Ловец снов - Стивен Кинг

Ш-ш-ш, отмахивается мистер Грей, и Баусер предостерегающескалит грозные зубы, словно приказывая Джоунси быть повежливее.

Я люблю эту песню, а ты?

И саундтрек подобран со смыслом. «Роллинг Стоунз»,«Сочувствие дьяволу». Почти совпадает с названием фильма (мой экранный дебют,погодите, вот Карла и дети увидят! — думает Джоунси), он и в самом деле любитэту песню, становится чуточку грустно, когда ее слушаешь.

Как ты можешь слушать ее? — спрашивает Джоунси, игнорируяощеренные зубы Баусера: Баусер ему не опасен, и они оба это знают. — Как тыможешь? Ведь они убивают вас под эту музыку!

Они всегда убивают нас, отвечает мистер Грей. А теперьпомолчи, посмотри кино. Эта часть слишком затянута, но дальше пойдетдинамичнее.

Джоунси складывает руки на красных коленях — похоже,кровотечение наконец остановилось — и смотрит «Сочувствие к серым человечкам»,в главной роли единственный и неповторимый Гэри Джоунс.

6

Единственный и неповторимый Гэри Джоунс стягивает брезент соснегохода, оглядывается, замечает на верстаке картонную коробку с аккумулятороми вставляет его, старательно присоединяя провода к соответствующим клеммам.Пожалуй, к этим скудным навыкам и сводятся все его познания в механике: в концеконцов он преподаватель истории, и все представления о воспитании сводятся ктому, чтобы заставить детей раз в неделю смотреть канал истории вместо «Зены,королевы воинов». Ключ торчит в зажигании, и индикаторы на приборной панелизагораются, как только Джоунси его поворачивает: значит, правильно подсоединилаккумулятор, но двигатель не заводится. Даже не фырчит. Стартер негромкотикает, но только и всего.

— О Боже. О Господи, мать твою, — повторяет он, на одной ноте,не уверенный, стоит ли проявлять более бурные эмоции, и хочется ли ему ихпроявлять.

Он, поклонник и любитель ужастиков, видел «Нашествиезахватчиков тел» раз двадцать (даже тот злосчастный римейк с ДональдомСазерлендом) и знает, что произошло. Его тело украли, совершенно бессовестно ихладнокровно. Захватили полностью и целиком. Хотя в этом случае армии зомби непредвидится. Даже на маленький городок не хватит. Он один такой. Уникальный. Ончувствует, что Пит, Генри и Бив тоже уникальны (то есть Бивер был уникальным),но он самый-самый из всей четверки. Конечно, неприлично говорить о себе такое,но это тот редкий случай, когда привычные правила не действуют. Пит и Бивербыли исключительными, Генри — еще исключительнее, а он, Джоунси, — самый исключительныйиз всех. Смотрите, он даже стал звездой в собственном фильме! «Вот это да!» —как сказал бы его старший сын.

Серый человек на больничной койке переводит взгляд стелевизора, где Джоунси Первый оседлал «арктик кэт», на Джоунси Второго,восседающего на кресле, в окровавленной рубашке.

Что ты скрываешь? — спрашивает мистер Грей.

Ничего.

Почему ты постоянно видишь кирпичную стену? Что такое 19,помимо обычной цифры, конечно? Кто сказал «хрен с ними, с «Тиграми»?» Что этоозначает? Что такое «кирпичная стена»? Когда она была, эта стена? Что этоозначает? Почему ты все время ее видишь?

Джоунси ощущает, как мистер Грей пытается вытянуть из негоправду, но пока, хотя бы на время, это зернышко истины в безопасности. Егоможно унести, но невозможно изменить. И полностью открыть, кажется, тоже. Покрайней мере сейчас.

Джоунси подносит палец к губам и возвращает серому типу егоже слова:

Тише, смотри лучше фильм.

Существо изучает его черными шарами глаз (совсем как унасекомого, думает Джоунси, глаза богомола), но неприятное ощущение постепенноисчезает. Да и куда ему спешить, этому серому существу, раньше или позже оносумеет растворить последнее ядрышко чистоты, еще не населенное чужой волей, итогда узнает все, что хочет знать.

Ну а пока они смотрят фильм. И когда Баусер сворачивается уДжоунси на коленях — Баусер с его острыми зубами и эфирным запахом антифриза, —Джоунси едва замечает его.

