Ловец снов - Стивен Кинг

Ты, ублюдок.

Мистер Грей, безразличный к проклятиям и гневу Джоунси, неответил. Он снова устремил взгляд вперед. Беснующийся ветер моментально стих, ив снежном занавесе открылась дыра. Примерно в пяти милях к северо-западу оттого места, где стоял снегоход, Джоунси увидел плывущие огни, но на этот раз несигнальные. Свет фар. Великого множества фар. Грузовики, идущие колонной пошоссе. Грузовики, и ничего больше. Теперь эта часть Мэна — арена военныхдействий.

И все ищут тебя, мудак, прошипел он, когда снегоходпокатился дальше. Снежная пелена снова сгустилась, отсекая грузовики, ноДжоунси знал, что мистер Грей без труда доберется до шоссе. Пит довел его до этогоместа, к той части карантинной зоны, где особых неприятностей не ожидалось.Теперь мистер Грей рассчитывал, что Джоунси поможет ему проделать остаток пути,потому что Джоунси — другой. Главное, что байрум его не берет. По какой-топричине Джоунси пришелся ему не по вкусу.

Тебе никогда не выбраться отсюда, сказал Джоунси.

Выберусь, заверил мистер Грей. Мы всегда умираем и всегдаживем. Всегда проигрываем и всегда побеждаем. Нравится тебе или нет, Джоунси,но за нами будущее.

Если это правда, значит, лучшей причины жить в прошломпросто не найти, парировал Джоунси, но мистер Грей не ответил. Мистер Грей каксущность, как сознание куда-то канул, слился с облаком. Того, что от негоосталось, хватало только, чтобы кое-как поддерживать способности Джоунсиуправлять снегоходом и прорваться к шоссе. И Джоунси, беспомощно уносимыйнавстречу уготованному серым существом, сумел найти слабое утешение в двухнеоспоримых фактах. Первый: мистер Грей по-прежнему не в состоянии добраться допоследнего уголка его «я», той крохотной части бытия Джоунси, что ещесуществовала в его воспоминаниях о конторе братьев Трекер. И второе: мистерГрей не знал о Даддитсе… о «нет костяшек, нет игры».

И Джоунси намеревался сделать все, чтобы мистер Грей недокопался.

По крайней мере пока.

1

По мнению Арчи Перлмуттера, отличника, удостоенногопроизносить прощальную речь на вечере выпускников (тема: «Преимущества иобязанности демократии»), бывшего «орла»[51], доброго пресвитерианина, выпускникаУэст-Пойнт, «Страна товаров Госслина» не имела ничего общего с реальностью.Высвеченный фонарями и прожекторами в количестве, которого с лихвой хватило бына небольшой город, магазин казался чем-то вроде фальшивой киношной декорации.Словно какому-то свихнувшемуся режиссеру вроде Джеймса Камерона вздумалосьпоставить фильм, где расходов на один лишь постановочный банкет или свадьбухватило бы, чтобы прокормить население Гаити в течение двух лет. Даже снег,становившийся все гуще, не мог затмить беспощадно-яркого, какого-то химическогозарева, разрушить иллюзию того, что вся обстановка, от жестяных покосившихсядымоходов, выраставших из крыши, до единственной ржавой бензоколонки передзданием, — просто загородка в съемочном павильоне.

Начинается Акт Первый, думал Перли, энергично вышагивая потропинке, с неизменной планшеткой под мышкой (Арчи Перлмуттер всегда воображалсебя натурой артистической и немного, совсем немного, деловой). Мы торчим взаброшенном сельском магазинчике. Старожилы сидят у печки, не той, маленькой, вофисе Госслина, а большой, в самом магазине, пока за окном растут нежныесугробы. Они толкуют об огнях в небе… пропавших охотниках… серых человечках,поселившихся в лесу. Владелец магазина, назовем его, скажем, старик Росситер, презрительнофыркает. «О Боже, какая чушь, все вы просто шайка выживших из ума кретинов»,твердит он, и тут помещение вдруг заливает ослепительное сияние (совсем как в«Близких контактах третьего рода»), это садится НЛО. Оттуда сыплютсякровожадные пришельцы и сеют смерть своими бластерами. Все равно что «ДеньНезависимости», но весь прикол в том, что действие происходит в лесу.

