Преследуя Аделин - Х. Д. Карлтон

еще несколько минут, и мы оказываемся в начале очереди, избавившись от Марка и его жутких друзей.

Несмотря на то, что мы входим в душный дом с привидениями, здесь кажется светлее.

Дом оформлен в розовых тонах, с белыми деревянными полами, повсюду висят оборки, а вокруг хихикают мертвые маленькие девочки. Дальше по коридору, клянусь, я вижу метровую куклу, пересекающую коридор, ее тело искажено разноцветным дымом, а лицо окровавлено.

Она исчезает прежде, чем я могу сказать наверняка.

Мы с Дайей прижимаемся друг к другу, оглядываясь то влево, то вправо – не совсем понимая, в каком направлении идти. Перед нами из тени выскальзывает мужчина с облупившимся окровавленным лицом, а за ним появляется еще одна девушка, наряженная в костюм безумной куклы, с окровавленным ножом в руке.

Это так неожиданно, что я отшатываюсь назад. Когда они бросаются в погоню, гоня нас к гостиной с синим диваном и манекеном, рожающим ребенка, я слышу крик Дайи.

Я не успеваю толком ничего рассмотреть, как на нас выскакивает еще один монстр.

Я смеюсь сквозь крик, убегая от механического манекена, напоминающего Мрачного Жнеца.

Мне в руку впиваются ногти Дайи. Перед нашими лицами выпрыгивают множество монстров и кукол, пугая нас до смерти.

Одна из причин популярности «Сатанинских связей» заключается в том, что они тщательно подбирают актеров.

Они слишком хороши. У них не только лучший грим, но и они точно знают, что нужно сделать, чтобы испугать вас до чертиков.

Мы снова попадаем в фойе, но на этот раз нас гонят по лестнице. Дайя спотыкается на одной из ступенек, и ее проклятия заглушаются моим гоготом.

– Отвали, – визжит она сквозь смех, ее глаза все еще расширены от испуга, пока она продолжает карабкаться вверх по лестнице, чтобы спастись от монстра.

Наконец мы добираемся до самого верха, едва не растягиваясь на полу, поскольку нас одолевает смех и ужас.

Монстр оставляет нас в покое, мы поднимаемся и идем по коридору, пока мерцающий свет стробоскопа создает психоделический эффект. Дым здесь более густой, это затрудняет видимость.

В самом конце коридора стоит массивный манекен с сильно обгоревшей кожей, на которой пузырятся нарывы. Его гротескные черты дополняют неестественно широко открытый окровавленный рот и большие желтые глаза. Мы сворачиваем в ближайшую комнату, обходя это чудовище стороной.

И оказываемся в спальне, похожую на кукольную. Снова розовый и белый декор, двухместная кровать, заваленная деформированными, жуткими куклами, и зеркало в углу комнаты, которое, я почти уверена, покажет что-то, что будет стоять позади меня.

Все здесь выглядит невинно, однако стробоскопические лампы зловеще мигают, вокруг нас, словно злые пальцы, клубится голубой, фиолетовый и розовый дым, а музыка на заднем фоне навевает ощущение опасности.

И тут из-под кровати выползает кукла с безумным взглядом, ее тело странным образом скручивается, пока она несется к нам.

Наши с Дайей крики пронзают воздух, и мы спотыкаемся друг о друга, чтобы убраться с ее пути. Мы бежим к противоположной двери и оказываемся в еще одной комнате.

На то, чтобы пробежать весь дом, уходит около десяти минут. Мой адреналин опускается все ниже и ниже, просачиваясь в точку между ног, пока меня преследуют чудовища.

Это мой любимый афродизиак, и я не смогу успокоиться, пока не останусь дома одна.

Спускаясь по лестнице, ведущей к выходу, слышу слабый скрип. Кажется, кто-то выкрикнул «Шакал», но здесь слишком шумно, чтобы что-то различить.

Когда выходим из этого дома, мы глубоко вдыхаем свежий воздух. Его прохлада – успокаивающий бальзам для наших легких. Единственный минус домов с привидениями – в них невероятно душно.

Следующие несколько часов мы проводим, бегая между домами с привидениями и аттракционами. Это позволяет снять постоянный прилив адреналина и испытать другой вид острых ощущений.

От ощущения полета в воздухе на бешеной скорости я не устану никогда. Это один из тех немногих моментов, когда я чувствую, что ничто не в силах догнать меня. Ничто не сможет коснуться меня или причинить мне боль.

Ничто не сможет меня поймать.

Это одно из самых дешевых острых ощущений, которые я могу приобрести в наше время и которые не будут стоить мне моих морали и здравомыслия.

25-е февраля, 1946

Фрэнк расспрашивал меня об измене. Я все отрицала, конечно. Но он мне не поверил.

Он всегда был таким хорошим другом Джону, и он всегда был хорошим другом мне.

Но больше нет. Он злится, и иногда мне кажется, что он едва может на меня смотреть.

Он сказал мне прекратить это.

Потому что, сказал он, я делаю больно человеку, который любит меня больше всего на свете.

Он предан Джону, я поняла это. Он больше не мой друг.

И я больше не друг ему. Вот почему я не смогла сказать ему, что не перестану видеться с Роналдо. Но не думаю, что мне нужно было. Он прочел это на моем лице.

И на какой-то момент он выглядел почти так, будто его сердце разбилось.

Полагаю, я бы тоже чувствовала себя так, если бы мой лучший друг превратился в того, кем стал Джон.

Думаю, мне нужно подать на развод.

Глава 28

Тень

Чертовы имбецилы.

Я просто поражаюсь, насколько больны на голову эти люди. Я появился здесь как раз вовремя, чтобы увидеть, как Марк разглядывает куклу, поедая сэндвич, в то время как его жена, Клэр, сидит рядом с ним и смотрит, как он буквально трахает глазами эту молодую девушку.

Она не выказывает ни капли ревности, но невероятно переживает за девочку, одетую как сломанная кукла.

На то, чтобы не подойти к нему и не разбить его голову об эту деревянную скамейку, пока от нее не останется ничего, кроме мозговой массы и костей, уходят все мои силы.

Но я остаюсь в тени, следя одним глазом за Марком, а другим за толпой, ища мою маленькую мышку.

Она будет отвлекать меня сегодня, и это может мне дорого обойтись. Я разминаю шею и выпускаю воздух из легких. Вероятность того, что Адди столкнется с Марком, ничтожна, но ее нельзя исключить. Если она будет держаться от них подальше, то сможет весело провести время.

Марк и его подельники пришли сюда с намерением выкрасть ребенка или двух. Хотя они никогда бы не стали делать грязную работу сами. Они – люди публичные и не рискнули бы оказаться пойманными.

Примечательно, что ни у одного из этих