Маски Черного Арлекина - Владимир Торин

– Чем это ты занят? – спросил Магнус, подходя ближе.

– Мастерю марионетку, ты что, не видишь, Черный Арлекин? Медрог, значит, укушен? Медрог-Гордем, Гордем-Медрог. Кто же его укусил? – В глазах Арсена не было и тени безумия, но слова его походили на бред умирающего от лихорадки. – Больше некому, стало быть. Значит, он снова предал... – констатировал Кровавое Веретено и вернулся к своей игрушке. Маленьким клиночком он начал усердно высверливать в груди куклы полость для сердца.

– Черный Патриарх? – спросил Магнус.

– Ты знаешь? – Кровавое Веретено даже не удивился. – Эй, и не ходи по лепесткам! Помнешь еще, невзначай...

– Черный Лорд рассказал... – Сероглаз осторожно отошел в сторону, на свободное от лепестков роз место.

– Что он тебе еще рассказал? – Арсен отложил деревянного человечка и взял в руки иглу с нитью.

Прямо перед ним лежал крошечный кусочек бархатной ткани. Осторожно взяв его за уголок маленькими щипцами, некромант начал сшивать алое кукольное сердечко.

– О том, что я должен забрать у тебя некий предмет – оружие – и прикончить нашего разлюбезного наставника.

– Правда? – Игла пронзала бархат, как плоть. Стежок преследовал стежок. Сердце обретало форму. – Никогда не думал, что это будешь ты... Анин и Дориан... их, полагаю, постигла неудача, раз на смерть отправляешься ты.

– Обоих убили. Анин был распят на кресте, а Дориан погиб в плену. Семайлин Лайсем, наш Черный Патриарх, предал их южной инквизиции...

– Как жаль, как жаль... Так вот, что заставило Деккера сделать этот долгожданный шаг. А я-то полагал, что он из-за меня волнуется. Откладывает, чтобы я прожил подольше...

– Я не понимаю тебя...

– Что ж, держи, друг мой, то, за чем пришел. – Арсен отложил бархатное сердце и протянул ему странный продолговатый предмет, лежавший у него под рукой. Казалось подозрительным, что это оружие у некроманта было наготове, будто он в любой момент ожидал, что кто-нибудь озвучит тайное послание от Черного Лорда. – Только, гляди, не уколись невзначай...

Сероглаз поднес врученную вещицу к лицу. На оружие она походила меньше всего. Это было длинное, серебряное с виду веретено с острым кончиком, покрытым старой почерневшей кровью. На торце поблескивал небольшой алмаз. И этим он должен убить?! Не хватало только клубка ниток и прялки, и тогда таким могли бы пользоваться какие-нибудь старушки в окрестностях Дайкана или Гортена.

– Это? – со злостью усмехнулся Магнус, покрутив в пальцах бесполезную вещь. – Я сотню раз рисковал своей жизнью, чтобы получить это? Предлагаешь мне мантию заштопать?

– Не шути с этим, Черный Арлекин, – затаив дыхание, прошептал вдруг Арсен.

Его отстраненность, равнодушие и шутливость как рукой сняло. Таким лучшего друга Черного Лорда Магнус никогда не видел: на его лице читался уже не просто страх, а самый что ни на есть настоящий ужас. Некромант даже подался вперед, и в глазах его была такая тревога, что Сероглаз понял: длинная вещь, напоминающая прядильное орудие, была отнюдь не простым веретеном.

– Что? Что это? – Черный Арлекин вздрогнул.

Он прекратил крутить странный предмет перед глазами и взял его кончиками пальцев другой руки осторожно, словно некое сокровище.

– Мой залог, – прошептал Арсен, затем голос его вновь окреп. – Никогда не задавался вопросом, почему меня называют Кровавым Веретеном? Именно благодаря этому вот предмету, признаюсь тебе. Судя по всему, я должен тебе все рассказать, чтобы ты понял суть некоторых вещей. Что ж, ты ведь не слишком торопишься, верно? Итак, слушай... Когда я был ребенком, у нас в замке жил злобный колдун. У него был немой слуга, Люциус, в обязанности которого входило помимо всего прочего еще и приглядывать за мной. Однажды, когда я играл на чердаке одной из башен замка, я нашел там среди пыльного хлама старое серебряное веретено с обрывками накрученной на него полуистлевшей нити. Только лишь я взял его в руки, как нечаянно кольнул острием палец... или Люциус меня кольнул? Уже не помню точно... – Арсен солгал, он помнил все до мельчайших подробностей. – Кровь полилась, не останавливаясь. Люциус стоял рядом и смотрел, как я плачу и кричу, пока не прибежала мать. Она была необычайно испугана, увидев меня с окровавленной рукой, и все пыталась остановить кровь, наивная... – Некромант легонько улыбнулся – воспоминание о матери будто бы согрело его. – У нее ничего не выходило, пока рана сама не затянулась. Тогда я еще не знал, что из меня вышло ровно столько крови, сколько должно было и сколько предполагалось изначальным злобным планом. Всю ее поглотила эта прóклятая вещица. Да-да, именно прóклятая. Очень скоро я забыл об этом случае, так как мое счастливое детство было омрачено убийством матери от руки отца, моим побегом из замка, моей жизнью у цыган, которые относились ко мне хуже, чем к собаке... Но это все неважно. – Арсен сомкнул пальцы рук и уставился в пол. – Не до того мне было, чтобы вспоминать о каком-то игольном уколе, случившемся пусть даже при очень странных обстоятельствах... Истинную суть этой вещицы я узнал, только когда вернулся спустя много лет, после своего посвящения в рыцари, в родовой замок. Мы с Деккером приехали мстить, и мы отомстили. Отлично мы тогда погуляли... Я собственными руками убил мерзавца-отца: прирезал, как свинью. После этого мое сердце опустело, весь смысл жизни как-то сошел на нет, а в душе родилось вдруг странное чувство. Что-то тянуло меня на чердак, тянуло в это царство пыли и старых вещей. Я подчинился и, будто приволоченный за ниточку, оказался там. Деккер, конечно же, ничего не понимал. Что мне понадобилось вдруг под крышей донжона? Хе-х... Когда я открыл крышку люка и спустил лестницу, то уже знал: то, что я здесь найду, навсегда изменит мою жизнь. Так и вышло. Едва я оказался на чердаке, как сразу же увидел его – старое окровавленное веретено на дощатом полу. Оно лежало в пыли, оставленное с того самого дня, когда я отшвырнул его в детстве. Не знаю зачем, но я взял его и положил в карман... Мы ушли тогда из замка. Наш путь лежал дальше – странствия и подвиги заманчиво звали нас по дорогам королевства. Тем более что впереди нас еще ждали вольготно наслаждающиеся жизнью эти сволочи-цыгане, которые мучили меня в детстве. Следуя за табором и обдумывая планы мести, мы однажды остановились на ночь на постоялом дворе. На первом его этаже традиционно располагался общий зал, где все постояльцы могли отобедать или отужинать... Там мы и встретили того человека. В тот миг, как мы вошли в двери, дряхлый старик скверного вида, стоя у очага, начал громко рассказывать легенду, облеченную в рифму. Признаться, его появление подле меня не было простым стечением обстоятельств, но тогда я этого еще не знал. Я до сих пор помню каждое треклятое слово из того, что он, хрипя и исходя слюной, изливал:

У кого есть оружие рока?

Чей меч проткнет великана?

От пальцев немого пророка

Сын вспомнит старую рану.

Где нашел ты оружие рока?

Средь сокровищ? Покайся, ведь нет.

Твоя кровь стала частью залога,