Падение Башни Искушения - Аньинь Ду

Подумав о хвастливом и заносчивом поведении Юйвэнь Сюна с мечом на плече, Цуй Жусу почувствовал, как гнев заклокотал в его груди. Если бы он не встретил тогда Ли Чжэньмэй в поместье Юйвэнь, он бы не дал этому юнцу так просто заполучить титул Бога войны.

Справедливости ради, несколько его воинов были способны поучаствовать в поединке за это звание. Хэ Циньху, например, был прекрасно образован, истово следовал даосскому учению и разбирался в военной стратегии, у него были все шансы завоевать титул Бога войны.

Брак между Ли Чжэньмэй – потерянной возлюбленной Цуй Жусу – и Юйвэнь Цзэ застал его врасплох. В конце-то концов, Юйвэнь Кай – его родная плоть или сын Юйвэнь Цзэ? Цуй Жусу не мог не думать об этом, мучался в догадках и чувствовал в своем сердце бесконечный стыд перед Ли Чжэньмэй.

«Генерал является оплотом государства. Если этот оплот крепок и совершенен, государство будет сильным, но если этот оплот имеет недостатки, государство ослабнет».

Цуй Жусу задумался, отвлекшись от своего занятия, и кисть в его руке задрожала, обычно аккуратный почерк скосился. Вздохнув, он отбросил кисть из волчьей шерсти и откинулся на стуле, глубоко погрузившись в свои мысли.

Даже спустя много лет Ли Чжэньмэй по-прежнему была очаровательной и яркой. Он ошибочно полагал, что удары судьбы либо погубят ее, либо замучают настолько, что она изменится до неузнаваемости. Но она вышла замуж за храбрейшего из воинов и родила ему сына, сохранила красоту и теперь жила в богатстве и почете. Вспоминая их прошлые тайные свидания, такие теплые и сладостные, он почувствовал, что его раны слегка заныли, как сердечные, так и телесные, – место, куда вонзилась стрела, еще не зажило полностью.

– Супруг, выпей горячего чая, он поможет снять усталость.

Его супруга Лу Юйлань, увешанная золотыми украшениями, излучала ауру богатства и благородства. От нее исходил тяжелый сладкий аромат, прервавший его ностальгию.

– Хорошо. Спасибо, супруга, за твою заботу, – Цуй Жусу покрутил головой, чтобы рассеять боль и ломоту в шее.

Муцин, служанка Лу Юйлань, была одета в обычное белое платье. У нее было простое лицо с грубыми чертами, а черные волосы украшала лишь серебряная заколка. Она поставила чайный отвар из фиников на письменный стол и, склонив голову, попятилась назад.

Цуй Жусу не торопился поворачиваться, чтобы взглянуть в глаза любимой жены, хотя пробыл в разлуке с ней несколько месяцев. Он словно испытывал страх перед женой, родившейся в благородной семье. Да, он боялся ее. Характер Лу Юйлань был строптивым, она была ревнива, властна и жестока. Он боялся ее больше всего на свете.

В доме чиновника императорской канцелярии молодым служанкам было запрещено носить макияж, даже ежедневно ухаживать за кожей им было нельзя. Одна новая служанка поступила очень опрометчиво и, не разобравшись в заведенных в поместье порядках, как-то нарумянила щеки. Лу Юйлань, обнаружив это, поджарила ее лицо в печи и отпустила, только когда щеки служанки стали ярко-красными от ожогов. Не появись вовремя Цуй Вэньтин, гневно остановивший мать, жизнь служанки уже давно бы оборвалась.

Сам Цуй Жусу был талантливым ученым, он хорошо разбирался в литературе и боевых искусствах и принадлежал к благородной семье Цуй из Цинхэ. Однако он был позором семьи – незаконнорожденным ребенком. Девушка из семьи Цуй завела интрижку с одним из стражей их дома. После рождения ребенка его отца приговорили к смертной казни, а мать под давлением членов семьи совершила самоубийство, утопившись в колодце. Он вырос, окруженный насмешками и презрительными взглядами, ему только и оставалось, что склонить свою голову перед злой и жестокой женой.

– С тех пор как ты посетил поместье Юйвэнь, чтобы принести свои соболезнования, ты, мой супруг, только и делаешь, что безвылазно сидишь в кабинете. В чем причина?

У Лу Юйлань от природы были густые брови и большие глаза, высокий нос и тонкие губы, ее лицо было квадратным, а кожа имела желтый оттенок. Строго говоря, красавицей она не была. У нее было мужественное лицо, с высеченной на нем решимостью, которая обычно встречается у мужчин. Прямой высокий нос и тонкие, как лезвие бритвы, губы придавали ее лицу настойчивое и безжалостное выражение. Ей не хватало мягкости, которую можно найти в лицах у матерей, а потому, встретив Ли Чжэньмэй, Цуй Жусу тут же безумно влюбился в нее, упал в ее нежные объятия.

– Супруга, твое сердце такое внимательное. Я еще не полностью оправился от ранения, оно не зажило полностью, и к тому же я пробыл несколько месяцев в походе, без крепкого сна. Я просто очень устал, – изможденно ответил Цуй Жусу, чувствуя себя потерянным.

– Всего лишь усталость? Неужели какая-то другая женщина утомила моего супруга? – Лу Юйлань жестом приказала Муцин оставить их.

Она подошла к креслу, вытянула тонкие пальцы, покрытые лаком, и обеими ладонями стала массировать плечи и руки Цуй Жусу. Он знал, что на уме у супруги. Она всегда и везде пыталась обвинить его в неподобающих связях с женщинами. Допустив ошибку один раз, он оставил пятно на всю их совместную жизнь.

– Супруга, ты так строга. Я извлек уроки из прошлого опыта, поэтому ты можешь не беспокоиться. С недавних пор я почувствовал, что тело мое далеко не такое, каким было раньше. Во мне все еще живут плотские желания, но силы для них иссякли. – Цуй Жусу развел руками с нарочито уставшим видом, втайне надеясь на милость жены.

Руки Лу Юйлань с силой массировали тело супруга. Мышцы плеч Цуй Жусу были грубыми и толстыми, словно кожа носорога. По непонятным причинам он словно предчувствовал, что смертный час его вот-вот наступит, и не желал связываться с бурей ревности своей жены. Будущее его сыновей Цуй Вэньсы и Цуй Вэньтина еще не было устроено должным образом.

Цуй Жусу почувствовал, что Лу Юйлань сменила свой подход к жизни. Она, сжимая кулаки, сдерживала свою гордыню перед слугами и изо дня в день неустанно, как падающие на землю капли дождя, прилагала все усилия, заботясь о муже.

Цуй Жусу молча наслаждался ее редким проявлением нежности.

– Мы с тобой не молодеем, но ни Вэньсы, ни Вэньтин не создали семью и не зажили самостоятельно. Нам еще предстоит долгий путь.

– Да, время как вода. Седые волосы уже покрыли твою голову. Вэньсы уже минуло семнадцать лет, а Веньтину в следующем году будет шестнадцать. Пора уже обоим братьям жениться. – В голосе Лу Юйлань слышалась легкая одышка, работа руками оказалась не такой уж и легкой.

– Да, как матери тебе