Обратный отсчет: Равнина - Токацин

has— sesh… — прошептал Гедимин, пытаясь вдохнуть — рёбра сдавило уже до боли. — Асга… он тебя не слышит. Сам говорил. А Кут’тайри вообще…

Вепуат хлопнул крыльями. Он уже и не пытался уложить перья — они все топорщились, превращая сармата в золотисто-чёрный шар.

— Лучше так, чем никак. Спусти нас в шахту и иди…

— Грёбаные традиции… — перед мысленным взором сармата промелькнули расколотые и осыпающиеся скалы, пластины, зарывшиеся краями в гравий, каменный «маятник» посреди пещеры. — Идём. Одному тебе там делать нечего.

Вепуат недоверчиво поднял на него взгляд — и радостно ухмыльнулся.

…Булыжники с кое-как выдолбленными в них углублениями изображали ритуальные миски. Их было две, одна кривее другой.

— А нормальные взять нельзя? У нас всякой стеклянной дряни… — начал было Гедимин, но осёкся. Вепуат развёл руками.

— Говорят, камень лучше. Проверять как-то не хочется. Мне Скогны помогали, но… — он покосился на миски и виновато вздохнул. — Получилось так себе.

— Сейчас поправим, — Гедимин развернул миску на ладони и включил лучевой резак. Эта часть «ритуала», по крайней мере, выглядела понятной.

— Никаких значков тут не надо? — спросил он у Вепуата, роющегося в карманах. Перья и глаза, лезущие под руку, очень ему мешали.

— А сделай, если не сложно, — отозвался тот, разглядывая промасленный кулёк. — Вот откуда в грибах жир⁈

Из кулька торчали концы тонких ветвящихся костей. Гедимин вспомнил, где их видел, и еле слышно хмыкнул.

— Куджагла? Жрец поделился?

— Подношение как подношение, — отозвался Вепуат, заворачивая кулёк в пакет. — Начерти на мисках ромбы. Простые, без деления. Так, а ягоды курруи… Мало, одна вода, но что поделаешь — не сезон.

Гедимин покосился на ёмкость с жижей и ошмётками ягод внутри и криво ухмыльнулся.

— И что, оно это пьёт?

Вепуат пожал плечами.

— Скогны думают — да.

Гедимин поморщился и снова склонился над миской. Она стала заметно симметричнее. «Тут толпа всех этих… соблюдающих традиции. Так чего оно ко мне-то лезет⁈ Мне они не упали…»

… — Сиди у рычагов и ничего не пугайся, — сказал Вепуат филку у подъёмника. Тот мигнул.

— А что будет?

— Пока не знаю, — ответил Вепуат, поднимая над филком и пультом управления защитный купол. — Ты, главное, не пугайся.

— Успокоил, — невесело хмыкнул Гедимин, вместе с крюком подъёмника погружаясь в шахту. Филк выглянул из-за её края и тут же скрылся за пультом.

…Гедимин быстро огляделся, ожидая неизвестно чего. В пещере было тихо. Под ногами лежал гравий. Две каменные пластины остались там же, где сармат их бросил — с двух сторон от начерченного на стене ромба, на одинаковом расстоянии от него.

— Ага, — Вепуат, повертев головой, развернулся к пластинам. — Вот здесь мы и поставим.

Он склонился над плитой, старательно вычерчивая ромбы, вложенные один в другой. На третьем он остановился, задумчиво похмыкал и поставил в центр орнамента каменную мисочку. Гедимин молча наблюдал за ним и угрюмо щурился.

— Ага, вроде нормально, — Вепуат отступил на пару шагов от «алтарей» и пригладил вздыбленные перья. Ничего не изменилось, только на тектоновых пластинах появился примитивный орнамент и ёмкости с ксеноорганикой. Гедимин огляделся по сторонам, покосился на дозиметр — из-под брони ничего не вспыхивало, фон оставался ровным и незначительным.

— Встань вот сюда, — Вепуат провёл ступнёй черту. Гедимин, пожав плечами, занял указанное место. Теперь он стоял с Вепуатом бок о бок, и чужие перья скрежетали о его спину — крылья сложить так и не удалось. В пещере тянуло сквозняком, поверхность отвара, налитого в каменную мисочку, покрылась мелкой рябью, пар от горячих грибов отклонился к «вытяжке» — отверстию главной шахты. Больше ничего не шевелилось.

— Мы пришли к тебе, о Асгаан, — заговорил Вепуат, глядя в стену. — Мы принесли дары. Мы, сарматы, всегда тебя уважали. Мы признаём твою силу и не претендуем на твои владения. Ты — действительно повелитель камня.

Чего ждал Вепуат, Гедимин не знал — но всё в пещере так и осталось немым и неподвижным, даже дозиметр не мигнул. Выждав пару секунд, разведчик заговорил снова.

— Ты видел, что мы строим в твоих владениях. Это огромная штуковина, полная мощи. Таких давно не было на Равнине. Её сила поддержит тебя. Её размер и сложность тебя прославят. Так, как не бывало очень давно. Не препятствуй нам!

Он оглянулся на Гедимина и еле слышно кашлянул. Сармат мигнул. «Что, теперь мне… а мне текст дадут?»

— Гедими-ин! — Вепуат недовольно сощурился и дёрнул плечом в сторону «алтарей». Гедимин угрюмо сузил глаза. «Вот с кем мы говорим? Со стенкой? Эта… это существо спит, небось, в своих владениях. А мы тут, как два идиота…»

— Я строю энергостанцию, — буркнул он, глядя на разрисованный камень. — Атомную. С ней и без вас хватает сложностей. Помочь не можешь — так не мешай!

Не обращая внимания на сдавленное шипение Вепуата, он развернулся к подъёмнику и выразительно посмотрел на дозиметр. «Восемнадцать микрокьюгенов. И те, скорее всего, из-за термочаш. Точно, спит где-нибудь в Сфене Камня. Я бы тоже спал. Что он, жареных грибов не видел?»

Когда подъёмник пошёл кверху, на краю колодца кто-то взволнованно заверещал. Гедимин поморщился. «Аборигены. Акустика тут не очень, но наверху тихо, а у них слух… Значит, этот балаган ещё и видел весь лагерь. Мать моя пробирка…»

Видимо, аборигены оценили его настроение по первому взгляду. Не успел ещё сармат спуститься на твёрдую землю, как двери столярной мастерской закрылись за последним удирающим Скогном. Бронны от Скогнов почему-то отстали — видно, мешали длинные откидные когти. Филк у подъёмника ни о чём спрашивать не стал, только глянул на сарматов с опаской и заторопился в лагерь. Гедимин разобрал подъёмник, закинул на спину переносные части и развернулся к Вепуату. Тот с самого подъёма так и стоял у шахты, выглядывая что-то на экранах приборов.

— И что?