Джоунси Первый, Король Сарая (только на самом деле этосейчас мистер Грей), протягивает щупальца. Он должен достигнуть немало мозгов,чужие мысли путаются, накладываются друг на друга, как ночные радиоволны, но онпочти сразу находит то, что ищет. Это все равно что открыть файл наперсональном компьютере и вместо слов найти прекрасно снятый, объемный фильм, вкотором выписана каждая деталь.

«Источник» мистера Грея — Эмил «Дог» Бродски из Менло-парк,Нью-Джерси. Бродски — сержант технических войск, крохотный винтик объединенногоавтопарка. Только здесь, в Группе Оперативного Реагирования под командованиемКурца, чинов нет ни у кого. Нет и у него. К тем, кто выше его по званию, онобращается «босс», к остальным (здесь, в этой мясорубке, таковых мало) — «эйты». Если он не знает, кто есть кто, сойдет «приятель» или «старик».

Район облетают реактивные самолеты, но их не так много (онисмогут сделать все необходимые снимки на околоземной орбите, если облакакогда-нибудь рассеются), а кроме того, Бродски они не касаются. Самолетывзлетают с авиабазы Национальной гвардии в Бангоре, а он здесь, вДжефферсон-тракт. Работа Бродски — вертушки и грузовики в быстро растущемобъединенном автопарке (с полудня все дороги в этой части штата перекрыты, иединственный вид транспорта — оливково-зеленые грузовики с тщательнозакрашенными номерными знаками и надписями). Ему поручено также установить неменее четырех генераторов, чтобы обеспечить электричеством лагерь, раскинутыйвокруг магазина Госслина, а к ним нужны объемные датчики движения, прожекторы,фонари по всему периметру лагеря и лампы для передвижного госпиталя, срочнооборудованного в доме на колесах фирмы «Уиндстар».

Курц ясно дал понять, что от освещения зависит едва ли невсе, и поэтому он желает, чтобы здесь было светло как днем. Больше всегопрожекторов установили вокруг амбара, того здания, что когда-то служило загономдля лошадей и выгула, позади амбара. В поле, где когда-то мирно паслись сороккоров старого Реджи Госслина, поставили две палатки. На зеленой крыше, той, чтопобольше, виднелась надпись: СТОЛОВАЯ. На другой, белой палатке — никакихнадписей. В ней нет керосиновых обогревателей, в белой палатке они и не нужны.Джоунси почему-то понимает, что это временный морг. Там сейчас всего три тела(один — банкир, пытавшийся сбежать, глупец), но вскоре будет гораздо больше.Если, разумеется, не произойдет несчастный случай, затрудняющий поиск и сбортрупов. Для босса, мистера Курца, такой инцидент решил бы целую кучу проблем.

Но все это так, к слову. А пока Джоунси Первому необходимозаняться Эмилом Бродски из Менло-парк.

Бродски быстро передвигается по заснеженной, слякотной,выжженной земле между посадочной площадкой для вертолетов и выгулом, гдесодержатся индивиды, пораженные грибком Рипли. (Их уже собралось немало, и всебродят по площадке с ошеломленным видом недавно интернированных беженцев,собранных со всего света.) Время от времени они зовут охранников, прося сигарети информации, выкрикивая пустые угрозы. Эмил Бродски, приземистый, короткостриженный, с бульдожьей мордой, словно созданной для дешевых сигар (Джоунситочно знает, что Бродски — добрый католик, в жизни не курил), не обращаетвнимания на вопли. Ему не до того: слишком много навалилось работы. И мечетсяон, как однорукий обойщик, стараясь поспеть в сто мест одновременно. На головенаушники, на груди микрофон. Он ведет переговоры с колонной бензозаправщиков,которая вот-вот подъедет: это очень кстати, потому что на базу скоро начнутвозвращаться с задания вертолеты, и одновременно ухитряется объясняться с идущимрядом Кембри на тему центра управления и контроля, который Курц приказалорганизовать к девяти вечера, самое позднее — к полуночи. По слухам, операциядолжна завершиться за сорок восемь часов, но хрен его знает, так ли это.Согласно тем же слухам, основная цель, Блю-Бой, уже уничтожена, но Бродскипонятия не имеет, так ли это, поскольку большие боевые вертолеты еще невернулись, Но все равно, так или иначе, их дело телячье: действуй ручкойуправления и ни о чем не думай.