Рядом, изо всех сил стараясь не отстать, перебирал ногамиМелроуз, третий помощник повара (одна из немногих официальных должностей в этоймаленькой авантюре). Вместо ботинок или сапог на нем были тапочки: Перлмуттервытащил его из «Спаго» (так солдаты называли кухонную палатку), и он все времяоскальзывался. Вокруг суетились мужчины (и несколько женщин), которые восновном почему-то держались по двое. Многие что-то говорили в миниатюрныемикрофоны или «уоки-токи». Ощущение присутствия в кинопавильоне усиливалосьнеумолчным ревом моторов, генераторов, скоплением грузовиков, трейлеров,стоящими чуть поодаль вертолетами (вынужденными вернуться из-за ухудшенияпогоды).

— Зачем я ему понадобился? — снова спросил Мелроуз,задыхаясь, и еще более жалобно, чем обычно.

Они уже добрались до загона и выгула рядом с коровникомГосслина. Старая покосившаяся изгородь (прошло десять или больше лет, с тех поркак здесь стояли или проминались лошади) была укреплена и оплетена колючейпроволокой и проводами под напряжением, не смертельным, но достаточно высоким,чтобы любого неосторожного беглеца в конвульсиях отшвырнуло на землю… а еслитуземцы станут чересчур беспокойными, дозу всегда можно увеличить досмертельной. Из-за ограды на них смотрели человек двадцать — тридцать. Срединих старик Госслин (в версии Джеймса Камерона Госслина играл бы какой-нибудьзакаленный ветеран вроде Брюса Дерна). Еще совсем недавно люди за проволокойзабеспокоились бы, стали выкрикивать угрозы и требования, сыпатьругательствами, но с тех пор, как они стали свидетелями того, что случилось сбанкиром из Массачусетса, пытавшимся бежать, их задор сильно поувял. Бедняги!Видеть, как кому-то стреляют в голову, — испытание нелегкое, и почти всякий наих месте сломался бы. А тут еще и то обстоятельство, что все задействованные воперации носят прозрачные маски, прикрывающие нос и рот. Кого хочешь подкосит!

— Босс? — Нытье сменилось жалобным подвыванием. Видамериканских граждан, толкущихся за колючей проволокой, очевидно, не прибавилМелроузу храбрости. — Босс, ну скажите, зачем начальство хочет меня видеть?Крутым шишкам не к лицу даже знать о существовании такой жалкой мошки, кактретий помощник повара.

— Понятия не имею, — повторил Перлмуттер, и это была правда.

Впереди, в самом начале участка, обозначенного как «ЭггбитерАлли», стояли Оуэн Андерхилл и какой-то парень из объединенного автопарка. Типиз автопарка что-то орал в ухо Андерхиллу, пытаясь перекричать грохотснижавшихся вертолетов.

Ничего, подумал Перлмуттер, скоро вертушки заткнутся; комуохота летать в таком дерьме. Слишком рано пришла зима в этом году, хотя… хотяКурц отчего-то назвал вьюгу даром Божьим. Когда он отмачивает такие штуки,никак не поймешь, то ли он шутит, то ли вполне серьезен. Правда, тон у него приэтом… испугаешься. Похоже, он вообще не умеет шутить, хотя иногда даже смеется.От этого смеха у Арчи Перлмуттера мороз по коже. В фильме Курца играл бы ДжеймсВудз. А может, Кристофер Уолкен. Ни один, правда, не похож на Курца, но развеДжордж. С. Скотт хоть чем-то напоминал Паттона?[52] Вот так-то.