Ужас на поле для гольфа - Сибери Куинн

– Ради всего святого, де Гранден! – взмолился я, когда мы ехали домой. – Я это видел, или мне все это приснилось? Это была настоящая мадам Найра в спальне Пеннемэнов, или это были…

– Ха! – коротко рассмеялся он. – Разве я не сказал вам, что вы должны видеть то, что видите, и что на это стоит посмотреть?

– Давайте без артистизма, – прервал я его. – Просто объясните все это сумасшедшее дело – если сможете.

– Eh bien, это тоже можно устроить, – отвечал он. – Послушайте, друг мой. Средний человек скажет вам, что нет таких тварей, как ведьмы, и он, возможно, будет в основном прав, но он также ошибется. С незапамятных времен были силы – злые силы, parbleu! – которые людское сообщество мудро запрещало понимать или знать, но которые обычно разыскивали и разоблачали. Это боги древних времен – только какова сейчас их сила? Никакая. Зевс, Аполлон, Осирис, Птах, Исида, Баст и другие – это только имена. Они воспроизводят малопонятные для нас, но, тем не менее, мощные силы. Pardieu, нет Бога, кроме Бога, друг мой, остальные – кто знает, кто они такие?

Итак, когда ваши соотечественники вешали друг друга в Салеме[166] зимой тысяча шестьсот девяносто второго года, они, без сомнения, убили многих невинных людей, но их основная идея была правильной. Так было всегда, и до сих пор есть некие слуги этого злого существа или комбинации сущностей, которые мы называем сатаной.

Эта мадам Найра была такой. Cordieu, она была очень сильна. Я не знаю, как, но она стала искусной в использовании определенных принципов зла для своих целей и создала бизнес как гадалка в богатейшем городе мира. До нашего времени таких было множество в Фивах, Вавилоне, Илиуме и Риме. Всегда эти злые люди следуют по течению золотой реки.

– И вы хотите сказать, что Пеннемэн действительно женился на ней, когда надел кольцо на руку этой статуи? – недоверчиво спросил я.

– Mais non, он не женился на ней, потому что истинный брак – это духовная связь душ, друг мой. Но он поставил себя в зависимость от ее власти, потому что, когда он ушел, она взяла кольцо, оставленное им, и сохранила его, и в таком личном владении личной вещью она приобрела мощную власть над его владельцем.

Первый ключ, который я получил к истинному положению дел, заключался в том, что мадам Пеннемэн рассказала об инциденте со странной женщиной в ее комнате. До этого она уже поведала о случае с потерянным кольцом, и когда она объявила, что ее муж воскликнул: «вторая, вторая!» во сне, когда колдунья склонилась над ним, я сразу понял, что то, что он сказал, не «вторая»[167], но «Сешэт», что является другим именем Басты, богини-кошки. «Очень хорошо, – сказал я себе, – у нас здесь есть сторонник этой жестокой наполовину женщины, наполовину кошки, которая царила в древности вдоль берегов Нила. Посмотрим, как мы сможем победить ее».

Затем я попытался выяснить, что делал молодой Пеннемэн, когда пренебрегал своей женой. Parbleu, он расточал время и деньги на эту женщину под вуалью, за улыбкой которой он пошел и оставил ту, которую поклялся любить и лелеять!

– И действительно была связь между ним и мадам Найрой? – спросил я.

– Да-да, и нет, – ответил он неоднозначно. – Прикоснувшись к нижней губе, он отправился босиком по милям битого стекла, но не знал, что он делал. Его состояние было чем-то вроде гипноза: он осознавал свои поступки, а после – забывал. Это была стимулированная извне амнезия. Меня это сильно озадачило, но я все же не желал уступать женщине, обладавшей более чем обычной силой. «Мы увидим эту пророчицу под вуалью, – сказал я себе. – Мы с другом Троубриджем поговорим с ней под вымышленными именами, и я докажу, что она всего лишь шарлатанка».

Eh bien, мы многое увидели. Мы увидели потерю шляп и пальто!

– Но если мадам Найра сразу узнала, кто вы, и что вы сражаетесь с ней, почему она не смогла избежать ловушки – и, между прочим, что это за ловушка? – вопросил я.

– Не могу сказать, – отвечал он. – Возможно, есть ограничения в ее гадательных способностях. Вполне возможно, что она могла читать мои мысли, когда мы были лицом к лицу, но не могла проецировать себя в пространстве, чтобы наблюдать за тем, что я планировал, находясь вдали от нее. Разве те другие ведьмы в старину могли предсказать, когда представители закона арестуют их, чтобы сжечь на костре?

Что касается ловушки, которую мы установили, друг мой, это было просто. Это была не та самая пророчица под вуалью, которую вы видели в комнате мадам Пеннемэн, но ее симулякр – проекция. Возможно, эти люди, задумываясь, проецируют свои образы на большие расстояния, но только туда, где есть симпатическая атмосфера. Ведьма уже была здесь, ведь она связала Бенджамина Пеннемэна своим заклинанием. По желанию она могла вообразить, что находится в своей комнате или где-то в другом месте, в то время как ее живое тело лежало, как будто запертое во сне, в нескольких километрах. Это объясняет, что она исчезала так таинственно после предупреждения мадам Пеннемэн при ее предыдущих посещениях.

Но, grâce à Dieu, для всех больных есть лекарство, если мы можем его найти. Я задумался. «Разве маловероятно, – спросил я себя, – что то, что очаровывает других злодеев, оборотней и вампиров, также предотвратит и свободное движение проекции ведьмы?»

«Morbleu, но это наиболее вероятно», – ответил я себе, и этому посвятил свое дело. Сначала я дал мадам Пеннемэн безвредный наркотик – гипнотический, – чтобы смешать с едой и напитками ее мужа. Это вызовет естественный сон и удержит его от злой мадам Найры. Отлично.

В первую ночь план действительно хорошо сработал, потом во вторую, и в третью.

Раньше эта женщина приходила в своем духовном подобии, чтобы очаровать своего возлюбленного, когда он возвращался к жене. Я убедился, что она сделает это снова, и подготовил преграду, которую, как я предположил, она не сможет преодолеть. Она сделана из фитилей благословенных свечей, и на них нанизано множество листьев и веток падуба – рождественского растения, – прикосновение которого недопустимо для злых духов и через которые они не могут пройти.

Когда сегодня вечером в доме Пеннемэнов возникла проекция мадам Найры, мадам Пеннемэн внезапно окружила ее кольцом падуба. Затем она вызвала меня. Если бы это была настоящая Найра во плоти, она смогла бы переступить через падуб, но ее проекция, будучи духом – и злым духом, – была бессильна. Кроме того, друг мой, я хорошо знал, что если бы я оставил этот образ, который казался настоящей Найрой, до крика петуха, он не смог бы вернуться в свое тело и был бы вынужден блуждать вечно в пространстве. Плоть мадам Найры, как сказано, умрет, потому что не будет души, чтобы ее оживить.

Поэтому я был в состоянии торговаться с ней, чтобы заставить ее вернуть кольцо, которое она украла у молодого Пеннемэна, и навсегда оставить дом и жизнь этих молодых людей.