за обеспечение с воздуха наземных сил в районе Лейте — Самар. 27 октября там приземлились самолеты Р-38 49-й истребительной авиагруппы. Поскольку их было очень мало, эти самолеты могли обеспечивать только прикрытие от воздушных налетов противника. Но тем не менее они вынудили его ограничиваться в основном ночными налетами.

К 30 октября 34 самолета Р-38 прибыли на аэродром Таклобан, но лишь 20 из них смогли действовать. Остальные были уничтожены или получили повреждения в результате ударов авиации противника. 308-е бомбардировочное крыло 5-й воздушной армии испытывало такую нехватку самолетов, что могло выделить для поддержки всего лишь 8 самолетов Р-38. 2 ноября, в тот самый момент, когда в бухту Ормока вошел большой конвой противника, было предложено 13-й воздушной армии[64] перебросить на аэродром Таклобан бомбардировщики, базировавшиеся на остров Моротаи, и нанести удар по этому конвою. Но плохая погода помешала добиться желаемых результатов.

Недостаток самолетов на Лейте практически исключал возможность всяких вылетов для оказания непосредственной поддержки наземным войскам. Первый удар с этой целью был нанесен лишь 26 ноября, когда 4 самолета Р-40 обстреляли из пулеметов позиции противника, чтобы помочь продвижению 7-й пехотной дивизии. И после этой даты непосредственная авиационная поддержка наземных

войск была весьма ограниченной: один удар был нанесен

   1 декабря, один— 17 декабря и три — 23 декабря.

Если бы на Лейте имелись достаточные силы союзной авиации, это, бесспорно, сократило бы продолжительность операции. В этом случае удалось бы воспретить переброску противником -подкреплений, помочь войскам сокрушить его оборону, облегчить патрульные действия кораблей и существенно уменьшить потери наземных войск.

Однако военно-воздушные силы не виновны были в том, что на протяжении большей части операции на Лейте на этот остров не было переброшено достаточного количества самолетов. 5-я воздушная армия имела на острове Моротаи и других тыловых базах большое количество самолетов, но она не могла перебросить их вперед, пока на Лейте не были созданы необходимые аэродромы. Так, например, во второй фазе операции аэродром Таклобан был единственным действующим на Лейте аэродромом. Во время третьей фазы медленные темпы создания других аэродромов, по уже указанным выше причинам, лишали авиацию необходимых баз. В результате военно-воздушные силы в состоянии были оказывать наземным войскам лишь весьма ограниченную поддержку.

Если бы удалось построить все необходимые аэродромы, четыре эскадрильи средних бомбардировщиков могли бы действовать с Лейте, начиная с 4 ноября. Но при тогдашнем положении дел легкие и средние бомбардировщики начали действовать с аэродромов на Лейте лишь в конце операции. Поэтому не было ничего удивительного в том, что истребители 5-й воздушной армии могли быть использованы лишь для отражения воздушных налетов противника. Очень мало самолетов можно было использовать для того, чтобы помешать переброске на остров подкреплений противника. До последней фазы операции практически нельзя было выделить ни одного самолета для непосредственной поддержки войск.

Штаб 6-й армии действовал успешно на протяжении всей операции, хотя перед ним стояло очень много задач. Ввиду необходимости разрешать все детали операции, сложные проблемы снабжения, транспорта и строительства и в то же время уточнять планы и проводить подготовку к действиям на Миндоро и Лусоне, штаб был так сильно загружен, что у его работников совершенно не оставалось времени на отдых и развлечения.

Руководство действиями на Лейте, наблюдение за разработкой планов и подготовкой к предстоящим действиям, административные вопросы, требовавшие моего личного внимания, инспектирование баз снабжения и строительных работ, а также посещение соединений и госпиталей отнимали все мое время.

Мои посещения воинских частей давали мне возможность установить контакт лишь с небольшой частью людей, находившихся под моим командованием. Но эти поездки все же были чрезвычайно ценными. Они давали мне возможность лично знакомиться с условиями, в которых жили и сражались мои войска. Благодаря моему собственному опыту, приобретенному во время боев на Филиппинах сорок пять лет назад, когда мы также находились в тяжелых условиях, я мог хорошо понять трудности, стоявшие перед войсками. Благодаря этому и сведениям, полученным во время этих поездок, я имел возможность исправить многие ошибки, причем некоторые из них — на месте.

На протяжении большей части операции воздушные налеты противника серьезно мешали работе штаба 6-й армии. Они (препятствовали также сборам личного состава на отправление религиозного культа. Но по воскресеньям регулярно служили мессу, и всякий раз при этом присутствовало большое число офицеров и рядовых. Торжественная служба, которую должен был служить полковник Лютер Д. Миллер[65] в рождественский сочельник — второй наш сочельник вдали от дома, — к сожалению, была прервана воздушным налетом в тот самый момент, когда он выступил вперед. Ее пришлось совсем прекратить из-за последующих воздушных налетов. День Рождества все же был отмечен пышной службой при большом стечении народа.

Пресс-конференции были проведены перед штурмом Ормока и перед началом высадки на Миндоро и Лусоне. На этих пресс-конференциях военным корреспондентам давались подробные объяснения плана каждой операции. Это облегчало их работу и создавало надежную основу

для их сообщений, которые, кстати, должны были проходить через отдел печати штаба главнокомандующего.

Предоставление корреспондентам полной информации

о наших планах было отходом от прежней практики, но я считал, что на это стоило пойти. Единственный совет, который я давал корреспондентам,— не попадаться в плен, ибо таким образом противник мог бы получить от них ценные данные.

Во время этой операции в штаб 6-й армии приезжало много почетных посетителей. Среди них были президент Осменья, адмирал Нимиц,