Хороший, плохой, неживой - Ким Харрисон

Не понимаю я вампиров. Но вот так у нас сложилось с Айви.

Она посмотрела мне в глаза с нестойкой уверенностью, котораяокрепла при виде моего молчаливого согласия забытьто, что было. Плечи Айви расслабились,вернулась часть ее обычной уверенности в себе. Но меня, хоть я и грела сейчасноги на солнышке, пробрал озноб от осознания, как я ее цинично использую. Онадобровольно давала мне защиту от многих и многих вампиров, которые рады были бывоспользоваться возможностью, что давал им мой вампире кий шрам; фактически онагарантировала мне свободу воли – и готова была не видеть, что я не плачу за этообычным вампирским способом. Видит Бог, этого было мне достаточно, чтобы себяказнить. Она хотела того, чего я не могла ей дать, и готова быладовольствоваться моей дружбой, если есть надежда, что я когда-нибудь соглашусьна большее.

Я медленно вдохнула, глядя, как она притворяется, будто незамечает моего пристального взгляда. Все кусочки мозаики становились на место.Съехать я не могла. Дело было не только в том, что я не желала терятьединственного за последние восемь лет друга или что хотела помочь ей выигратьвойну, которую она вела сама с собой. Главное – страх стать игрушкой любоговампира, на которого я напорюсь в момент слабости. Я попала в ловушку удобства,и живущая со мной тигрица согласна была лакать сливки и мурлыкать, надеясь, чтонайдет способ заставить меня передумать.

Ну и отлично. Сегодня ночью молено будет спать спокойно.

Мы с Айви встретились взглядами, и ее дыхание пресеклось надолю секунды, когда она поняла, что до меня все дошло.

– А где Дженкс? – спросила она, поворачиваясь кэкрану, будто ничего и не случилось.

Я медленно выдохнула, постепенно привыкая к новому мироощущению.Я могу съехать и отбиваться от каждого похотливого вампира, которому вздумаетсяко мне приставать, или остаться под крылышком Айви, веря, что от нее мненикогда отбиваться не придется. Как любил говаривать мой папа, известнаяопасность куда лучше неизвестной.

– У Трента, помогает Гленну, – сказала я, и у меняслегка задрожали пальцы, когда я потянулась за очередным печеньем. Я остаюсь,мы поняли друг друга. Или прав Ник, и я действительно хочу ее укуса, только немогу смириться, что у меня «устои» малость покосились? – А меняотстранили. Я нашла мертвое тело, и прошел слух, что ФВБ помогает ведьма.

Она посмотрела мне в глаза поверх разделяющего нас экрана, исдвинула тонкие брови.

– Ты нашла тело? На земле Трента? Ты шутишь.

Я кивнула, поставила локти на стол, не желая прямо сейчасглубже копаться в своем душевном состоянии – слишком я устала.

– Я почти уверена, что это Дэн Смейзер, но это неважно.Гленн суетится, как пикси среди лягушек, но Трент выскользнет. – Мысли обизувеченном теле Дэна вытеснили соображения о том, как дальше мы будем жить сАйви. – Трент слишком хитер, чтобы оставить какие-нибудь хвосты,позволяющие связать его с этим трупом. Даже не понимаю, как он оказался на егоземле.

Она кивнула – ее внимание вернулось к экрану.

– Может, он его туда привез. Я скривилась:

– Вот и Гленн так считает – что Трент убийца, но хотел,чтобы мы нашли тело. Он знает, что связать это тело с ним мы не сможем, а тогдабудет вдвое труднее его поймать, если он в следующий раз ошибется. И этоподтверждается реакцией Сары-Джейн. Она с Дэном Смейзером знакома не лучше, чемс местным почтальоном, но что-то… – я замялась, подыскивая слова: – что-тоздесь не так.

Мне вспомнилась фотография, которую она мне дала – точнотакая же стояла у него на телевизоре. Надо было мне сообразить, что их роман –липа.

У меня начинали возникать сомнения в моей собственноймрачной убежденности, что в убийствах виновен Трент, и сомнения эти былинеприятны. Он способен на убийство – я это своими глазами видела, – нообескровленное изувеченное тело, привязанное к креслу пыток – это очень уждалеко от быстрой и чистой смерти, которой погиб этой весной его ведущийгенетик.

Задумавшись, я протянула руку к печенью. Откусив головуфигурке, я встала порыться в холодильнике, чтобы сообразить чего-нибудь наужин, предоставив работать своему под-сознанию. Может, сделать что-нибудьособенное? Уже давно ничего я такого не делала, чтобы не просто открыть коробкуда разогреть на плите.

Я посмотрела на Айви, испытывая одновременно и вину, иоблегчение. Не удивительно, что она решила, будто я ей хочу быть не простососедкой. И отчасти в этом была виновата я. Быть может, даже почти полностью.

– Так что сделал Трент, когда ты нашла тело? –спросила Айви, щелкая мышью в своих чатах. – У него был виноватый вид?

– Чего не было, того не было, – сказала я,отбрасывая чувство неловкости, когда вытащила полуфунтовый постный гамбургер изморозилки и со стуком бросила его в раковину. – Он не сдержал удивления,но не от того, что я нашла тело, а от того, что это было тело Дэна. Вот почемумне не кажется верной мысль, будто он его туда спрятал, чтобы себя прикрыть. Ноон знает больше, чем говорит.

Я выглянула в окно, в залитый солнцем сад, где мерцаликрылышки пикси – это детишки Дженкса отгоняли перелетную колибри от последнихлобелий. Наверняка перелетная – Дженкс убил бы любую пожелавшую загнездиться,не допуская в свой сад конкурентов.

Детишки вопили и перекликались, совместно выгоняязлосчастную птицу, а я снова задумалась о тревоге, которую проявил Трент, когдая нашла лей-линию, проходящую прямо через его офис. Это его расстроило больше,чем находка мертвого тела.

Лей-линия. Вот где таится истинный вопрос. У меня дажепальцы закололо. Я повернулась, стерла с гамбургера иней о полотенце, а не освой костюм. Выглянула в окно, думая, не больше ли привлечет внимания, если яего закрою, или положиться на удачу и надеяться, что юные Дженксы подслушиватьне будут. Айви отодвинулась от компьютера, увидев мою внезапную таинственность.Дженкс болтун, и я не хотела, чтобы он знал мои подозрения о возможномпроисхождении Трента. Он пойдет болтать налево и направо, а Трент найметсамолет, чтобы «случайно» распылить дефолиант над всем кварталом и тем положитьконец слухам.

шторы и встала у окна, где мне были бы видны тени от крыльевпикси, если детки подлетят поближе.

– У Трента прямо в офисе есть лей-линия, – сказалая, понизив голос.

Айви уставилась на меня в поголубевшем солнечном свете:

– Не шутишь? Какова вероятность такого события? Она непросекла.

– Это значит, что он пользуется лей-линиями, –пояснила я.

– И? – приподняла она брови в вопросе.

– А кто может пользоваться лей-линиями? – задала явстречный вопрос.

У нее отвисла челюсть – до нее вдруг дошло.

– Он – человек или колдун, – выдохнула она. Потом всталадвижением таким быстрым, что я встрепенулась. Подойдя к раковине, она отвелаштору и со стуком захлопнула окно.