Приятный кошмар - Трейси Вульф

королевских семей есть свои дворы. Точно так же, как мне известно, что воссоздание Двора Горгулий во главе с их королевой потрясло мир сверхъестественных существ, как тайфун. Здесь, в Школе Колдер, мы изолированы, но все же не настолько, чтобы не заметить такое. Тем более что моя кузина Каролина погибла, пытаясь помочь новой Королеве Горгулий в ее войне против Короля Вампиров.

Но Принц Кошмаров? Двор Кошмаров? Это нечто такое, о чем говорится в страшных историях, которые шепотом рассказывают друг другу дети – или взрослые поздно ночью, когда они уверены, что их дети уже легли спать.

Двор Кошмаров – и его повелитель – внушают такой страх, что никто не хочет привлекать к себе их внимание. Однако Джуд, похоже, являющийся Принцем Кошмаров, все это время находился в Школе Колдер.

Как такое возможно? И почему?

Он все еще смотрит на меня глазами, полными муки. Я понимаю, что должна что-то сказать, как-то ответить ему, но я понятия не имею, как мне на это реагировать.

Так что в конце концов я говорю то единственное, что, как я твердо знаю, является правдой.

– Я не понимаю.

– Что тут понимать? – спрашивает он со страдальческим смехом. – Неужели ты никогда не гадала, почему тебе никогда не снились кошмары после того, как на острове оказался я? Почему они больше не снились никому? А потому, что их собирал я.

– Собирал?

– Я по-прежнему владею моей магической силой, Клементина. В полной мере.

– Что ты имеешь в виду? – вопрошаю я, подойдя к нему ближе. – Ведь эта школа блокирует магические способности всех учеников.

– Но не мои, – тихо отвечает он. – Блокирование этих способностей, действующее на этом острове, никогда не действовало на меня – и я не знаю почему. Просто так было всегда.

Это его спокойное объяснение потрясает меня до глубины души – и мне приходится переоценить все, что мои мать, тети и дяди всегда говорили мне о магической силе здешних учеников и о том, что здесь, на острове, они полностью контролируют ее.

– Я не понимаю, – повторяю я наконец. – Как такое возможно?

– Не знаю. – Он недоуменно пожимает плечами. – Когда я попал сюда, никто никогда не говорил мне о том, чтобы заблокировать мои способности и никогда не делал ничего, чтобы подавить их. Я даже не знал, что такова политика этой школы, пока ты и Каролина не рассказали мне об том много недель спустя.

Я все еще никак не приду в себя, так что я оставляю это сообщение без ответа – и не спрашиваю его, почему он не рассказал мне об этом раньше. Ведь сейчас нам надо беспокоиться о более важных вещах. Хотя я все же не могу не задать один вопрос.

– Выходит, ты обладаешь немалой магической силой. Как же ты смог сделать так, что никто ничего не заметил?

– Я пускаю ее в ход, каждую ночь. Чтобы расходовать ее и держать в узде, чтобы не давать ей причинить кому-то вред, я собираю кошмары всех, кто живет на этом острове. Я храню их…

– На твоей коже, – шепчу я, наполовину завороженная, наполовину объятая ужасом. – Все эти черные извивающиеся штуки. Это кошмары.

Он кивает.

– Но этого недостаточно. Я хочу сказать, что их много, – говорю я ему, тем более что сейчас они покрывают все его лицо. – Но это не все кошмары, которые ты собрал со всех обитателей этого острова за последние десять лет. Верно?

– Собрав их, я перенаправляю их, превращаю их в то, что разбирается с ними.

Я хочу спросить, куда он перенаправляет их и как там с ними разбираются, но сейчас это кажется мне наименьшей из наших проблем. Поэтому я задаю ему вопрос о том, что, как мне кажется, больше относится к делу.

– Выходит, после того как ты собрал их, они каким-то случайным образом выбрались на волю? – Я окидываю взглядом опустошения, окружающие нас. – И именно из-за этого все это и произошло?

– Нет, это произошло не случайно, – отвечает он. – На этот раз я намеренно выпустил их на волю.

– Намеренно? – Я так потрясена, что даже не могу рассердиться. Потому что я знаю Джуда – знаю, как он честен и совестлив во всем, – то есть во всем, кроме наших отношений. Это непохоже на него. Совсем непохоже. – Почему же ты…

Я замолкаю, потому что внезапно мне все становится ясно.

– Ты сделал это из-за меня. Ты выпустил их на волю, чтобы спасти мне жизнь.

– Я не мог позволить тебе умереть, – отвечает он, и глаза его стекленеют из-за чего-то подозрительно похожего на слезы. – Не мог, если был способ этому помешать. Даже такой. – Теперь уже он оглядывается по сторонам, и на лице его написан ужас.

– А ты знал? – шепчу я, чувствуя, как от страха у меня сдавливает горло. Потому что мне кажется, что я скорее предпочла бы умереть, чем осознавать, что мое спасение значило, что все эти люди – и в том числе Ева – пострадают и погибнут таким ужасным образом.

– Что может произойти такое? – Он качает головой. – Нет, я использовал такую же магию, какую прежде употреблял, чтобы вытянуть из других их кошмары, когда вытягивал яд из тебя. Но я был осторожен. Я старался втянуть обратно их все. Я опасался, что один кошмар мог ускользнуть от меня, но я не мог себе представить, что их будет так много.

– Значит, вот почему ты был сам не свой, когда пришел к Моцарт и Эмбер, – говорю я, сопоставив все, что мне теперь известно. – Ты боялся, что случайно выпустил на волю какой-то кошмар. Почему же ты тогда не попросил о помощи?

– Потому что в этом мне никто не может помочь. Никто не может исправить ошибки, которые я совершаю, – только не такие ошибки.

– Ты не можешь этого знать.

– Да нет же, я это знаю! – Он повышает голос, но потом переходит на шепот: – Я точно это знаю.

– Ты можешь это знать, только если это происходило прежде… – Я замолкаю, когда до меня доходит правда. – Выходит, поэтому тебя и сослали на этот остров? Но ведь тебе тогда было всего семь лет!

– Я сейчас говорю не об этом. – Его лицо становится непроницаемым, как всегда, когда я спрашивала его, почему его вообще отправили в Школу Колдер, так что я оставляю эту тему. Тут много всего намешано, что по-хорошему надо бы было распутать.

– Тогда о чем? – спрашиваю я. – Потому что все это время я была здесь, вместе с тобой, и прежде никогда не