Талисман - Питер Страуб

Из лимузина вышел старый седой мужчина. На нем была чернаянакидка с белым воротничком и солидным галстуком. Мужчина кивнул шоферу инаправился к главному корпусу. Он даже глазом не повел в сторону Джека. Шоферзадумчиво смотрел в небо, как бы размышляя, пойдет ли снег. Джек, отступивназад, наблюдал, как старик входит в здание. Шофер продолжал смотреть в небо.Джек, подумав, продолжил свой путь.

Нельсон-Хауз был трехэтажным зданием по другую сторонуограды. Два окна на первом этаже давали нескольким его обитателям неоценимыепривилегии: они могли читать до глубокой ночи или играть в карты; остальнымприходилось довольствоваться телевизором.

Обойдя здание, Джек увидел дверь с табличкой «ПЯТЫЙПОДЪЕЗД». До самого угла тянулся ряд окон.

И здесь, за третьим окном — спасение. Потому что здесь былРичард Слоут, очкарик с вечно испачканными чернилами руками, сидящий верхом настуле и читающий толстые книги. Даже сейчас он читал у окна, сидя боком кДжеку. Голова Ричарда поднялась от книги. Его отвлек внезапный шум за окном.

— Ричард! — тихо окликнул его Джек, и удивленное лицо другаповернулось к нему. — Открой окно!

Он надеялся, что по движению его губ Ричард поймет, чтонужно делать.

Ричард встал со стула, еще не оправившись от неожиданности.Джек жестами еще раз попросил его открыть окно. Когда Ричард добрался до окна,он положил руку на защелку и некоторое время рассматривал Джека. В этом взглядебыл приговор грязному лицу Джека, грязным волосам, странному посещению — имногому другому. Наконец он открыл окно.

— Привет! — сказал он. — Большинство людей предпочитаетпользоваться дверью.

— Замечательно, — рассмеялся Джек. — Когда я станучеловеком, то поступлю так же, как и большинство людей. Отойди, ладно?

Джек подтянулся и взобрался на подоконник.

— Ты знаешь, — сказал Ричард, — это даже приятно — видетьтебя. Но скоро мне нужно идти на завтрак. Ты, я думаю, вполне можешьприсоединиться. Любой может находиться в столовой.

Он замолчал, как будто и так сказал слишком много.

— А ты не мог бы принести мне что-нибудь поесть? Мне бы нехотелось, чтобы меня видели.

— Интересное дело, — пожал плечами Ричард. — Сначала тысводишь всех, включая моего отца, с ума своим побегом, потом неожиданноявляешься сюда, а теперь еще требуешь, чтобы я носил тебе еду. Замечательно.Просто здорово!

— Нам нужно о многом поговорить, — сказал Джек.

— Если, — Ричард не вынимал рук из карманов, — если тысегодня же вернешься в Нью-Хэмпшир или если позволишь мне позвонить отцу, чтобыон забрал тебя отсюда, я принесу тебе что-нибудь поесть.

— Я хотел бы поговорить с тобой кое о чем, Ричи. Конечно, ио моем возвращении заодно.

Ричард кивнул.

— Где же тебя носило, Джек? И зачем ты и твоя мать терзаетемоего отца? Молчи, Джек. Я действительно считаю, что ты должен вернуться вНью-Хэмпшир.

— Я вернусь. Обещаю. Но сперва я должен кое-что сделать.Можно мне где-нибудь присесть? Я смертельно устал.

Ричард кивнул на кровать, потом оперся рукой о стоящий рядомс Джеком стул.

В коридоре хлопали двери. Мимо комнаты Ричарда прошлаоживленно беседующая компания.

— Читал ли ты о Солнечном Доме? — спросил Джек. — Я был там.Двое моих друзей погибли в Солнечном Доме, и один из них был оборотнем.

Лицо Ричарда стало непроницаемым.

— Очень занимательная подробность, потому что…

— Я действительно был там, Ричард.

— Этому я верю, — ответил Ричард. — Ладно. Я скоро вернусь ипринесу тебе поесть. — Он окинул Джека взглядом и вышел.

Джек сбросил башмаки и закрыл глаза.

Почти каждый год до гибели Фила Сойера семьи Ричарда и Джекаотдыхали в Южной Калифорнии.

После его смерти Морган Слоут и Лили Кэвэней-Сойерпопытались не нарушать традицию, и вчетвером они отправились в старенький отельна острове Сибрук. Но эксперимент не удался.

Мальчики проводили много времени в обществе друг друга. Онигуляли по берегу и все время разговаривали.

Смерть отца изменила планы Джека на будущее. Он началощущать, что не хочет сидеть на отцовском стуле за столом, и что ему нужно вжизни нечто большее. Что большее? Он знал — как знал некоторые другиенеобъяснимые вещи, — что это «большее» было связано с его Видениями. Когда оносознал это, то обнаружил, что его друг не способен понять это «большее» и,более того, нуждается в совершенно противоположном. Ему было нужно «меньшее».

Ему было нужно только то, что можно потрогать.

— Это все, к чему ты стремишься? — спросил он как-тоРичарда, читающего книгу «Жизнь Томаса Эдисона».

— К чему я стремлюсь? Когда вырасту? — Ричард был немногоудивлен вопросом. — Да, это очень здорово. Но я не знаю, к этому ли ястремлюсь.

— А ты знаешь, чего хочешь, Ричард? Ты всегда говоришь, чтохочешь быть химиком-исследователем. Почему ты так говоришь? Что это значит?

— Это значит, что я хочу быть химиком-исследователем, —улыбнулся Ричард.

— Ты ведь понимаешь, о чем я. В чем цель химика-исследователя?Ты думаешь, это будет интересно? Или ты надеешься изобрести лекарство от рака испасти миллионы человеческих жизней?

Ричард открыто посмотрел на друга из-под очков.

— Я не думаю, что сумею победить рак, нет. Но цель не вэтом. Цель — в открытии механизма работы организмов. Цель в том, чтобы этиорганизмы работали без помех.

— Порядок.

— Тогда почему ты улыбаешься?

Джек усмехнулся.

— Ты решишь, что я ненормальный. Мне бы хотелось найтинечто, что является причиной болезней.

— Это не вполне нормально.

— Не думал ли ты, что в жизни есть что-то большее, чемпросто порядок? — спросил он Ричарда, скептически слушающего его. — Тебе нехочется немного волшебства, Ричард?

— Знаешь, иногда мне кажется, что ты мечтаешь о хаосе. Илиты смеешься надо мной. Если ты желаешь волшебства, то я прекращаю этотразговор. Я могу разговаривать только о реальных вещах.

— Но кроме реальности есть кое-что еще…

— Да, в «Алисе в Стране Чудес»! — повысил голос Ричард.