Записки у изголовья. Книга 2 - Тан Ци

начать войну с храмом-дворцом. Но теперь Сянли Цюэ уже не был таким безрассудным, как раньше. Он решил захватить дворец постепенно – как постепенно поедает тутовые листья шелковичный червь. На поверхности храм-дворец казался безупречным, но внутри, Шэнь Е не сомневался, многих жрецов заменили приспешники Сянли Цюэ. Не то чтобы он ничего не знал о происходящем во внешнем мире, проведя эти два года в уединении. Он ждал, когда госпожа Цинхуа придет к нему.

В юности Си Цзэ часто наставлял его: «Храм-дворец Разветвления дорог никогда не вмешивается в низменные споры без крайней необходимости. Подобное для нас унизительно». Похоже, Си Цзэ давно предполагал, что однажды им придется унизить себя вмешательством в эти суетные споры, и, поскольку не желал переживать унижение сам, взвалил это бремя на него.

С госпожой Цинхуа на стороне Шэнь Е Сянли Цюэ был обречен. Госпожа Цинхуа намеревалась возвести на трон Цзюйно, какое для него имело значение, кто станет новым повелителем: Цзюйно или наследный принц Сянли Хэ? Храму-дворцу Разветвления дорог нужна была только смерть Сянли Цюэ.

Госпожа Цинхуа трижды посещала имение Аланьжэ, выказывая полную искренность намерений. Он все просчитал и подарил ей парчовый мешочек. Использование яда никогда не было гениальным способом кого-то убить, но для госпожи Цинхуа это был самый подходящий способ. Сянли Цюэ никому не доверял, поэтому перед последним шагом Шэнь Е приходилось совершить немало маневров на этой дороге. Как действовать на каждом участке, чего избегать, кого при дворе переманить на свою сторону, кого начать переманивать, что делать, если где-то они преуспеют, что делать, если где-то они не преуспеют… У него набралась толстая стопка бумаги, как та, которую использовали для работы с числами. Каждый ход требовал точности.

Хотя Сянли Цюэ души не чаял в госпоже Цинхуа, она жила, как птица в клетке. Раньше она мало что понимала в интригах и играх сильных мира сего. Шэнь Е провел ее по этой дороге.

За две ночи до смерти Сянли Цюэ госпожа Цинхуа снова побывала в имении Аланьжэ. Шэнь Е как раз делал чертеж рамы для зеркала, чтобы по нему потом сделали форму. Хотя госпожа Цинхуа приходилась ему тетей, она всегда уважительно обращалась к нему на «вы» и «ваше превосходительство». Она пришла еще раз обсудить с ним ситуацию, касающуюся Сянли Цюэ, и еще раз заверить, что его примут обратно в храм-дворец Разветвления дорог сразу, как только все произойдет.

Шэнь Е взял кисть и обратил все свое внимание на бумагу.

– Когда все закончится, я хочу Аланьжэ.

Цинхуа вскинула голову. Он изобразил безразличие.

– Все, что она со мной сделала, я должен вернуть ей сполна.

Он посмотрел на сосредоточенно сдвинувшую брови госпожу Цинхуа:

– Или вы вспомните, что она тоже ваша родная дочь, и пожалеете ее?

Цинхуа долго молчала, потом сказала:

– Когда все закончится, Аланьжэ будет вашей.

Он не собирался жениться на Цзюйно, и сила храма-дворца никогда бы не оказалась в руках Цзюйно так же, как госпожа Цинхуа никогда не допустила бы, чтобы она досталась Аланьжэ. Это был лучший предлог, чтобы забрать Аланьжэ в храм-дворец.

Но самую большую ошибку в своей жизни он допустил, когда недооценил госпожу Цинхуа.

* * *

В ночь шестнадцатого дня седьмого месяца года Сянли Цюэ скончался. В девятнадцатый день седьмого месяца года Шэнь Е поспешно сопроводили в храм-дворец Разветвления дорог, чтобы он возглавил церемонию погребения почившего правителя. И не прошло трех дней, как в храм-дворец поступило сообщение, в котором говорилось, что Аланьжэ обвинили в убийстве повелителя и бросили в тюрьму.

Он получил это известие в главном зале храма-дворца, и черная ваза для жертвоприношений вдруг выскользнула у него из рук и разбилась.

Госпожа… Цинхуа не сдержала обещания. Она тщательно все продумала, превзойдя его ожидания.

Разве могла знать Цинхуа, каковы его истинные чувства к Аланьжэ? Она пошла на эту уловку только чтобы исключить вероятность наступления того дня, в который у него могут возникнуть какие-либо чувства к Аланьжэ и он окажет ей поддержку, вздумай та угрожать положению Цзюйно на троне. Она просто хотела убить Аланьжэ, она никогда не считала себя ее матерью. Как он мог не подумать об этом раньше?

После того как Аланьжэ заточили, за ним также установили пристальное наблюдение.

Однажды Цинхуа посетила храм-дворец и обратилась к Шэнь Е, как страдающая мать:

– Вы так ненавидите Аланьжэ, что я не могу не испытать печали. Она совершила большую ошибку, заточив вас, но она все же моя плоть и кровь, и мне будет невыносимо смотреть на ее бесконечные страдания. Ответьте мне, пусть даже она совершила огромную ошибку, разве ее смерть исчерпает вашу ненависть? Прошу, окажите мне эту милость, и тогда, если вам что-то потребуется в будущем, я сделаю для вас все возможное.

Когда она договорила, то, поскольку следила за его лицом, заметила, как остро сверкнули его глаза.

Он нахмурился, будто был действительно недоволен. Мгновение спустя он медленно произнес:

– В школе правящей семьи есть ученая по имени Вэнь Тянь. Не могу знать, знакомы ли вы с ней. Если чувствуете вину передо мной, не могли бы вы назвать ее вашей приемной дочерью? В тяжкие для меня времена она не отнеслась ко мне плохо. Наши умы и сердца едины, я хочу просить ее стать моей женой.

Цинхуа медленно улыбнулась.

– Почему бы и нет?

В ее улыбке читалось некоторое облегчение.

Цинхуа разрешила Вэнь Тянь составить Шэнь Е компанию в храме-дворце. Когда они встретились, на лице этой всегда сдержанной девушки сияла редкая улыбка.

Когда рядом никого не было, она внезапно обратилась к нему:

– Мне ведомо, что вы женитесь на мне, дабы воздать за благодеяние, но знаете ли вы, что вашим самым большим благодетелем была ее высочество вторая принцесса? Даже я видела, как она о вас заботилась. На сей раз ее оклеветали, а вы продолжаете бездействовать. Вы и впрямь когда-то мне нравились, но сегодня я поняла, что вы вовсе не достойны моего благорасположения.

Он не стал ничего объяснять. Во времена несчастий он не верил никому, кроме себя. Если Вэнь Тянь говорила от чистого сердца, она была достойна его уважения. Если же она только повторяла то, что нашептала ей Цинхуа, желая испытать его, то ему следовало сохранять бдительность.

В конце концов Цинхуа поверила ему, и слежка за ним ослабла, особенно когда рядом с ним находилась Вэнь Тянь. Однажды он отправился с Вэнь Тянь на задний склон горы Цинань и, выгадав возможность от нее